Гарсия Сет - Синтраж. Том 1

– Меня зовут Бар Дьюк, – лидер снимает шлем, являя миру некрасивое в своей асимметрии, испещрённое татуировками, лицо, – и я всегда держу своё слово, и я сдержу слово, данное моему собрату по турниру, что ты, человек, повергший его, будешь сокрушён нами. Каким же образом, выбирать тебе…

– Ёшки, для меня, простого деревенского парня такие речи понимаются с трудом, но, я не против принятия вашего предложения… только… на моих условиях.

– Деньги? – Бар Дьюк слегка скривился.

– Что Вы, что Вы, я всего-навсего предпочту проиграть в бою один на один, с любым из вас, всех то я не потяну, уж извините.

– Ты полагаешь, что сможешь победить?

– Ни в коем разе, милейший… гм… голыми руками броню S-ранга не взять, тот раз был везением, так сказать, я просто не хочу сдаваться без боя… Боя, в который никто не будет вмешиваться…

Лидер принимал решение, периодически проверяя показатели радара, пока один из четвёрки твёрдым шагом не подошёл к нему, и, став на колено, не заговорил:

– Позвольте мне сразиться с ним, – голос выдал в говорившем Вэйлоса, явно корившего себя за ночной провал, – я как никто хочу взять с наглеца плату… за содеянное…

Ума мысленно бьётся головой о стену, ели сдерживаясь от слёз и смеха, а когда берёт себя в руки, решает подарить «чистослову» словарик с ругательствами, так сказать, для общего развития.

– Что ж, – после небольшой паузы говорит лидер, – мы принимаем твоё условие, и твоё тоже, Вэйлос, загладь свою вину. Мы не будем мешать вашей схватке… каков бы ни был финал. Эрни, Протос, не вмешиваться!

«Вот же мразь, – начиная разминку решает для себя монах, средоточие благочестия и гармонии, – буквально мне в лицо дал позволение на моё же убийство… интересно: как они ходят в туалет в этих костюмах».

Вэйлос ступает на площадку, а оставшиеся наблюдатели увеличивают дистанцию. Ума поклонился сопернику, пряча издевательскую улыбку. Мститель ринулся в атаку, возвещая о начале смертельной пляски…

***

Они разместились на веранде «Ребелентис», покрытой прозрачным куполом, дающим ощущение, что ты находишься в открытом космосе. Самые почётные гости станции бродили вдоль настила, вели беседы, брали у дронов-разносчиков напитки и закуски, и, самое главное, делали ставки, наблюдая за отбором благодаря усыпанным по всей веранде экранам и проекторам. Ведущий организатор Блюс, то и дело шутил, лебезил и смеялся, переходя от гостя к гостю, рассыпая советами и отвечая на вопросы. И никто не замечал, как какофония из несмешных шуток, приторных комплиментов и наигранного смеха заставляют его веко дёргаться.

– Вы только посмотрите! – один из клиентов повысил голос, привлекая внимание близстоящих, – кажется, мышонок собирается драться с чёрной четвёркой, охохо! – он захохотал, одной рукой хватаясь за свой полноватый живот, а другой поправляя усы, – кто-нибудь готов на него поставить? – и гости вокруг известного всем балагура зашуршали, отказываясь принимать участие в споре.

– Почему бы и нет? – из скопившейся толпы выходит элегантно одетый брюнет невысокого роста, поправляя воротник своего пиджака.

– Дорогой мой Ван Сизель, я в вас не сомневался! Помниться, вчера именно Вы выиграли одну из самых безумных ставок отбора. Хо-хо, посмотрим, что получиться в данной ситуации. Какую ставку вы готовы принять?

– Один миллиард на мышонка…

Толпа притихла, а слегка упитанный господин сглотнул:

– Хе-хе, да Вы азартны, как я погляжу! Что ж, я принимаю ставку, господа! – хохочет балагур, но его взгляд не смеётся… и не предвещает ничего хорошего…

***

Первая атака была лавиной безудержной ярости. Ума не стал мудрить, и нанёс удар до того, как на него обрушится весь гнев противника. Вэйлос был выбит из колеи, не способный подстроиться под темп. Каждый удар пресекался встречным ударом по рукам и ногам, нейтрализуя любую возможную комбинацию в её зародыше. Чёрный костюм принимал на себя удар за ударом, что не приносило ему никакого вреда, но злило носителя всё больше и больше. Бронник рычит, продолжая атаковать, и не обращая внимания на жалкие попытки монаха.

