Гарсия Сет - Синтраж. Том 1

«Да что ты будешь делать!»

С трудом подняться, пойти напрямую к стрелявшему. Не спеша, просто идти к обречённому врагу, чувствуя, как что-то тёмное и холодное идёт вместе с тобой.

Палец нажимает на датчик, и волновой излучатель выпускает заряд. Мир колеблется, что-то давит на мозг, сжимая вселенную и подгибая ноги. Ума шатается, но не падает, делает шаг, второй. Новый заряд ударяет монаха, растворяя в себе, бурным пламенем выжигая всё живое, заставляя забыть об отсутствии боли, забыть, как дышать… На залитом кровью лице пробегает улыбка, и Ума продолжает плестись к своей цели. Мурашки пробегают по спине врага, шаг, ещё шаг – страх накрывает стрелка с головой, шаг – капля пота пробегает по виску, шаг – палец дрожит, неспособный нажать на датчик… Еле живой юноша почти дошёл, когда кто-то сзади выкрикнул приказ своим неприятным голосом, отрезвляя застывшего подчинённого.

Стрелок вздрагивает, приходя в себя, но прежде, чем он успевает выстрелить, монах вскидывает свою раненую руку, и швыряет что-то во врага, освобождая свою ладонь и одаривая стоящего напротив своей кровь. Алый лепесток расцветает на лице оппонента, ослепляя его, заставляя выстрелить мимо, и пропустить удар в горло.

…Зрители не сразу поняли, что происходит, забыв, что отбор ещё не окончен, они упустили всё происходящее под занавес. Вот они говорят, с кем попало, а вот кто-то замечает непонятные изменения. Но кто-то ещё успевает вскрикнуть, и все уже недоумённо таращатся на экран: на истекающего кровью монаха, и валяющихся у его ног наёмников…

Ума не стал сразу добивать стрелка, сначала он нажал что-то на своей руке, останавливая кровотечение, затем пропихнул себе в ноздри по пальцу, глубоко, почти целиком, и с хрустом выровнял треснувший хрящ, фиксируя нос в нужном положении. Вытащив окровавленные пальцы, прочистил нос от запёкшейся крови. Мимолётом оглушив задыхающегося врага элегантным толчком ноги, юноша направился к остальным.

Как ни странно, первым начал действовать тот, что был ранен в ногу. Попытался провести захват, но монах легко погасил попытку встречным броском… слишком легко. Ловкие пальцы защелкнули на запястье монаха шоковый браслет «усмиритель», как при схватке с Вэйлосом.

«Быстрее, быстрее!»

Довольный наёмник падает, зная, что «усмиритель» вырубит и быка. Только вот в тот момент, когда Ума ощутил кожей холодный металл, вторая рука уже начала движение, и ещё до того, как враг в падении достиг земли, браслет был сорван, единым порывом освобождая запястье и бросая браслет в наёмника. «Усмиритель» детонировал, коснувшись груди хозяина, пустив заряд по его телу, и лишая его сознания. Остались ещё двое…

«Больно, очень больно…»

Голова гудит, подняться, посмотреть на неподвижно лежащие тела, избитые до неузнаваемости: с разбитыми лицами, переломанными костями, что-то булькающими, а значит – живыми. Ума не может вспомнить, как разобрался с последним дуэтом, не может вспомнить, уже зная, что руки просто били в заученной манере, раз за разом, снова и снова…

«Почему я остановился? Что это? Пол дрожит, или я дрожу? Что за звук? Трубный, мощный, звук. Ах, сигнал, да, отбор окончен. Звёзды, как же мне хреново… вызвать здравбота, скорее. О Космо, как всё закончиться…»

– …таким образом, технический уровень вернулся к довоенному периоду, что позволило перейти от производства к перепроизводству, – мальчишка скривился, когда по телу пробежал очередной разряд тока, – фактически машины могли обеспечить едой всё населения Тетра-Виа, и были подготовлены платформы для снабжения оборудованием потенциальных колоний. В теории можно было выводить деньги из оборота, но человеческая натура полна эгоцентризма, что влечёт за собой желание получить нечто особенное, недоступное остальным: особый товар, особую услугу. Людям были нужны деньги как показатель статуса, как материальное превосходство над другими. Совет Веста, укрепивший свой авторитет во время последней войны, решил «привязать» ценность общей валюты к информации относительно покупательной способности, считая в данных условиях информацию самой дорогостоящей услугой и товаром. – Ученик сжался, когда напряжение повысилось. – Ведь любой рынок сбыта не был обязан покупать тот или иной товар, он мог купить чертежи машины, способной произвести необходимый им продукт, поэтому вопрос оставался за ресурсами, и ценностью информации. Получилось, что самым богатым потенциалом обладают национальные Дома с наибольшим количеством терра-космических инновационных проектов и разработок. – Жилистое тело на секунду выгнулось, и вернулось в исходное положение. – Хоть товары первой необходимости, такие как еда и одежда были невероятно дешевы, в свою очередь товары развлечения, особенно патентные, созданные независимыми предпринимателями, и, конечно, услуги и недвижимость, продавались с огромной наценкой… – Мальчишка закусывает от боли губу, сдерживая предательские слёзы. – Это и удержало расшатанную экономику, стимулируя движение капитала, и фиксируя более девяноста процентов финансов в сфере услуг. Соответственно и работают люди в основном в сфере услуг, за исключением определённых колоний, где это не считается необходимым. Ай!

– Достаточно, можешь снять корсет. – Голос учителя как никогда подло мил.

– Уффф, наконец-то! И что дальше?

– Разминайся, пару раундов с АГ не помешает, полагаю.

– А расскажете что-нибудь интересное? – ученик выполняет движения схожие с танцем, разогревая тело и дух, обрекая на вращение все суставы, и выгибая все разделы позвоночника.

– Кто знает, быть может, вспомню что-нибудь, не предвещающее кошмаров.

– А когда я уже стану достаточно сильным? – охламон, обхватив ноги, тянется макушкой к полу.

– Если будешь задавать дурацкие вопросы, то никогда. Всего год прошёл, а я с тобой уже потерял способность радоваться миру.

В стене раскрывается панель стеллажа, и оттуда выходит человекоподобное существо. Белая кукла с человеческий рост семенит в центр комнаты. Автоматизированный гомункул, анатомически приближённый к человеку, в большинстве своём запрещённый на территории Бездны, ведь опасно много с их помощью может быть выполнено работы, в том числе и опасной для чужих жизней. Конкретно эта модель была запрограммирована на проведение спаррингов, и в техническом плане это был наилучший вариант, знающий огромное количество техник и приёмов, в то же время неспособный причинить серьёзный вред спарринг партнёру.

Ученик выходит в центр комнаты, встаёт пред своим оппонентом, и гомункул начинает уменьшаться в размерах, пока его рост не становиться приближён к росту двенадцатилетнего мальчишки. Голос учителя начинает поединок: