Владимир Колычев - Прихоть русского немца. Приключенческий роман

– Так сходи, – потребовала подруга. – А я пока на линии повисю.

Настя давно смирилась, что Ольга с грацией носорога постоянно вмешивается в ее личную жизнь. Хоть и говорят, что любопытство не порок, но любая дотошность должна иметь границы. Когда же Настя задавала Ольге какой-нибудь каверзный вопрос, та замыкалась, как ракушка, поспешно переводила беседу в другое русло.

Настя проковыляла на кухню и озадачилась: древний обшарпанный гарнитур «Миди», от которого она давно хотела избавиться, никуда не делся, зато прожорливый, как советский военно-промышленный комплекс, холодильник «Донбасс» улетучился. Аппарат сжирал больше электричества, чем производил холода, при этом через каждые полгода ломался. Она давно предлагала мужу поменять его на современную модель, но благоверный напоминал глухаря на токовище: незачем избавляться от старой советской техники, если она работает. Не позарился супруг и на газовую плиту, что, впрочем, неудивительно: агрегат сработали лет через десять после окончания войны, за долгие годы эксплуатации он оброс изрядной коркой ржавчины и жира, которая оказалась не по зубам даже самым лютым чистящим средствам.

Настя присела на стульчик и призадумалась. Первое, чем займется в ближайшее время – поищет приемлемый холодильник. Это даже хорошо, что Олег избавил ее от старья. В Италии народ вообще выкидывает древнюю мебель на улицу. Заодно надо переклеить обои, а то квартира в бомжатник превратилась. «Как был ты дураком, так им и остался, – мысленно обратилась она к теперь уже бывшему супружнику, – вот и мучайся теперь со своим хламом». Вернувшись к трубке, Настя предложила:

– А давай-ка, подруга, подваливай ко мне, только по пути выпивки прикупи – обмоем начало новой жизни.

– Вот это по-нашему, – обрадовалась Ольга. – И никаких соплей. Жди, скоро буду.

Повесив трубку, Настя вернулась на кухню. Ясный пень, Ольга прихватит с собой своего благоверного. Трофим по натуре бирюк, из него каждое слово раскаленным паяльником нужно вытаскивать, но это положительное качество, учитывая нынешние затруднения Насти, с лихвой перекрывается другим, совершенно бесполезным и даже вредным – уж больно пожрать любит. От мысли, что придется переться в расположенный на соседней улице гастроном, настроение спикировало со сверхзвуковой скоростью. И кто ее за язык тянул? Нужны ей эти посиделки, как колготки корове. А с другой стороны, с какой стати она должна ломать голову над провиантом?

– Еще не ушла? – поинтересовалась Настя, набрав номер подруги. – У меня с харчами напряг, проще говоря, хоть шаром покати.

– Да я в этом не сомневалась, – успокоила ее Ольга. – Банку огурцов с собой беру и пельмени. Думаю, с головой хватит. Еще в магазине колбасы вареной прикуплю. Ты же знаешь, Троф, если не полопает, весь вечер дуться будет.

***

С прошлым нужно прощаться легко. Что толку рвать волосы на голове и кручиниться о том, чего не вернешь? Умом это Настя, конечно, понимала, но внезапное одиночество, обрушившееся на нее в самый неподходящий момент, давило с такой силой, что хотелось сжаться в комочек, отключить рвущиеся наружу воспоминания и забыться в благотворном сне. А еще лучше – уснуть и не проснуться. Настя считала, что на людей, умерших подобным образом, снизошла божья благодать. Легкую смерть господь дарует только избранным – тем, кто такую кончину заслужил если не примерным поведением, то хотя бы страдальчеством. Зла Олегу она не желала, мужики и так неслабо вымирают, если дело и дальше таким макаром пойдет, бабы передерутся из-за уцелевших экземпляров. Да и переехал Олег недалеко, на соседнюю улицу. Все мужики – никудышные конспираторы. Даже непонятно, как из них получаются приличные разведчики, каким образом эти носороги умудряются вести двойную игру на секретной службе. У них же интуиции с гулькин нос, не говоря уже о более тонких материях. Когда Олег в первый раз ей изменил, она это по его глазам поняла – бегающим и виноватым, как у нашкодившего кота. Виду не подала, решила, что один поход мужика налево еще ничего не значит. Да и к чему истреблять посуду и закатывать истерики, если толку от этого ноль, зато негатив налицо – мужчина уйдет в такое подполье, из которого его никакая армия не вышибет. Житейская мудрость «мужик перебесится, да и вернется в семью» неожиданно дала сбой: новая пассия, похоже, взяла Олега в крутой оборот – объясняя поздние возвращения с работы, он безбожно врал, ссылаясь на дни рождения сослуживцев, юбилеи руководства и прочую муру.

Видела она его пассию – ухоженная и расфуфыренная, денег на себя точно не жалеет. Да и комплекция впечатляющая. Насчет себя Настя не обольщалась – худышка субтильная, а положившая глаз на ее муженька мадам едва влезала в обтягивающие прикиды. Что же тянуло его к этой разлучнице? Еда? Вряд ли. Кажется, вообще не замечал, что лежит в тарелке. Постель? Тут, конечно, могли быть варианты. Мужики любят новенькое, как говорится с пылу с жару, но испытательный срок давно прошел, а Олег явно взял курс на развод. Все попытки Насти разговорить супруга наталкивались на его упорное молчание – делал вид, будто ничего страшного не происходит. Уход Олега в принципе был предопределен, однако Настя надеялась, что он хотя бы поступит, как настоящий мужчина – объявит о своем решении, потом они мирно поделят совместно нажитое имущество. Можно, конечно, утешиться тем, что благоверный не посягнул на квартиру, она хоть ему и не принадлежала, но он был в ней прописан, при желании мог бы замордовать брошенную жену судебными исками.

Размышления Насти прервал настырный звонок. Только Ольга могла жать на кнопку до тех пор, пока дверь не откроют. Эта манера Настю всегда раздражала, но сейчас она даже обрадовалась: по крайней мере, не придется коротать вечер в одиночестве.

Ольга с порога полезла целоваться, будто они не виделись сто лет. Трофим торчал за ее спиной, нагруженный увесистым рюкзаком. Мельком взглянув на его невозмутимую физиономию, Настя подумала, что вывести верзилу из равновесия может только принудительная голодовка, да и то вряд ли, он даже злиться толком не умеет.

– Ну как ты?

Ольга пытливо взглянула на Анастасию, будто беспокоилась, что та после ухода мужа надумает свести счеты с жизнью.

– Хочу квартиру до ума довести, – весело провозгласила Настя, ощущая себя лошадью, которую взбодрили хлестким ударом кнута.

– Вот и умничка, – обрадовалась Ольга. – Троф, катись на кухню, выгрузи провизию, а мы пока посудачим.

Как только Трофим удалился, Ольга со стремительностью горной козы обежала обе комнаты.

– Надо же, зачистил движимость не хуже пылесоса.

– Нашла о чем жалеть, – отмахнулась Настя.