Парень отбивает каждый удар – тогда увеличить силу атаки, и бой приобретёт новый вид. Уме не остаётся ничего другого, кроме как кружить вокруг смертоносной брони, постоянно находиться в движении, уклоняясь от ударов и жаля в ответ.

Удары монаха выводят из равновесия – повысить уровень защиты, и подобно скале не обращать внимания на потоки ветра.

Враг слишком быстро перемещается – с каждым ударом увеличивать скорость, всё больше и больше, насколько позволяет броня. Увеличивать до тех пор, пока удар не настигнет свою цель.

Удар настигает свою цель, и Ума еле успевает его блокировать. Кости трещат, земля уходит из-под ног, нечеловеческая сила отбрасывает юношу в сторону, и спина, лишая лёгкие воздуха, принимает на себя гостеприимство пола. Из Вэйлоса вырывается торжественный вздох, и он широким шагом направляется добивать свою добычу. Добыча поднимается. Но поднимается уже не Ума Алактум, беспардонный юноша с живыми глазами, прямолинейно прущий напролом. Поднимается змей девяти искусств, с металлическим холодом во взгляде, выходец из осколков Лиан-Чжунь, истинный владелец своей чёрной рубы и звания мастера. Вэйлос не заметив разницы, наносит удар, в желании поскорее закончить бой.

Искусство первое – танец ветра. И мастер взлетает в воздух, избегая опасности, уходя из поля зрения противника, подобно пёрышку облетая удары. Бронник теряется в урагане движений, процессор не успевает реагировать на нестандартные движения, и Змей бьёт «молотом ветра». Кружась в воздухе, он раз за разом обрушивает на броню удары всего веса тела, раз, за разом взлетая и рушась на врага. Раз, за разом порхая пером на ветру. До тех пор, пока удар не будет отбит нейтрализующей силой костюма, в более низкой стойке хозяина.

Искусство второе – водная гладь. И монах ждёт, а враг атакует, чтобы захлебнуться собственным бессилием, растущим от применения всё большего и большего количества силы. Вэйлос чувствует, как его кулаки касаются цели и тут же проваливаются в пустоту. Не понимая, что происходит, заставляет себя бить всё быстрее и сильнее. А мастер обтекает удары, нейтрализуя силу противника, используя её для собственной пользы. Костюм не помогает, и носитель снова начинает злиться, пока монах, избегая ударов, восстанавливает дыхание.

Искусство третье – око земли. Комната кружится, и Вэйлоса что-то бросает на пол. Не понимая, что происходит, он моментально вскакивает, замечает краем глаза приближающегося противника, наносит удар и снова оказаться на полу. Снова поднимается и бьёт, чувствуя, как из-под ног уходит земля. Меняет тактику и становиться в защиту, только чтобы после блокировки пол и потолок снова поменялись местами. Становится, готовясь к очередному падению. А Змей готов к очередному броску, раз за разом подсекает ноги, выкручивает суставы рук, толкает и бросает, используя силу противника против него же, и заставляя почувствовать сотрясение от падений. Костюм S-ранга не желает соглашаться с подобным положением вещей, а его владелец решает поменять тактику, намереваясь схватить ноги оппонента. Око земли: земляной столб. Мастер замер в низкой и широкой стойке, Вэйлос бросается к нему, монах, вскидывая кулак, молниеносно выпрямляется, и бронник отлетает от удара, будто наткнувшись на непреодолимое препятствие… Поднимается владелец костюма не спеша, и когда монах приближается на достаточно близкое расстояние – наносит удар. Быстро, слишком быстро – тренированный боец Лиан-Чжунь еле успевает уклониться, а перчатка броненосца таки рассекает скулу юноше. Отпрыгнуть, занять низкую стойку. Костюм повышает скорость хозяина, выжимая из тела всё возможное, но, несмотря на это, Вэйлос не спешит атаковать. И атакует монах.