Антон Кучевский - Легенда о вольном купце

– Не только в этих – проворчал Донахью. – То тут, то там…

– Сам знаешь, каждый должен около двадцати процентов в сумме по всем сборам в императорскую казну, еще десять – в цеховую, еще два – «на живот сирым и убогим», – продекламировал Хольц, патетически закатив глаза. – Хотя в результате они все равно попадают в закрома не столько казны, сколько казначея.

Поразительно! Я едва не рассмеялся. Финансовые воротилы имперского масштаба не знают, как укрыться от налогов. Хотя меня настораживало словосочетание «Книга Золотых Цепей». Если предположить, что это какая-то волшебная бухгалтерская книга, фиксирующая все сделки, лазейку надо искать в законе. А из того, что я успел прочитать, я запомнил несколько строк, которые могли мне сейчас очень помочь. Размышлять несколько мешала боль в спине, но на что не пойдешь ради дела. Кое-как я извернулся, чтобы видеть тех, кому будет адресован мой нахальный вопрос.

– Господа, можно мне право слова? – нахально спросил я

– Говори, – сухо разрешил Ковас Хольц.

– Если вы объясните мне, как работает Книга Золотых Цепей, я, возможно, смогу помочь вам в этой щекотливой ситуации.

Оглушительный хохот мастера Донахью начал создавать волны по всей его необъятной туше, но Ковас реагировал на удивление спокойно. Как и на все, что происходило здесь до этого момента.

– Видишь ли, эта книга – основная головная боль каждого честного торговца. Она регистрирует любую сделку, который тот заключал – с кем угодно, когда угодно и где угодно. Сделки продажи, займа, дарения. И кусок от каждой сделки непременно оплачивается в две казны, как ты уже успел услышать.

– Услышал и внял, мастер. У меня есть небольшой план, который поможет вам сохранить средства на черный день.

– Послушаем убогого? – спросил Донахью своего коллегу. Тот кивнул, не выказывая, впрочем, ни малейшего интереса.

– Видите ли, – осторожно проговорил я, поклявшись, что с этой минуты все в жизни буду делать осторожно, – если я правильно понимаю, устав гильдии не запрещает вам заключать сделки с частными лицами.

– Так, – согласились они в один голос.

– Я предлагаю купить у меня артефакт на всю сумму вашей прибыли. Этот артефакт помогает находить короткий путь для торговых караванов, куфов, лошадей или чего бы там ни было. Стоит он, если я правильно посчитал, сто тысяч варангов. – Увидев, как рука Хольца тянется к кнуту, так непредусмотрительно оставленном возле его стола начальником охраны, я поспешно добавил: – Но на самом деле все будет обстоять совершенно иначе.

– Просвети меня. Ставка – твоя шкура, – сказал Ульрик, выхватывая кольцо кнута из-под носа у Хольца. – Или же – моя благодарность.

– Не зная всех возможностей вашей волшебной книги, я мог бы предположить, что если частное лицо получает прибыль от сделки, то платить налоги должно именно оно. Но если некие разбойники на закате вдруг нападут на это частное лицо за городом и ограбят…

– Парень далеко пойдет. – Мне все же удалось выжать из Хольца едва заметную усмешку. – А, Ульрик? Как тебе? Готов рискнуть кровными и купить у него этот чертов артефакт?

– Остается лишь понять, мастера, как ваша Книга относится к неожиданной прибыли, – вежливо, но сквозь зубы сказал я. Черт побери, очень сложно быть вежливым в такой позиции, оказывается!

– Оформляет как клад, – задумался Ульрик. – но с клада то я заплачу налогов десять тысяч! Ну, бродяга… тащи свой артефакт. И молись, чтобы случайный ублюдок не пристрелил тебя на выезде из города, потому что у нас все местные, никому в тюрьму не хочется, если что. А у тебя – ни книги, ни документов.

– Квид! – заорал Хольц, высунувшись наружу. – Где тебя черти носят?

Вдалеке послышались лязгающие шаги, и через минуту в дом ввалился начальник охраны. Не без злорадства я заметил, что лицо его было мокрым и красным. Жарко небось – поддоспешник какой-нибудь во время бега слишком хорошо сохраняет тепло организма.

– Вообще-то, документы у меня имеются, – скромно заметил я, освободившись, наконец, от деревянной балки, накидывая на спину разорванную рубашку и морщась от боли. Саднило везде – тот, кто создавал человека, явно слишком заботился о нервных окончаниях. Но белая, относительно чистая ткань хотя бы промокала снова открывшиеся рассечения.

– Кто их смотреть будет, – отмахнулся Ульрик. – Книга в случае сделки с бродягой записывает только потраченную сумму, город и расу. Видать, на большее не способна. А налоги с быдла выколачивает местное начальство.

Ковас подошел поближе, и, почти не разжимая губ, тихо проговорил:

– Да и рожа у тебя ну совершенно не местная, «охотник за артефактами».

– Еще вернусь, мастер Хольц, – пообещал я, шагая с крыльца. Сейчас следовало засунуть гордость в… подальше, в общем, добраться до того мотеля, в котором нас угораздило остановиться, и принести им абсолютно бесполезный для меня навигатор. Он на собственном аккумуляторе, который даже пока что не разряжен – будет и картинки показывать, если что. Даже движущиеся.

Очешуеть! Каким образом каждая дохлая собака по поведению и лицу узнает, что я не местный? Я бы давно уже слетел с катушек, если бы мне не было так весело. Впрочем, население от меня шарахалось – весь в побоях, с окровавленной спиной, идет по улице и хихикает. Я очень надеялся, что в этом мире нет сумасшедших домов.

Удивленным взглядом встретил меня и Локстед, который не очень долго удивлялся, а спрыгнул с кровати, молча подошел ко мне и осмотрел спину.

– Это из-за меня ты так? – хмуро спросил он. Я криво усмехнулся:

– Из-за себя, в основном. Заложник собственной глупости вернулся с новым оружием – ценным опытом!

– Я знаю один способ… – начал йрвай, но я перебил его, подняв ладонь:

– Потом. Все потом. Пока я еще могу ходить, мне надо отнести Торговой Гильдии один очень ценный артефакт.

Я выудил из мешка плоский прибор, сразу видно – подделка без названия, и направился к двери. Рубашку я завязал с помощью рукава и обрывка второго на манер плаща. Сцепив зубы, я все же добрел до пристани, где и показал господам из Гильдии, что навигатор еще работает – включил его, повторил с помощью перемотки последний пройденный путь, и объявил, что это пока все, чего от него удалось добиться. Ульрик Донахью не ждал ничего особенного, но все же вцепился в него как клещами. Кто бы знал, что движущиеся картинки могут так поднять настроение богачу из Гильдии.

– В общем, смекалку ты свою показал, бродяга, – нарушил молчание Хольц. – Был бы моложе лет на пятнадцать – взял бы к себе, зуб даю. Но с пятнадцати лет без взноса членство в Гильдии невозможно, и тебе это явно не по карману.

– Жаль, – безуспешно пытаясь копировать его мимику, а вернее, отсутствие оной, сказал я.