Мария Староста - О том, как мы жили среди своих, или о Каунасе по-русски

Каунас, уютный европейский город, два десятилетия, с 1920 года по 1940 год, был временной столицей независимой Литвы. В Вильнюсе к началу XX века сохранились прекрасные костелы, старые университетские здания, большие и богатые библиотеки, старинные жилые дома. Студенткой Вильнюсского университета Амине шла на занятия мимо дома с улыбающимся ангелом на резных дубовых дверях жилого дома. Знала – день будет замечательным – ангел поздоровался и улыбнулся. Вильнюс – город ангелов. Каунас после Первой мировой войны оставался полупустым губернским гарнизонным городом с малоэтажными домами красного кирпича, церквями и казармами, немощеными тротуарами и конкой на центральных улицах.

16 февраля 1918 года Литва объявила о независимости. С захватом и присоединением к Польше исторической литовской столицы Вильнюса и Вильнюсского края Каунас становится временной столицей страны. Постепенно жизнь города устоялась. На главной и прилегающих улицах бурлило столичное оживление – множество людей, разноязычная речь, появились гостиницы, оперный и драматический театры, кинотеатры и рестораны, музеи и галереи, костёлы, школы и университет. Везде цветы, деревья и тенистые парки, строго соблюдался порядок, за которым следили полицейские.

Красивая центральная улица 16 февраля 1919 года в честь первой годовщины Независимости Литвы была названа Лайсвес аллея – аллея Свободы. Столь емкое название главной улице города предложил правовед Казимерас Олека. Лайсвес аллея хорошела и благоустраивалась. Уже в двадцатые годы появились большие витрины в окнах первых этажей старых зданий, надстраивались этажи, обновлялись фасады, возводились новые постройки.

Главный дом стоял в начале Лайсвес аллеи, у взбирающегося на гору, засаженную липами и кустами сирени, парка Витаутаса. Нарядный, комфортабельный светло-серый дом был построен в тридцать третьем году. В то время на Лайсвес аллее появилось немало престижных доходных многоэтажных домов для служащих банков, врачей, творческой интеллигенции и другой обеспеченной публики. Место для проживания небедных жильцов было очень удачным – восточная часть центральной улицы города, рядом старинный парк. Цены на съемные квартиры в доме оказались высокими, но жилье пользовалось спросом. В ухоженных квартирах с дубовыми паркетными полами продуманно и удобно распланированные комнаты гостеприимно встречали молодые семьи. Гостиная и столовая с раздвижными прозрачными дверями соединялись в пространство для приема гостей, домашних концертов, семейных праздников. Парадные комнаты высокими окнами выходили на тенистую, усаженную тополями в этой части Лайсвес аллею. Спальня и детская комната впускали в себя запах сирени и цветов из небольшого углового парка и двора с огромными сиреневыми кустами и пышными цветочными клумбами. Большая кухня с отапливаемой углём плитой и холодной кладовой выходила на дополнительную «черную» лестницу со двора. Пол кухни был выложен черно-белой кафельной плиткой, стены по моде времени сияли свежей бежевой масляной краской. К кухне примыкала маленькая комнатка для прислуги. Большая ванная комната, выложенная белой плиткой, в конце длинного коридора со встроенными шкафами отдельный туалет для гостей завершали удобное устройство квартиры. Паровое отопление обогревало дом с первых осенних слякотных дней до поздней весны, если она бывала прохладной. Истопник ежедневно углем топил котел в подвале. Из котла поступала горячая вода в квартиры. Прислуга готовила горячие ванны для членов семьи, на кухне посуда мылась тёплой водой.

Во всех квартирах бытом занимались помощницы по хозяйству. Кухарка разжигала печь на кухне, ходила на рынок в Старый город, выбирала продукты и готовила обеды. По чёрной лестнице поднимались прачки с полными корзинами накрахмаленного белья, носились по своим делам молоденькие няни, подносил в квартиры корзины с охапками поленьев и углём дворник. Черная лестница жила своей деловой жизнью. По утрам деревенская молочница прямо к дверям квартиры приносила молоко, за которое расплачивалась кухарка.

(Та же молочница в первые годы после Второй мировой войны некоторое время наливала молоко в выставленные на лестницу ряды бутылок перенаселенной коммунальной квартиры номер три Главного дома, в которой росла Амине. Дом поменял адрес. Теперь он стоял на проспекте Сталина. Заброшенная, заполненная сломанной мебелью и старыми пачками газет черная лестница все еще оставалась чисто выбеленной и полной света от выходящих во двор высоких узких окон.)

Во дворе Главного дома был выстроен разделенный на две половины маленький домик. Большая часть домика с крошечным огородом и несколькими кустами сирени предназначалась для семьи дворника. Дворник, он же истопник был толи литовцем с фамилией Кондрашка, толи русским Кондратием. История семьи и городских приключений Кондрашки связана с другим престижным домом, но осталась в памяти города как некий анекдот. Внимательный горожанин, который сохранил и записал эту каунасскую быль, не указал происхождения героя истории. Для многонационального Каунаса, в сущности, его национальность в те годы не представлялась важной деталью биографии. Дворник говорил и по-литовски, и по-русски, и по-польски. Мог переброситься несколькими словами на идиш с еврейскими обитателями дома. В маленьком домике обитали его жена, дети мал, мала меньше и множество постоянно меняющихся родственников. Необычность была в том, что в центре города он держал свиней. Все потомство Кондрашки по вечерам обходило квартиры и собирало всевозможные остатки еды, пригодные для кормления животных. Никто из прислуги и обитателей дома не удивлялся, не видел ничего особенного в содержании свиньи и поросят где-то невдалеке от престижного дома в центре молодой европейской столицы. Кухарки собирали остатки еды, выставляли на черную лестницу и понимали заботы Кондрашки. Замечания ему делали только тогда, когда семья слишком шумела по вечерам или когда в сараях на хозяйственном дворе явно уменьшалось количество угля, тайно умыкаемого живым семейством по ночам. Веселый дворник мог загладить любую подобную неловкость забавным рассказом какой-нибудь городской новости или сплетней о жителях соседних домов. Когда Кондрашка отлучался по делам свиного бизнеса, его обязанности по дому перенимала жена – полная противоположность крупному темноволосому мужу. Маленькая худенькая светловолосая женщина в домотканой юбке и вязаной серой кофте содержала хозяйство в порядке, с работой справлялась лучше разбитного и бойкого мужа.

(Следует дополнить рассказ: на хозяйственном дворе, на втором этаже сарая Главного дома долгие годы жила корова. Она благополучно пережила Вторую мировую войну и будила дом своим мычанием еще в начале пятидесятых годов, пока не случился пожар в сараях. Пожарные стянули корову со второго этажа с огромным трудом. Корова, будем надеяться, перебралась на зеленые луга под Каунасом).