Александр Басов - Вдали от солнца. Из цикла «Потускневшая жемчужина»

Помня о том, с каким вниманием Манфред слушал рассказ о его недолгой дружбе со Злым Духом, Дигахали догадался, какое значение имеют эти знания для йонейга. Они хотели перенять его опыт общения со Ссгина, и это было самым ценным, чем он в данный момент обладал. Никогда в жизни никого не учившему охотнику польстило такое предложение, но, соглашаясь, он не осознавал, с какими трудностями столкнётся в чужом для себя обществе.

Другая причина никак не была связана с чувством долга. Не имея возможности выкупить Авиосди у её нынешнего мужа, Дигахали не хотел возвращаться в родное племя. Гордость не позволяла ему прийти туда, словно побитая собака с поджатым хвостом, и просить позволения остаться. По его виду любой догадается, что перед ними жалкий неудачник, который потерял всё, что имел и ничего не смог заработать. Скорее всего, Дигахали позволили бы остаться, ведь, его никто не изгонял. Он сам покинул Куниц, которые только обрадовались избавлению от нежелательного соплеменника, несущего на себе давний позор матери.

Возвращение в племя могло состояться только в том случае, если бы Дигахали предстал перед ними в качестве человека, победившего несчастливую судьбу. Для этого нужно выглядеть наряднее всех, обладать самым лучшим оружием и одаривать подарками всех без разбора. Тогда соплеменники поймут, что Дигахали умилостивил Духов Предков, которые даровали своё прощение и теперь ему ничего не мешает стать уважаемым человеком.

Со временем спокойная сытая жизнь среди йонейга пришлась охотнику по вкусу. Он ни перед кем не отчитывался, ходил, где ему вздумается, имел возможность готовить для себя сам и научил повара белых людей премудростям кухни детей леса. С остальными йонейга Дигахали держался независимо, имел дело только с Манфредом, не требовавшим от охотника ничего, кроме советов по содержанию демонов. Зачем белым людям понадобилось сводить вместе своих сородичей и Злых духов, Дигахали спрашивать не стал.

Пытаясь понять некоторые особенности поведения йонейга, он убедился, что они не всегда могут дать вразумительное объяснение тем или иным поступкам. Если жизнь детей леса подчинялась простым и понятным правилам, которые любой запоминал с детства, то многие обычаи белых людей представлялись чем-то совершенно непостижимым. Дигахали никогда не задавался целью стать своим среди йонейга, поэтому перестал обращать внимание на их причуды.

Общаясь в основном с Манфредом, охотник научился чувствовать его настроение по взгляду и тончайшим оттенкам голоса. Уезжая в город для встречи с «большими людьми», старший проявлял признаки беспокойства. Дигахали показалось, что Манфреду не давало покоя чувство вины, заставлявшее его нервничать по любому поводу. Охотник отказался от предложения ехать в город вместе со старшим.

Однажды он уже побывал в этом месте, где йонейга было больше, чем пчёл в дуплистом дереве. Городские жители очень громко между собой разговаривали, телеги грохотали колёсами по камням, с высоких домов время от времени доносился протяжный металлический звон. В ушах привыкшего слушать звуки леса Дигахали стоял несмолкаемый гул, и больше одного дня ему выдержать в городе не удалось.

– Пойду охотиться, – объяснил он Манфреду нежелание сопровождать его в поездке. – Лес позвал меня.

Охотник привык разговаривать с ним на своём родном языке. С помощью корявых оборотов речи белых людей было трудно рассказывать о Злых духах всё, что он знал. Манфред и раньше неплохо понимал язык племени Куницы, а пообщавшись с Дигахали, научился на нём сносно говорить.

– Хорошо, – согласился старший. – Заодно проверь, как охраняются подступы к болоту. Я не слишком надеюсь на бдительность белых воинов.

– Они плохие дозорные. – Подтвердил Дигахали. – Ленивы. Любят спать. Не хотят смотреть и слушать.

– Я и сам это знаю, – махнул рукой Манфред. – Пытался рассказать об этом в городе, где живут наши вожди, когда приезжал туда в прошлый раз. Мне ответили, что с целью соблюдения тайны объявлено, будто отряд воинов расположился здесь на отдых. Посты выставлены только для охраны полевых лагерей, как того требует обычай. Дозорным не объясняли, что они служат нам заслоном от нежелательных прохожих. Даже старший среди воинов не посвящён в секрет Озёрного замка. Мы сами ничего не можем требовать от этих людей. Пройди вдоль их передовых постов, Роющий Пёс и посмотри, нет ли там серьёзных прорех, сквозь которые возможно проникновение на болота.

– Сделаю. – Пообещал Дигахали.

Задание виделось несложным и совпадало с желаниями охотника, периодически устраивавшего себе лесные прогулки. Обычно он уходил из замка на пару дней в лес, где с удовольствием ночевал под открытым небом у костра. Иногда и вправду охотился, главным образом для того, чтобы не растерять навыков. Это приходилось делать с помощью лука, каким пользуются йонейга, предпочитавшие создавать избыточно мощное оружие, из-за чего оно требовало больших усилий при натяжении тетивы.

С точки зрения детей леса такой лук был плохо приспособлен для охоты. В некоторых случаях прицеливание отнимало много времени, поэтому излишняя нагрузка на мышцы рук снижала точность. Впервые опробовав лук работы йонейга, Дигахали долго удивлялся, пока не увидел, как оружие используют белые люди. Учитывая то, как они шумят при ходьбе по лесу, подкрасться к добыче на верный выстрел им никогда не удаётся. Стрельба всегда ведётся с предельной дистанции, по силуэту, и о том, что нужно выцеливать убойное место зверя, никто даже не думает. Дети леса способны с одной стрелы свалить добычу, а йонейга очень часто оставляют подранков. По мнению Дигахали, так поступают только неумелые охотники, но белые люди находят особую прелесть в том, чтобы с радостными криками гоняться по лесу за раненым животным.

В этот раз Дигахали не взял с собой лук ещё и потому, что собирался немного подразнить часовых, которые вполне могли, не раздумывая, выстрелить по вооружённому человеку. С собой у охотника был только подарок Манфреда – большой острый нож. Совсем недавно, двигаясь вверх по течению небольшой речки, Дигахали обнаружил тихую заводь, где, по всем признакам, должна водиться крупная рыба. Сегодня до наступления темноты он собирался добраться до этого места, чтобы рано утром выйти на берег с острогой.

Помня о данном старшему обещании, охотник не стал задерживаться в замке, решив сразу же пробежаться вдоль армейских сторожевых постов. Он так уже делал, когда военные лагеря только-только появились здесь, широкой дугой перекрыв все удобные подходы к болоту. Поначалу часовые добросовестно несли службу, замечая Дигахали с приличного расстояния. Разумеется, они не знали, что охотник намеренно давал себя обнаружить, чтобы проверить их бдительность.