Юрий Каменский - Лоцман с «Аргуса». От создателей «Витязя специального назначения»

– А где остальные? – спросила она с тревогой.

– Убиты, – коротко ответил скит. – Лоцман, не стой, раскрыв рот. Нужно быстрее отсюда ноги уносить.

В темпе скинув добычу, отрок бросился к пульту.

– А это-то зачем приволокли? – с любопытством глядя на сваленное в кучу оружие, спросила Гипероха, быстро оправившись от пережитого. – Нам только эдакой дряни здесь не хватало!

– Покажем, кому положено, пусть разбираются, – ответил Бастак.

– Тогда и у того, что со мной говорил, пошарить нужно. Коробочку он в руках держал непонятную. Как её на виману наставил – у меня голова совсем очумелой стала, так и подмывало вход на виману ему открыть. Только тем и удержалась, что наказ кормчего помнила: «Никому и ни под каким предлогом не открывать!».

– И впрямь чудно. Лоцман, покарауль с самострелом. Пойду, поищу.

Искать долго не пришлось. Выскочив наружу, он сразу наткнулся на металлически поблескивавшую коробочку, что так и осталась лежать на выжженной почве, выпав из ладони владельца. Сцапав её, Бастак без задержки нырнул в виману и, подняв трап, перевёл тумблер на полётную блокировку входа.

Свою добычу он определил в сундук покойного кормчего и поднялся в рубку, где Нарад настраивал вычислитель для взлёта. Новый кормчий кивнул, давая «Добро» на взлёт и Нарад решительно надавил кнопку запуска. Судно слегка дрогнуло, плавно оторвалось от земли и, набирая высоту, рвануло в небо, оставляя за бортом негостеприимную планету Диву.

…Вимана стремительно удалялась прочь от Дивы, беря курс на родное Светило. За прошедшие сутки, каждый немного свыкся с отсутствием прежнего Кормчего, а к новому привыкать не требовалось. Аспид, не возжелавший более обитать внизу, самостоятельно перебрался в облюбованную им каюту Битона и сделав набег в душевую, долго благодушествовал под хлещущими струйками воды. Благо, что вода, проходя очистку, вновь возвращалась в тот же резервуар. Иначе он мог оставить остальных без капли воды до ближайшей посадки, где её можно было восполнить.

Бастак и Нарад сидели в креслах, бездумно глядя на усыпанное звёздами чёрное небо. Нежно-сиреневая Дива уже уменьшилась до размеров детского мячика.

– Слушай, Бастак, – не выдержал молчания отрок. – А ты не боишься к порубежникам сам обращаться? Ты же тать.

Этот вопрос занимал его с самого начала. Решение скита его устраивало, как нельзя более. Но та лёгкость, с какой его озвучил помощник, настораживала.

– Боишься, что выкину в космосе? – оскалил тот в усмешке крепкие зубы.

– Кто тебя знает, ─ ворчливо отозвался Нарад.

Но не верилось ему почему-то в такое коварство. Огрызнулся так, скорее, для порядка.

– Запомни, последний раз говорю. У нас, у скитов, нет ничего дороже чести. Если моей стране грозит беда, а я останусь в стороне, я потеряю честь. Понял?

Нарад почесал в затылке.

– Вот, интересно, а как это всё увязывается с вашими неправедными барышами?

Бастак хмыкнул.

– Да никак не увязывается! Барыш, он и есть барыш. Сходи лучше в столовую, принеси сбитня. Чего смотришь? Теперь, по Правде, я Кормчий. Так что вперёд, отрок.

Нехотя поднявшись, Нарад поплёлся за сбитнем. Войдя в столовую, он замер в изумлении. Гипероха с рук кормила кусками мяса аспида, который лежал перед ней, вытянув шею и не переставая громко чавкать, очень музыкально урчал. Прямо, как кот, которому чешут за ушком. С поправкой, разве что, на тональность. Урчание змея сильно напоминало перебор нежных струн арфы. То обстоятельство, что он при этом занимал почти всё помещение, оба игнорировали.

– О, как! – не удержался он от восклицания, пробираясь вдоль стеночки к полке, где в зажимах покоился ряд кружек.

Аспид, мельком глянув на спасителя, снова вперил в стряпуху влюблённый немигающий взор.

– Жалко его, тварь бессловесную, – смутилась женщина. – Опять же, выручил он нас, как ни крути.

– Да корми ты, на здоровье, разве я против? – засмеялся отрок. – А нам сбитня налей, будь ласкова, и гляди, чтобы он тут не лопнул.

Аспид прореагировал на шутку неприятным шипением.

– Смотри ты, шуток не понимает.

– Серьёзный! – засмеялась Гипероха и вдруг, всхлипнув, замерла у плиты, утирая навернувшиеся на глаза слёзы висящим на шее полотенцем.

– Ты чего? – встревожился Нарад.

– Битона жалко, – она шмыгнула носом. – Любил он меня душевно, а я раздумывала. Хотя чему быть, того не миновать. Да, и Бастак его ничем не хуже.

Она налила половником в две большие чашки исходящий паром напиток и поставила на стол.

– Ладно, иди, раскисла я совсем, нечего смотреть!

Дивясь на перепады женского настроения, он вошёл в рубку, всё ещё улыбаясь, под впечатлением того, как мурлыкающий змей лопал мясо.

– Бастак, я сейчас в столовой такое…

– Погоди, – оборвал его Кормчий. – Посмотри, что за странные звёздочки?

Нарад, поставив чашки на пульт, стал вглядываться в ту часть неба, на которую указывал Бастак. Две красноватых тусклых точки, вроде бы, действительно, медленно, но двигались. Несколько минут прошли в напряжённом ожидании. Отрок, взяв за ориентир одну из светящихся точек, защёлкал клавиатурой, вводя запрос и железо, дзынькнув, выдало результат – точка находиться в постоянном движении!

– Это то, что я думаю? – повернулся к нему Бастак.

– Похоже, что да, – поскрёб затылок отрок.

– Похоже! – разозлился Кормчий. – Что ты тогда за лоцман, навь тебя побери?

– Ты чего на меня орёшь? – вспыхнул Нарад. – Я к тебе лоцманом не нанимался! Что, не спрося, купили, то и получили.

Скит поднялся с кресла и молча вышел в коридор. Нарад, сплюнув ему вслед, плюхнулся в кресло. М-да. Похоже, это погоня. Возможно, конечно, что два случайных судна оказались в этом секторе по чистому совпадению. Но надежды на это, вот беда, не было никакой.

Вычислители вошли в обиход настолько давно, никто толком и не помнил, в каком веке, разве что, специалисты. Они существовали всегда. И везде. С помощью их не только что-то рассчитывали. Они служили и средством связи, и будильником, и свахой, и собеседником. Все летательные аппараты оснащались ими. Это единственное устройство, которое установили на виманах и гарунах сверх того, что уже было изначально.

Их мелодичный голос служил космолётчикам собеседником, сторожевой собакой и мамой родной, наставляющих тех, кто по глупости или неопытности, делал что-то не так. Практически каждый бортовой вычислитель имел своё женское имя. Традицию эту сам вычислитель принял как должное и откликался, такое впечатление, с удовольствием. Здешний носил имя Ириния, но давно уже откликался на просто Рину.

Вычислителям нельзя поручить проложить «дорожку», но такие простые операции, как проводка виманы по уже намеченному курсу, приземление или стыковка, они выполняли безукоризненно. И, как следствие, редкий лоцман или пилот брался выполнить это вручную. Конечно, в Даршанах они проходили и ручное управление судном – мало ли, какие неожиданности могут поджидать в Космосе? Но, вот именно, что «проходили».