Владимир Маягин - Три Меченосца. Книга первая. Желтая сталь алфейнов

Тэлеск передернулся, вспомнив не так давно пережитый ужас.

– Здесь ходят верные слухи, Одерлаг, – ответил он. – Вчера в наши воды действительно заплыл эксиотрот. И это был его рев. К несчастью мы встретились с этим монстром. И кабы не магия Ноккагара, последствия этой встречи оказались бы плачевными. По меньшей мере – для нас. Но к счастью, его больше нет. Ноккагар разобрался с ним.

– Он могущественный волшебник, и я всегда это знал, – задумчиво проговорил Одерлаг. – Но злые наступили времена. И даже таким, как он, скоро будет тяжело сдерживать нечисть. Давно, очень давно, в водах Великого Эфтура уже появлялись эти монстры. Тогда эти черепахи-переростки потопили целый флот, что шел отсюда на север.

Послышался скрип калитки. Тэлеск с Одерлагом повернули головы и увидели Ноккагара. Маг вошел во двор с мешком на плече. На вид тот мешок казался весьма увесистым.

– Пойдем в дом, – сказал он. – Разложим все это по нашим котомкам и сразу отправимся в путь.

Король очень щедро снабдил путников дорожными припасами. Больше всего было сушеных фруктов, лесных орехов и хорошо провяленного мяса.

Когда все было разложено, путники поблагодарили Одерлага за предоставленный ночлег и покинули дом в направлении южных ворот города. По пути Ноккагар извлек из сумы кожаную флягу и наполнил ее в одном из колодцев, что попадались им на пути.

Проходя мимо королевского дворца, Тэлеск смог внимательно рассмотреть его величие. Это был первый дворец, который ему довелось увидеть за все прожитые годы. Он был четырехъярусным, с большим позолоченным куполом и несколькими шпилями башен вокруг него. Высота дворца вместе с куполом была футов девяносто. Ширина его основания составляла около восьмидесяти футов. Второй ярус был чуть уже первого, третий – еще уже, а четвертый был самым узким. К парадному входу, который находился со стороны гавани, вели несколько широких ступеней. Все было выстроено из гладкого белого камня.

С запада и востока к королевскому дворцу примыкали оружейный и пищевой склады. А близ парадного входа раскинулся небольшой сад, от прекрасного вида которого Тэлеск долго не мог оторвать взгляд.

Мощеная камнем дорога вела их по узким улицам города, обходя дома и изгороди, ныряя под широкие арки двухъярусных зданий. На лавках, что теснились вдоль дорог, сидели старики и пристально наблюдали за прохожими. Снова громкий голос глашатая объявлял что-то о приеме новобранцев в ряды воинов королевства. Двое торговцев спорили о чем-то, перекрикиваясь через улицу. Наконец жилые дома стали заканчиваться, и путники увидели впереди высокую южную стену Великого Эфтура. Слева от южных ворот располагалось большое деревянное строение с соломенной кровлей. Это была конюшня.

Двое оседланных белоснежных жеребцов уже ожидали путников снаружи. То были благородные скакуны королевской свиты. Рядом с высокой аркой входа в конюшню, скрестив руки на груди, стоял охранник. Он молча указал Ноккагару на коней.

Маг долго не раздумывал и лишних слов говорить не стал. Он взял одного из жеребцов, сразу запрыгнул на него и поторопил забывшегося от восторга Тэлеска. Через пару мгновений юноша тоже был на коне. Те полудохлые вьючные лошадки, на которых ему доводилось пару раз ездить на родном острове, и рядом не стояли с могучим красавцем, в седле которого он теперь сидел.

Ноккагар дернул поводья, и его скакун помчался по дороге, вздымая в воздух клубы пыли.

– Скачи, друг! – негромко воскликнул Тэлеск, и вполголоса добавил: – Гэмдровс ждет нас.

Конь прянул и ринулся вслед за Ноккагаром. Путники поскакали к южным воротам, которые уже открывались для них. Выехав из города, два всадника галопом помчались на юг, и ворота с лязгом захлопнулись за ними.

Четыре дороги выходили из Великого Эфтура. Тэлеск изучил карты родного королевства еще в детстве, и он знал, что одна из этих дорог ведет к твердыне Эрдонир, что возведена на западном рубеже Эфоссора, другая уходит к Рамэнии, которая стоит на берегу Красной Реки, третья дорога – путь в Акхидур, что возвышается на Холмах Эроллаха. Тэлеск и Ноккагар двинулись в сторону Рамэнии, на юг. Была и четвертая дорога. Она убегала на запад, слегка склоняясь к югу, и терялась где-то у отрогов Небоскребущего Хребта. О ней юноша совершенно ничего не знал, потому что на изученных им картах всегда было отмечено лишь три дороги.

Тэлеск бросил взгляд на поросший репейником тракт. Видимо, дорогой очень давно не пользовались. Но почему? Тэлеск пытался остаться к этому равнодушным, но любопытство взяло над ним верх.

– А куда ведет эта дорога? – спросил он, обращаясь к магу, и указал на серую ленту, которая протянулась к далеким горам. – И почему она не отмечена на картах?

Волшебник, скакавший рядом, повернулся лицом на запад и чуть прищурил глаза.

– Она ведет на Драконий Перевал, – произнес он. – Давным-давно, в начале Первого Мрака этой дорогой часто пользовались. Тогда велась бурная торговля между Эфоссором и Дьюном – городом, который и по сей день одиноко стоит за этими горами. Но так было лишь до 263-го года, когда перворожденные драконы избрали тот перевал своим оплотом. Торговле пришел конец, потому что драконы не щадили храбрецов, которые осмеливались пройти тем перевалом. Именно с той поры эту дорогу и перестали отмечать на картах.

Тэлеск поравнялся с ускакавшим вперед магом.

– Драконы и по сей день обитают там? – спросил он.

Ноккагар издал едва слышимый вздох и слегка придержал коня.

– До возвращения Дардола в этом можно было и усомниться. Но со вторым приходом темного господина число драконов преумножилось. Теперь драконов на перевале тьма тьмущая. Боюсь, их число нынче столь же несметно, как число пчел в улье. И они ждут, выжидают.

– Выжидают чего?

– Приказа! Приказа напасть на владения Гэмдровса!

Маг натянул поводья и поскакал с прежней скоростью, дав тем самым понять, что его ответ закончен.

Дальше и дальше везли кони своих седоков. Вначале путники ехали вдоль скошенных полей, которые пересекала дорога, затем, когда поля закончились, всадники двигались по пожелтевшим от осени лугам. Исчезли из виду неприступные стены Великого Эфтура, и по правую руку выросли величественные кедры Эрварова Леса. Вскоре кедровая пуща осталась позади, и дорога вывела на Мотвэль, Зеленые Равнины. Вновь стали просматриваться серые вершины Небоскребущего Хребта.

Путники остановились и сели перекусить на великолепных лугах Мотвэля. В это время Зеленые Равнины были отнюдь не зелеными, да и не могли быть таковыми, красоты своей они все же не утратили. Сейчас им было бы лучше именоваться Золотыми Равнинами: травяной покров осени поистине казался таким.