Дмитрий Каминский - На крыльях феникса

Себастьян покачал головой.

– У меня слишком много дел. Пообщайся с кем-нибудь другим.

– У тебя всегда слишком много дел, с тех пор как…

Поборник Ординума насупился и покраснел.

– С тех пор как собратьев убили прямо у меня на глазах? А я стоял и смотрел на это, как щенок?! Это ты хотел сказать, Джасп?

– О… – протянул волколюд. – Нервишки пошаливают? Тебе надо расслабиться.

– Я пойду.

– Неа. Н хочешь обнять старого друга?

Себастьян по-дружески обнял Джаспера, то похлопал ему по спине.

– А теперь садись, я угощаю.

Себастьян уселся, откидывая плащ назад, на лавку напротив Джаспера, так что стол, заваленный мисками и костями, оказался между ними, и поинтересовался:

– Кого на этот раз обобрал?

– А, так, мелкий аристократ, – отмахнулся волколюд. – Помнишь, я как-то обобрал еще одного твоего собрата-паладина?

– Ты жульничал, – коротко напомнил Себастьян, расчищая стол перед собой.

– Игра без хорошего мухлежа, что мясо без соли. Желудок набьешь, а удовольствия не получишь, – ответил Джаспер и щелкнул когтями на пальцах.

– Ты играл с поборником Ординума!

– Будто азартные игры в вашем ордене запрещены!

– Жаль, что это не так. Но, прямо скажем, они не приветствуются. Играть можно, а жульничать нельзя.

– Ну тебя, Себ! – снова отмахнулся волколюд, скрестил лапы на груди и отвернулся в сторону, глядя в далекое окошко, за которым не было ничего кроме сумерек. – Между прочим, я никого не заставляю играть. Но сам от хорошей игры не откажусь никогда.

– Ага, – усмехнулся паладин, положив руки на стол. – Особенно когда перед тобой рыцарь Ордена Замка.

– Я игрок, а не самоубийца! Если бы я выиграл, то гвардеец скормил бы меня грифону!

– А если бы проиграл?

– Потерял бы деньги. Не малые, заметь. А самое главное – уважение к самому себе.

Волколюд замолчал и позвал:

– Эй, трактирщик!

На его голос прибежал невысокий, худощавый мальчишка, почти юноша, с длинными волосами цвета чуть темнее, чем каштановые волосы Себастьяна. Его щеки покрывали прыщи, что появлялись у многих в возрасте шестнадцати лет. Мальчик, по всей видимости, был образованный и начитанный, и паладина очень удивило, что такие люди носят грязные, заляпанные жиром фартуки и работают в подобных местах. Лицом мальчишка напомнил Себастьяну себя самого, только года три назад. Особенно это виделось в глазах, что были такие же серо-зеленые как у паладина.

– Будь добр, принеси две миски свинины с кашей, бокал меду и… морс, наверное – неуверенно попросил Джаспер и поглядел на своего друга. Тот одобрительно кивнул. – Да, морс. Ну, еще хлеба захвати.

– Хорошо, господа, – сглотнув слюну, ответил мальчик, собирая со стола пустую посуду и попутно разглядывая накидку Себастьяна, а после убежал в кухню.

– Интересно, откуда деньги у «Дубового трактира» на официантов? – заинтересовался поборник, не отрывая взгляда от двери, ведущую в кухню.

– Это не официант, а трактирщик, – поправил волколюд.

– Ты серьезно? – изумился Себастьян.

– Удивительно, да? Сам даже хуже играю от удивления – Джаспер порылся в поясной сумке и вынул из нее маленький кубик, шестигранную кость, потертую и поцарапанную. Цифры, нарисованные красной краской, давно затерлись и стали практически не различимы. Волколюд принялся, как обычно, вертеть кость в пальцах и рассказывать. – Хозяином он быть не может, трактирщику положено иметь брюшко, словно он ребенка ждет, и бороду, словно он из Двергтрекка приехал. Но это и не сын хозяина. Просто какой-то юнец. Хозяева, говорят, не работают. Нанимают мальчишек, а те за низкую плату тут возятся. Лучше бы азартные игры освоили, честное слово.

– Ясно, – недовольно пробормотал паладин. – Но, по-моему, в трактирах не место таким, как этот паренек. Тем более, что здесь даже вышибалы нет.

Паладин обвел взглядом, каким он оглядывал исключительно противников, каждый стол в трактире. Вернее, сидящих за столом. Дворфы и орки не опасны, а вот та кампания, что сидит у самого входа, выглядит не слишком дружелюбной. Опухшие лица подвыпивших мужчин говорят об отсутствии морали и совести. Внутреннего светила. Света Ординума, исцеляющего душу и тело.

Волколюд только пожал плечами:

– Тебе виднее. Лучше расскажи, как твои первые вылазки?

– Одна хуже другой, – угрюмо заметил Себастьян. – Упыри в подвале старушки…

– Уверен, что это были не ее подружки?

Божественный поборник пропустил шутку мимо ушей, продолжил:

– Гнездо гулей на кладбище…

– А, это те, которые жуют трупы?

– Живых тоже, – раздраженно поправил Себастьян.

– Молчу, молчу! – Джаспер выставил перед собой ладони.

– И, самое жуткое, осквернение часовни Ординума возле дворца нашего Ордена. Все было разрисовано спиралями. Более того, сверху спиралей кто-то додумался, изобразить десятку, как символ наших богов.

Себастьян взглянул на Джаспера. Он надеялся, что тому хватит ума промолчать. Он молчал, а потом спросил:

– А что было дальше?

Джаспер облокотился на столешницу, отложил кости в сторону, однако правую лапу с них не убрал. Себастьян ссутулился и придвинулся вплотную к столешнице, перед этим положив ножны с мечом себе на колени.

– Мы думали – это дело рук сектантов… – шепотом рассказал он.

Тем временем мальчик вернулся из кухни, принес в дрожащих от усталости и, возможно, голода (так думалось паладину) руках дубовый поднос с кружками и мисками, что были до краев, как говорится, от души, заполнены едой и питьем.

– Благодарим – добродушно произнес поборник за себя и за Джаспера, что уже делал большой глоток меду. Себастьян повел носом и уткнулся в приятный, сладковатый запах ягодного морса в своей кружке.

Не без огорчения паладин был вынужден заметить, что кружка с медом больше кружки морса. Себастьяна каждый раз печалил факт того, что алкоголь пользуется большими почестями и большей популярностью, чем вкусный и полезный напиток.

Юноша слегка опешил от благодарности, дрожащими губами сотворил некое подобие скромной улыбки и снова убежал в кухню.

Друзья пододвинули к себе миски со свиным мясом и кашей, с аппетитом начиная наполнять желудки. Мясо было хорошо прожарено, вкусный горячий сок сочился из каждого кусочка. Каша была немного водяниста и все же вкусна. Себастьян сделал вывод, что в «Дубовом трактире» готовят весьма сносно, правда, кусок ржаного хлеба показался паладину немного черствым. Впрочем, он сейчас был настолько голодный, что с удовольствием принял вовнутрь всю еду, что для него принесли. Волколюд, в отличие от Себастьяна, не пользовался столовыми приборами. Его звериные челюсти хорошо разгрызали даже самое жесткое мясо. Что и говорить, они справлялись и с сырым! Поэтому Джаспер быстро покончил со своей едой и, отрыгнув в сторону, спросил: