Родион Кормановский - Мой брат, убивший меня. Прощай реальность!

Фотограф Роман Нагловатый

© Родион Яковлевич Кормановский, 2017

© Роман Нагловатый, фотографии, 2017

ISBN 978-5-4483-8937-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Всю свою жизнь я в бегах. Я имею в виду сознательную жизнь. Лет где-то с пятнадцати. Или с четырнадцати, сейчас уже сложно вспомнить. Они тогда убили всех моих друзей. Просто расстреляли и всё!

Нас было четверо, мы стояли у моего подъезда и что-то оживленно обсуждали. Сейчас уже и не помню, что именно. Может быть, соседских девчонок, а может и футбол… Да какая, собственно, разница! Просто из-за угла выехала большая иномарка. Черная. Она медленно приближалась к подъезду, где мы стояли, и у меня что-то ёкнуло в груди. Какое-то предчувствие. Я весь напрягся. Мои друзья ничего, видать, не почувствовали, потому что продолжали пороть чушь. Машина приближалась, у меня внутри все дрожало, а они болтали, как ни в чем ни бывало. Мне захотелось закричать, но я не мог, будто что-то застряло в горле!

И вот, эта машина, как в замедленной съемке, едет мимо подъезда, а в заднее окно вылезает ствол автомата. Я внезапно обретаю дар речи и ору, что есть мочи:

– Ложись!

Мои друзья удивленно смотрят на меня. Да, теперь я понимаю, что это за взгляд: так смотрят на идиота!

И это был их последний взгляд, последняя эмоция. Они ушли из жизни убежденные, что я идиот!

В следующий момент автомат, высунувшийся из машины, начал стрелять.

Будто по ушам ударило!

Я влетел в подъезд в один прыжок. А друзья так и умерли с удивленными лицами.

Это было в первый раз. Что мне подсказало заметить эту машину и обратить на нее внимание, не знаю, но оно еще не раз спасало мне жизнь! Наверное, это интуиция.

Потом была милиция, которая никого не нашла. А дальше, возвращение в школу, где на меня одноклассники смотрели, кто с осуждением, кто с восхищением, но все обходили стороной. У меня даже возникло ощущение, что некоторые из них считают, будто мне обязательно надо было погибнуть с друзьями, иначе все получается неправильно. Так я, внезапно, остался совсем один.

Но, как говорят в России:

– Между первой и второй, перерывчик небольшой.

Так и мой второй раз пришел, буквально, через десять дней. Как-то я решил прогулять последний урок и, крадучись покинул класс. Затем этаж.

Но на первом этаже школы у меня опять что-то екнуло в груди. Я замер у окна на улицу. Вначале я ничего подозрительного не заметил, но, приглядевшись к припаркованным на обочине машинам, разглядел-таки ту самую черную иномарку, из которой в меня (или в нас) стреляли.

Первой мыслью в тот момент у меня было – вернуться в класс. Что я и сделал. И, пока я сидел на том уроке, с которого так хотел сбежать, меня посетила еще одна мысль.

Если они опять здесь, то значит они, либо охотятся за мной, либо за мной и моими друзьями, которые уже мертвы, а значит, опять-таки, за мной.

А следующая мысль была совсем дурацкой. Что, если мне остаться в школе, а не выходить?! Да уж, умнее ничего нельзя было придумать! Спать на скамейке, питаться водой, и это при том, что, если убийцы не увидят меня на выходе, то, скорее всего, зайдут в школу… Но самое большое, что меня напугало, это был визит моих предков в школу за мной.

Ну уж нет, этого мне не надо!

Поэтому после урока я, смешавшись с толпой школьников, направился домой. При моем среднем росте я, как мне казалось, в толпе был совсем незаметен.

Так думал я.

И это сработало! Почти. Когда я прошел мимо машины, а вокруг меня был с десяток других старшеклассников, ничего не произошло.

Я возликовал и продолжил путь с толпой, но на ближайшем перекрестке школьники разделились на три потока, и мое прикрытие значительно поредело. И тут я обернулся.

Черная машина приближалась.

Я тянул до последнего момента, пока не поравнялся с овощным киоском. А там я обернулся вновь, и увидел вороненую сталь автомата, который смотрел прямо на меня.

Я понял, что все, и я сейчас отправлюсь следом за друзьями! Но случилось непредвиденное. Я запнулся! Одновременно с затрещавшей очередью. Я растянулся прямо на тротуаре, приложившись лбом с такой силой, что потерял сознание.

Как рассказали мне потом менты, из-за киоска торчали только мои башмаки, поэтому бандиты и не попали в меня. Зато подстрелили бабульку, которая хотела закупить картошки. Слава Богу, старушенция выжила!

Милиция на этот раз разбиралась долго. Меня постоянно таскали для дачи показаний, пытаясь выяснить, почему на меня идет охота. Но этого я не знал.

С этого момента я стал постоянно оглядываться по сторонам, как загнанный зверь.

Целый месяц ничего не происходило, милиция отстала, и я уже было задумался о спокойной жизни. Я думал, что те убийцы решили, будто попали в меня. Но оглядываться не перестал.

И однажды увидел.

Та машина стояла почти за углом моего дома, из-за угла торчал только капот и переднее окно, как раз достаточно, чтобы наблюдать за моим подъездом. В тот день из дома я так и не вышел. А на следующий, надо было идти в школу, которую я благополучно прогулял. Но они не исчезли.

Однако было что-то в их поведении непонятное, не логичное, что ли. Они терпеливо ждали меня внизу, но не заходили даже в мой подъезд, не говоря уже о квартире! Вот эта-то непонятность и запомнилась мне на долгие годы.

Тем не менее, они буквально вынудили меня принять решение, которое я принял: я не мог подвергать опасности жизнь отца и матери, ждущей второго ребенка, моего будущего братишку.

Следующей ночью, перед рассветом, я побросал в рюкзак несколько пар белья, стащил у отца пару тысяч рублей и исчез из дома.

Но эти сволочи, оказывается, ждали меня и ночью!

Однако привычка спасаться уже проникла в мою кровь и, увидев, как та машина трогается с места я, что есть мочи, рванул в кусты. Кусты эти покрывали пустырь, который, в свою очередь, переходил в загородный парк. Так что только мои пятки они и видели! А я знал эти места как свои пять пальцев.

Выстрелов вслед я не слышал. Убийцы, видать, сразу потеряли меня из вида. Так им и надо!

На следующий день автобус с торгашами доставил меня в Москву.

Много воды утекло с тех пор. И времени тоже. Десять лет.

Первый год в столице я, вместе с таджиками, мел дворы и чувствовал себя свободным. Но что-то мне подсказывало, что рано или поздно они придут. И они пришли. А я опять от них ушел.

В Подмосковье я строил дома, в Сибири строил дорогу, на юге собирал фрукты, на севере добывал нефть, и везде они меня находили. Так и метался бы по стране, если б однажды они меня не поймали. В приступе ярости я зарезал одного из них.