Ксемуюм Бакланов - Там за туманами. Балтийские грёзы. Часть 1

Про море я ни то что бы забыл, но оно было где-то глубоко в контексте. Оно было своего рода оправданием тому, что я не живу дома, как все нормальные люди. Правда, я регулярно предъявлял свои претензии тем, кто взял с меня денег, обещая вывести на контракт с богатым судовладельцем. Кончилось тем, что деньги пришлось забирать силой, причем с привлечением бандитов, своих сил оказалось явно недостаточно. И потом уже самостоятельно, время от времени проходил всевозможные собеседования в разных конторах, как на русском, так и на английском языке. Один раз с налету хотел пройти даже на немецком, я его когда-то в школе учил, но выяснилось, что кроме «майне кляйне поросенок вдоль по штрассе пиз… овал» ничего не помню. И все бы оно и было так весело, если бы в один прекрасный момент не стало так грустно.

Группой лиц мне было выражено доверие стать курьером уже на Австрию, дескать «человек ты проверенный, знаешь английский, можешь вести правильный диалог, если надо будет». На последнем «если надо будет» был сделан особенно четкий акцент – это означало, что не надо базарить совсем.

Вена – это первый перевалочный пункт за пределами Украины, да и России. Аукцион в Вене – это начальная стадия, ну а дальше уже Лондон и т. д. Коридор гарантировался, визы, деньги, билеты, – ничего меня не касалось. Прицепной вагон прямо в Одессе, ну просто кайф!

И всё-таки, что-то не давало мне по полной вкусить удовольствия от мысли, что скоро «бьютифул лайф». Больно складно всё получалось, да и не ездили «непосвящённые» на такие симпозиумы. Сложность заключалась в том, что среди нумизматов у меня никого, с кем можно было бы пообщаться на эту тему. Везде гриф супер секретности и конспирации, причём в общих же интересах.

За два года я уже приобрёл немало разных знакомых в этой среде и понял, что дружбы здесь не бывать, поэтому вёл себя отстранёно. Соответственно, так же холодновато все относились и ко мне, усматривая в этом элемент высокомерия.

И всё-таки случай мне подвернулся. В Херсоне на очередном выезде, когда мне уже делали визу на Австрию, разговорил я двух ребят, не из последних. Серьезной «антики» у них никогда не было, так себе, по мелочам промышляли, но интерес проявляли недетский. Все расспрашивали на первых порах, откуда, дескать, взялся такой, ведь тебя никто не знает, хотя подобные вопросы здесь задавать не принято, в общем, не очень далёкие ребята. Они были, как двое из ларца и ездили только в паре, хотя практически все группами и ездят кроме меня, никто не должен был знать сколько и чего я везу, это, наверное и спасало.

Так вот, в этот раз я был сама любезность, сдружился за пять сек. Никогда не думал, что могу быть таким лицемерным. Анекдоты, чаёк-кофеёк, можно было бы и коньячок – так нельзя. Выяснилось, что ребята, ввиду простоты наивной и любознательности нездоровой, имеют немало всякой ненужной, можно даже сказать обременительной информации. Один из них вдруг начал рассказывать, что на прошлом аукционе, цитирую: «не были представлены некоторые ранее заявленные лоты, по-видимому, был сбой на границе». Когда он произносил эти слова, у меня начал развиваться комплекс неполноценности, ну или «не совсем полноценности». Такая эрудиция и знание вопроса – с ума сойти, и лицо одухотворённое, как у Моны Лизы.

– Да и хрен с ним – сказал я, – нас то, как это касается? И тут выяснилось, что я ничего не смыслю в хитросплетениях античной мафии, сейчас грядут большие корректировки в бизнесе, а один «серьезный бес» сказал им по секрету (!!!), что надо будет пару кило мануфактуры пожертвовать на погоны.

Картина сложилась вряд моментально, я тут же потерял всякий интерес к Бобчинскому и Добчинскому, поспешно удалившись думать свою мысль, чем очень сильно расстроил последних, они давно не видели таких обаятельных почитателей своего таланта и разносторонних способностей. И вот эта свободная пара ушей уходила, так и не дослушав авторитетного прогноза на будущее нумизматики и коллекционного дела в целом.

Да, теперь не было никакого сомнения, меня хотят отдать в жертву т. е. при переходе границы, таможенники должны были обнаружить у меня античных предметов, запрещённых к вывозу на сумму достаточную, чтобы можно было рапортовать об очередном пресечении хищения культурных ценностей и попытки их вывоза за бугор. Здесь конечно на лицо сговор заинтересованных лиц и поэтому никто дальше не стал бы копать, одним хорошие показатели, другим спокойствие, ну а со мной как в той песне —

– Все довольные остались,

– Снова к Досе все подались,

– А Иван уехал в Магадан.

Саша, вот сучёнок!!! Он не мог не знать о подставе и не маякнул. Конечно же, он всего лишь винтик и своя рубаха ближе, но всё равно, в память о том, из какого дерьма я его вытянул, мог хотя бы намекнуть. Никому нельзя доверять.

Сейчас главное понять, что делать. Как красиво уйти целым и невредимым. Ведь если откажешься, то перекроишь себе кислород в этом бизнесе навсегда, хотя какой там бизнес, сплошная рулетка.

Ситуация, мягко говоря, очень щепетильная, да и червь сомнения не даёт покоя, вдруг сам себе всё это придумал и нет на самом деле ничего страшного. Но интуиция и без того говорила мне обратное с самой первой минуты, а теперь и логика не могла не увидеть явного провокационного подтекста и подсказывала, что я по всем параметрам прекрасно подхожу на роль козла отпущения.

Действительно, я ведь так и не стал своим в этой среде и отчуждённость была иногда прямо-таки неприкрытой. Логика в тандеме с интуицией – это термоядерная смесь и она сильнее любых доводов. Всё, надо спрыгивать.

Причина. Нужно было искать серьёзную причину. Хотя с другой стороны, она должна быть настолько простой, что бы можно было сказать: «дурак, он и в Африке дурак». Сложность заключалась в том, что меня не считали этим самым дураком, и потом надо, что бы никто, не дай бог, не заподозрил моего сговора с Сашей, тем более, что его и не было. А вот на Сашу у меня теперь совсем другие виды, он мне нужен был при добром здравии, да и себе я желал бы не хворать.

Конечно можно было бы тупо заболеть, но это как раз совсем не то. Решение пришло как-то внезапно. Запить. Ведь это же так просто, взять и запить. Более естественным, чем запой, для русского человека может быть только одно – очень сильный запой. Тем более я всегда любил сочетать приятное с полезным. И начинать надо прямо сейчас, что бы успели подготовить замену.

До того, пока коллекционеры всех мастей разъедутся из Херсона по домам, ещё пара-тройка часов, поэтому можно зарисоваться уже сегодня. Я принял дозу коньяку и с полупустой бутылкой заявился на слёт, имитируя слишком подвыпившего балагура из провинции. Нёс всякую ахинею, очень сильно расстроил своих новых друзей, один из которых, как всегда беспардонно и очень разочаровано сказал: – «Надо же, как спиртное меняет людей! Ну никогда бы не поверил, если бы сам не увидел».