Ё-Маззай - Прощай, бизнес-ланч. Часть I. Погружение в новую реальность

Иллюстратор Ё-Маззай

Дизайнер обложки Денис Коршунов

Редактор Денис Коршунов

© Ё-Маззай, 2017

© Ё-Маззай, иллюстрации, 2017

© Денис Коршунов, дизайн обложки, 2017

ISBN 978-5-4485-5946-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Здравствуйте!

Меня зовут Ё-Маззай. Я – потомственный кулинар-ботаник. Одна моя бабушка была шеф-поваром. И в 2008 году, в сорок три года, генетическая память предков во мне проснулась – я с головой окунулся в кулинарию.

А ещё я пописываю.

Кто из моих пращуров был писателем, не знаю. Возможно, Джаваньоли, автор романа «Спартак». Именно его произведение я стал переписывать, захотев в первом классе стать писателем.

Когда осилил уже пять страниц, папа мне объяснил, что писатели не списывают, а пишут сами. После этого свою творческую деятельность я отложил на 36 лет, до тех знаковых 43-х.

Когда я начал писать эту книгу, то надеялся не самым тривиальным сюжетом под названием моя жизнь, заработать пару-тройку тысяч долларов, для погашения процентов по кредитам. Потом втянулся в процесс и понял, что писание проясняет сознание и помогает самому себе ответить на некоторые житейские вопросы.

Каждому человеку полезно писать книгу своей жизни. Поэтому не теряйте время, прекратите читать о других и начинайте писать о себе.

Когда на горизонте замаячил кризис, моим ежедневным чтивом стало всё, что касается истоков кризиса, его последствий и способов борьбы с ним. Вполне закономерно я наткнулся на работы одного очень известного экономиста.

Он аргументировано доказывал, что кризис продлится лет десять и ужас как страшно описывал последствия коллапса экономики и нашей мирной мещанской жизни.

Будучи натурой впечатлительной, я живо представлял себя жующим блокадную пайку хлеба из травы вприглядку с сыром «Камамбер» на фотографии из журнала «Ресторанные ведомости».

«Хочешь мира? Готовься к войне!» гласит всем известная пословица. И я начал готовиться.

В первую очередь меня интересовало питание. Поисковый запрос «дешево и полезно» был стартом в безбрежный океан новых для меня рецептов и подходов к питанию. Постепенно, в процессе углубления в тему, запросы менялись на «спраут», «спельта», «реджвелак» и другие доселе неизвестные мне продукты.

Первое время, когда я начал приносить на работу мои замечательные блюда в лоточках, коллеги говорили, что у меня съехала крыша. Потом, когда я угостил их произведением своего кулинарного искусства, в частности овсяной пастилой, приговор смягчили до «вкусно, но зачем такой гимор».

Культурно-развлекательный центр «У Саныча» (мой дом) стал постепенно превращаться в Экспериментальную научно-исследовательскую лабораторию здорового питания «Энзим». Бутылку водки начала теснить банка со свекольным квасом, а сковородку с жареной картошкой и мясом – лотки и банки с ростками пшеницы и маша.

Выращивать всевозможные ростки, готовить новые блюда – всё это оказалось настолько захватывающим! Возможно, я впал в детство. Но это состояние внутренней радости от постижения нового, я ни за что не променяю на ощущение «всё знающей взрослости».

Кроме растущего тонуса, «живая пища» дарит огромные возможности для творчества. Это – поистине не паханное поле для креатива.

Пока я усиленно готовился к «войне», она неминуемо приближалась. Д-а-а, трансерфинг в руках дилетанта – это страшная сила! Обороты нашей компании падали, фирма начала усыхать. С 15 человек и 115 кв. м. мы сократились до 6-ти и 25 кв. м.

В декабре 2008 года, перед очередным переездом в более компактный офис, меня посетила мысль – а не закрыть ли офис вообще, и не начать ли работать из дома. Решение мы в ту пору принимали коллегиально, собрали всех сотрудников и поставили вопрос на обсуждение. Общее мнение было – продолжать снимать офис, ибо дома не та атмосфера для работы, и, вообще, закрытие офиса равносильно закрытию фирмы: все сотрудники разбегутся.

Виолетта, моя партнерша по бизнесу, до сих пор обвиняет меня в развале фирмы. И я с ней частично согласен. Много я чего накуралесил, с тех пор как погрузился в энзимную тему. Тема это напрочь вытеснила рекрутмент. На работе я говорил только о своем новом увлечении или молчал :-) Большинство это поначалу сильно раздражало. Но потом стало вызывать интерес.

Внешний вид моих блюд тоже вначале шокировал. Достаю так банку с травой подсолнечника, вынимаю ростки, отрезаю их ножницами и кушаю.

А один раз был вообще прикольный случай. Для пущего диссонанса, облачился в костюм. Время обеда на рабочем месте. Из портфеля аккуратненько достаю узелок (типа бабушкиного). Т.к. диагноз мне уже поставлен, крыша не на месте, выражение лица делаю соответствующее – ноздри раздуваются, в глазах веганский фанатизм. Разворачиваю узелок, там – мытая, сырая, неочищенная картошка свежего урожая. Беру её и начинаю грызть, как яблоко, громко хрумкая.

Реакция коллег: две ржали, под столы попадали в конвульсиях, одна побагровела вся и гордо вышла из офиса со словами «уволюсь, устала работать с психами», четвертая впала в ступор, в глазах удивление, смешанное со страхом. Ну да, конечно, в институте она такие болезни не проходила, диагноз поставить не может.

Виолетта мне постоянно твердила, что своими байками я разлагаю коллектив. Но это были ещё цветочки. Апофеоза разложение достигло, когда я решил уехать жить в поселение. Тут уже коллектив понял, что их генеральный директор – человек пропащий и поставить ему крышу на место можно только медикаментозным способом.

Я перестал видеть какой-либо смысл в городской жизни и офисной суете. По мнению коллег, я стремительно деградировал.

Мне и раньше не нравилось облачаться в офисный прикид, а теперь вообще появилась стойкая аллергия к удавкам, белым воротничкам и стрелкам на брюках. Я принес в офис свою форменную робу (костюм), три сорочки и строгие штиблеты. Это на тот случай, если к заказчику придется ехать. А сам стал приезжать на работу с рюкзаком и в шортах или в своих любимых разодранных где ни попадя джинсах.

Меня часто спрашивают, что подтолкнуло к такому питанию, и что это дает. Причину я уже объяснил – ничем не хворал, просто готовился к кризису. Соответственно, я не пытался ни похудеть, ни поправиться, ни от чего-то вылечиться.