Святослав - Боги с Родины. С Нибиру ананаки. 2 книга трилогии. Ритмика. Дополненный вариант

Бросив, с накрытого стола продукты, в сумку, забрав бутылку с водкой, толкали, с брёвнами телегу, тянули лошадь, до асфальтовой дороги.

Мужики крепкие, силы не занимать, не трудно лошади везти, с их помощью, тяжёлый груз по грейдеру.

Артём, корзину примостил с грибами, сзади, догнав телегу, в неё прыгнул. Не понимая, что произошло, спросил у них, когда в телегу те присели, поверх стволов деревьев бывших, – что же случилось с ними? Не получив ответа, пожал плечами, не стал допытывать от братьев, – уставших и насупившихся. И те молчали, пока к Петровны дому не приехали.

И лишь, все брёвна выгрузив, ответил Петя на вопрос Петровны:

– Что же, так рано прилетели?

На замечание, – что можно, было больше леса привезти, ответил Коля:

– Не получилось бы. Хозяин вышел на порубку. Спасибо – отпустил.

Петровна испугавшись, руки вверх взметнула и, тут же опустила, забормотав молитву тихо, за чудо и спасение – благодаря спасителя.

Догадываться Артём начинал, не став расспрашивать их больше, даже когда за стол присели, для обеда.

Поздний обед, без перерыва к ужину «дошёл» и лишь тогда узнал Артём, о том, что – появляется хозяин леса, когда с порубщиками происходят несчастья, зачастую, – с исходом нехорошим, страшным.

– Бывает, что порубщики, и вовсе исчезают – признался Пётр. Слышал я, от старших много. – Хозяин леса, может, души забирать и, превращать их в мерзких духов; тела, – в гниющие коряги, живущие, воняя, пока от гнили не разложатся, на мелкие гнилушки, и не рассыплются. Из них растут грибы, лишь ядовитые.

– Не было, значит от лесничего, у братьев разрешения, рубили лес хороший, не бракованный, Артём подумал, на него смотря, видя, что сами понимают, несказанное им, – сегодня, их спас от гибели, возможно.

Наверно, дух лесной их пожалел – из-за него. Но дух не обладает жалостью, эмоциями…

Тогда, кем был тот человек? Прохожим, вышедшим из дома на свежий воздух, моцион в лесу проделать? Так далеко от поселений?

Вряд ли, возможно…

Артём знал хорошо парные и, не любил их. Об этом никогда не говорил и вида не показывал. Запомнил навсегда, – дни перед состязаниями, выпаривания ста грамм, чтобы не выскочить за категорию. Они, выматывали сильно, – больше морально.

Когда, Петра брат старший – Николай, в парную пригласил, у берега реки, он согласился. Он не был ещё в доме Николая.

Был зимний, нерабочий день – субботний, и заниматься было нечем. Наряды на работы, все оформил, заполнил табеля к ним, подготовил – на скрытые работы акты, форму 29. Остались акты лишь на малоценку, другая мелочь.

Когда пришли с Петром, баня протоплена и вымыта была. Отпарились в ней дочери с женою, Николая. Гостей, с хозяином, ждала.

– Приходится всё время ждать тебя! – накинулся на брата Николай. Скоро остынет баня.

– Дров мало? – огрызнулся Пётр. Я привезу тебе их завтра.

– Напривозил!

– Хватит уже! – набросилась жена на Николая. Как встретитесь, и начинается грызня.

– Ну, не всегда, ей улыбнулся Николай и, сбросив верхнюю одежду, отправился в растопленную баню. Артём, вслед за Петром, без приглашения, осматривая всё кругом. Не парился ни разу в частной бане.

Баня стояла метрах в двадцати от речки, во льду прорубленная прорубь, чтобы запрыгивая, не задеть краёв. Было не глубоко, недалеко от берега, – чуть больше метра, приемлемо для охлаждения и, – не уйти под лёд, случайно.

Он видел, что за ограждением соседским – примитивным, стоит такая точно баня и, из трубы дымок идёт. За следующим ограждением – ещё одна, и дальше – много бань и, изо всех труб, дым струится.

Словно угадывая мысль, Артёму Пётр объяснил, – в субботу парной день и, сделав все дела необходимые, растапливают бани, чистят проруби. Традиция, с времён далёких, тысячелетий – дальних, грехи отпаривать, особенно в морозы.

Артём разделся и, войдя в парную, внизу на полке примостился, как братья истязают веником друг друга на полках верхних, – наблюдал, притихши. Они менялись с удовольствием местами, он чувствовал себя не в той тарелке, где желал. Чуть позже, и ему лечь предложили – на полку, выше – чем сидел, хотя, он не просил об этом.

Николай залез на третью полку, к потолку. Обхаживая веником Артёма, старался Петя убедить, что тот мужик, – что выдержит парную и, получает удовольствие. Артём, – страдал, когда давал согласие, не думал о нещадной экзекуции. С трудом он выдержал такое истязание, и выскочив из бани нагишом, – воспользовался ситуацией, сбежал к реке. Ни на кого, внимания не обращал, бежал, быстрее прыгнуть в прорубь. Холод, и снег, не чувствовал, приятно было от контраста.

В проруби оказавшись, обжёгся ледяной водой, почувствовав, одновременно – наслаждение и, нежелание вылазить. Там и сидел бы, до потери пульса, – до охлаждения. Но разум, братья, подсказали, что, можно, так простыть, – по многу раз ныряя с головою в воду – ледяную. С трудом себя заставив, – выскочил из проруби и, как стрела, помчался в баню, видя, как из соседской бани бежали в прорубь женщины, девчата, в таком же, как и он наряде, не обращая на него внимания.

Дверь закрывая за собой в парную, увидел, – как бегут, из бань к реке, обратно – люди, кое-где, по берегу.

На экзекуцию не согласился больше, сам отхлестался с удовольствием, – на первой полке. Братья смеялись добродушно, и обзывая – слабаком, продолжили друг друга истязать, до полного измора, сверх удовольствия.

Утром почувствовал легко, прекрасно, как будто в детстве, когда хотел летать. Если бы крылья были, взмахнул бы ими и, в небо голубое устремился, – навстречу солнцу, облакам. Парил бы в нём над этим миром, любуясь, наслаждаясь – видом лесов заснеженных, полей и городов, мечтая…

Петровна отвлекла от сказки, к столу позвав, где ждала кружка молока парного, варёная картошка в кожуре и, хлеба чёрного кусок. – Так, вкусно! В удовольствие!

Артём задумался, позавчерашний день перебирая и, вспомнил первую парную, с Петром у Николая. Как будто было – на неделе, когда впервые, был в бане у Петра. Он не обиделся, – ведь был вынослив – менее, парная, в те мгновения, не приносила удовольствия, – жара была, не для него, тогда.

Субботы были выходными и, чтобы время укоротить, идущее днём медленно, способ нашёл использования – ходить стал в городскую баню. Понравилось, немного, – париться. Народу было мало, он с удовольствием сидел один в парной, температуру доводя до максимального значения. Ходили в баню в основном одни и те же посетители и, как само собой, друг друга знали все в лицо. Мало, в парной кто оставался, когда он заходил, зная, температуру разогреет высоко и, париться им станет нестерпимо.

Он не хотел – их обижать, но превосходства ощущение, манило. Наверное, потому, – одним из лучших в области на ринге, при скромном стаже, стал. Ему понравилось быть первым, и постепенно он, войдя во вкус, стал получать большое удовольствие, в контрасте – тела и воды холодной, после парной.