Эльдар Ахадов - Бытие

Кстати, обратим внимание на такой фрагмент Евангелия, который упоминается во всех четырех его версиях:

«И вот, один из бывших с Иисусом, простерши руку, извлек меч свой и, ударив раба первосвященникова, отсек ему ухо. Тогда говорит ему Иисус: возврати меч твой в его место, ибо все, взявшие меч, мечом погибнут; или думаешь, что Я не могу теперь умолить Отца Моего, и Он представит Мне более, нежели двенадцать легионов Ангелов? как же сбудутся Писания, что так должно быть?» (От Матфея 26: 51—54)

Один из учеников Христа ударил одного из пришедших арестовывать Иисуса мечом и отсёк ему ухо. Что из этого следует ожидать далее? Естественными реакциями на такое действие могли бы быть либо арест напавшего, либо его немедленное убийство. Что бы там ни произносил Иисус, но напавшего – ни оставить в покое, ни внезапно забыть о нём, было невозможно. Не для того они пришли, чтобы терпеть нападения. Однако, из дальнейшего текста читатель ничего более об этом инциденте и его последствиях не узнает. Почему? А всё просто: потому что вступившимся за Христа был тот самый Иуда, которого следовало оболгать, приписав ему и собственное предательство, и собственную трусость. Именно этим и объясняется такая противоречивость фрагмента. Действие есть, а противодействия как бы нет. Именно – как бы. На самом деле как раз в этот момент Иуду и убили. Не за предательство, а за преданность. И именно его смерть настолько устрашила остальных учеников, что те попросту разбежались. Только это толкование данного фрагмента сразу расставляет всё на свои места. И всякая недосказанность исчезает. Почему всего этого нет в тексте? Потому что текст составляли те самые сбежавшие ученики. Или с их помощью. Или с их подачи.

Остальные испугавшиеся апостолы немедленно разбежались. И этот свой позор позднее в Евангелиях переиначили в свою пользу! С помощью лжи на мёртвого. Ему-то уже всё равно, а им надо как-то жить, семьи свои кормить…

В предыдущем абзаце мной приведены лишь краткие выводы из многолетнего тщательного изучения и сопоставления Евангелий и сопутствующей богословской и научной литературы. Однако, вся эта литература – ныне лишь часть истории человеческой цивилизации. С этой точки зрения – Богу Богово, человеку – человеческое. Я никого не осуждаю. Люди верят так, как могут. Но зачем я живу? Зачем все мы? Можно ли достичь истины в этом простом вопросе бытия? Существуют ноль и бесконечность. Это знают все. Однако, ни того, ни другого человек достичь не в состоянии, а значит, есть Бог, есть то, что неисчислимо и бессмертно. Остальное – не важно. Главное, что Он есть – Тот, Кто любит и утешает каждого…

Тому, кто хотел бы подробнее ознакомиться с этой темой, я могу посоветовать почитать «Исповедь» Льва Николаевича Толстого.

Что было в самом начале? С чего началось всё? Наука в лице общей теории относительности отвечает на этот вопрос с непосредственностью ребёнка: в начале из точки сингулярности, то есть, из бесконечно малой, воображаемой (интересно кем?) точки в результате Большого Взрыва возникла Вселенная. Ничего не было, не было, не было… И вдруг: бабах! Сразу же (или вскоре) всё везде появилось. Удовлетворяет ли меня такой чрезвычайно «научный» ответ, для которого зачем-то понадобились тысячи лет вычислений и опытов? Нет.

С другой стороны, в Святом Писании сказано: «Вначале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог». Из чего следует, что мир был создан Словом, которое само по себе было Богом – Демиургом (Создателем Вселенной). Как это понимать? Что это за Слово такое? На каком языке? На первый взгляд, такой ответ, вроде бы, ничем не отличается от вышеупомянутого научного, кроме красивого лаконичного образа. Однако… Давайте, не будем спешить. Подумаем. Что такое слово, если у него нет никакого прикладного значения? Каким образом оно может состояться, если ни письменности, ни человечества, способного его понять, да и самой Вселенной ещё не существует?

…А слово существует. Как такое может быть? Слово – это речь. Речь – это звучание. Звучание – это вибрация воздуха (для нас – людей) или, в более широком смысле, вибрация пространства. Вибрация! Вначале была вибрация пространства!

Вот уже несколько столетий научный мир говорит о корпускулярно-волновом дуализме, как о важнейшем универсальном свойстве природы, заключающемся в том, что всем объектам микромира (электронам, бозонам, любым микрочастицам) присущи одновременно и волновые, и корпускулярные характеристики. Почему одновременно и то, и другое? Чем нужно быть, чтобы вести себя таким образом? Вибрацией. Всё вокруг нас и внутри нас состоит из вибраций. Именно они и создали Вселенную. Они и есть то самое Божественное Слово.

Отвлечёмся немного. Две с половиной тысячи лет назад жил-был учёный по имени Пифагор. Тот самый, которому приписывают открытие всемирно известной формулы. Теорема Пифагора утверждает, что в прямоугольном треугольнике, то есть в треугольнике, один из углов которого равен 90°, квадрат длины наибольшей из сторон (гипотенузы) равен сумме квадратов двух более коротких (катетов). Это весьма простое, но невероятно мощное утверждение столь же важно сегодня, как и 2500 лет назад, когда оно было сформулировано. Красота самой формулы заключается в элегантности столь простого утверждения, находящегося полном согласии с природой. Помимо ценности теоремы Пифагора самой по себе, не менее важным представляется и тот факт, что ее истинность была доказана, и это доказательство стало первым зафиксированным доказательством в математике.

По словам математика Э. Т. Белла: «До него геометрия была, скорее, собранием эмпирически установленных правил, без каких-либо ясных указаний на их взаимную связь, и без малейшего предположения, что эти правила можно логически вывести из сравнительно небольшого числа утверждений. Метод доказательства настолько пронизывает сейчас всю математику, что кажется подразумевающимся сам собой, и нам трудно представить себе время, когда этого метода еще не существовало».

Так вот, гениальный Пифагор рассматривал Вселенную как громаднейший монохорд с одной струной, прикрепленной верхним концом к абсолютному духу, а нижним – к абсолютной материи. Пифагорейцы верили, что все, что существует, имеет голос… То есть, существует за счёт вибрации пространства! Кстати, при конструировании своих храмов древние жрецы демонстрировали высочайшее знание принципов, лежащих в основе феномена именно вибрации. Для Пифагора музыка была производной от божественной науки математики, и ее гармонии жестко контролировались математическими пропорциями. Работая с монохордом, однострунным инструментом (изобретение, состоящее из одной струны, натянутой между зажимами и снабженное подвижными ладами), Пифагор сумел создать свою теорию гармонии.