Игорь Тимофеев - Бард и его сны

Наконец Абиагил перешла на другую сторону. Зрители зашлись в восторге. Хлопки, одобряющие возгласы, слова восхищения не смолкали. Грациозная женщина спустилась вниз и, проходя перед публикой, скромно улыбалась. Мазу дождался, пока она подошла к фургончику, подбежал к ней и обнял, а потом протянул ей неизвестно где добытую розу. Их дальнейший разговор Маркус уже не слышал, поскольку наступило его время. Ход взялся за принесённый барабан, задавая новый ритм: «бу, бу, бум, бу, бу, бум…»

«Уважаемые жители великолепного и гостеприимного города Талав! Теперь очередь особенного выступления! Поприветствуйте юного укротителя огня!» – так прокричал Ули и, громко хлопнув в ладоши, повернулся в сторону входящего в круг Маркуса. Одетый в плотно прилегающую к телу одежду, разукрашенную красно-сине-белыми треугольниками, юноша выглядел очень красиво. В руках он держал две цепи, на конце каждой из них находился горящий шар. Вначале он показал публике вращение огненных цепей в одном направлении. Медленно, но постепенно ускоряясь, юноша образовал по обе стороны от себя два вращающихся кольца огня. Толпа безотрывно глядела на это священное действие. Огонь, издавна почитавшийся в их стране, представлял особую силу и вызывал глубокие, почти мистические чувства. Недаром кузнец, работающий с огнём и создающий красивые и нужные вещи, всегда был очень уважаем не только простолюдинами, но и любым правителем. Что же говорить о юноше, который перед ними вращал «горящие шары» то попеременно в одну и в другую сторону, то за собой, то перед собой… Когда же Маркус продемонстрировал «огненную спираль», накручивая цепи почти до конца на руки, а затем раскручивая их – то не осталось никого, кто бы не аплодировал ему. Особенно старались мальчишки и девчонки. Узнав в выступающем недавнего знакомого, удивившего их на улице, девятилетний мальчуган гордо выпячивал грудь и всем твердил: «Это мой друг! Видели бы вы, как он учил меня кидать нож…» Наверняка остальные ему не очень-то верили, но его это нисколько не смущало, главное, что он сам считал это правдой, пусть и слегка преувеличенной.

Наконец «огненное» представление закончилось. Маркус, держа левую руку на животе, а правую согнув за спиной, демонстративно раскланялся окружающей публике. Эльза и Нис не забывали о своих обязанностях: старательно обегая всю площадь, они собирали медные и серебряные монеты. Настроение, витающее в воздухе, было необыкновенно лёгким и весёлым. Люди постепенно начали расходиться, обсуждая между собой увиденное.

Маркуса ожидали новые поклонники. Ребятня окружила его и заваливала расспросами, словами восхищения, просьбами научить, показать то или другое… Нис с Эльзой стояли возле лошади Ларсы и, видя всю эту сцену, ехидно улыбались.

– Вот она – цена славы! – смеялся Нис. – Они просто не понимают, что для него сейчас самое лучшее – это пойти и поспать.

– Да уж… может, стоит выручить его? – спросила Эльза сочувствующим голосом.

– Если через пару минут он от них не отделается, то точно придётся вмешаться.

Так, беседуя друг с другом, ребята пошли помогать взрослым собирать вещи. И тут звонко прозвучал рог…

При этих звуках у Маркуса всё внутри оборвалось. Как он мог забыть о том, что не все в этом городе будут им рады? Про шпионов из таверны? Про не вполне законное освобождение Барда из темницы? А взрослые тоже хороши – почему не помогли Барду скрыться из города? Ведь теперь им всем грозила опасность.

Толпа, медленно покидающая площадь, почтительно расступилась, а ребятня сразу же укрылась за углом ближайшего дома. К образовавшемуся проходу на невысокой, богато украшенной лошади приближался правитель города Талав. Позади него двигались четыре стражника и трое человек в тёмно-серых одеждах с большими капюшонами, почти полностью закрывавшими их лица. Чуть поодаль шли и двое «подозрительных», которых Маркус сразу признал. Абиагил, Мазу, Ход и Ули вышли вперёд, а Нису и Эльзе велели спрятаться за фургонами.

Когда человек на лошади подъехал, актёры смогли рассмотреть его получше. Это был уже немолодой, худощавый, высокий человек с гладко выбритым лицом. Его тёмные волосы были заплетены в небольшую косу, тонкие губы плотно сжаты. Шею правителя украшал изумительно тонкой работы серебряный торквес 6 6 Торквес (торк) – кельтская разновидность шейной гривны: культовое ожерелье из бронзы, золота, драгоценных металлов, которое носили вокруг шеи, талии, поперек груди, как браслеты. Был ключевым элементом, идентифицирующим владельца как человека высокого ранга, и многие из лучших произведений древнего кельтского искусства являются торквесами. , на груди висела золотая цепь, а длинные благородные пальцы были украшены драгоценными камнями. Он легко соскочил с лошади, и в свете уличных фонарей друзья увидели его суровый взгляд. Все молча поклонились подошедшему.

– Я О’Грэди, правитель Талава. Кто вы?

Силач Мазуин сделал шаг вперёд и ответил:

– Мы… это, бродячие… э-э… артисты, уф… пу-те-шес-тву-ем, – это слово он произнёс по слогам, – вот… и здесь… вы-сту-паем.

– А разрешение у вас имеется? Чего-то я не помню, что выдавал его вам. – Глаза правителя сузились. Те, кто стоял за ним, одобрительно закивали.

– Конечно, э… вот оно. – Мазу вынул из-за пазухи требуемый документ и протянул ему.

О«Грэди просмотрел свиток. Удивлённо взглянув на силача и остальных, он проговорил:

– Странно. Я отлично помню того, кому выдал это разрешение, но среди вас я его не вижу.

Тут один из трёх «серых» подбежал ближе и начал тыкать пальцем в силача:

– Они воры! Они украли разрешение! А того, кому оно принадлежало, убили! – голос говорившего перерос в визг, вызвав у присутствующих полное отвращение.

Кулаки Мазуина сжались сами собой.

– Враньё… а ты, червяк… сейчас… э… получишь… – он угрожающе двинулся на клеветника, но сразу же остановился, так как двое стражников быстро опустили свои копья и направили ему в грудь.

– Вы должны доказать, что получили эту бумагу законно, причём сию минуту! Иначе вы будете схвачены и допрошены как воры, – правитель пронзительно смотрел прямо в глаза Мазуину, и тот, не выдержав, смущённо опустил свою голову.

Маркус, Нис и Эльза, спрятавшись за фургончик, с тревогой наблюдали за этим разговором. Несколько секунд уже все ощущали липкое и пренеприятное напряжение, повисшее вокруг. Вдруг раздался голос со стороны «домика на колёсах»: