Джеймс Кервуд - Золотоискатели

Оставив безумца на попечении Родерика и Мукоки, Ваби снова отправился в таинственную пещеру, так как не сомневался ни секунды, что именно там находится главный источник золота. Тонкий песок, по которому они раньше пробирались, идя на блуждающий огонек Джона Болла, изобиловал довольно крупными самородками и золотой пылью. В продолжение многолетних и, может быть, даже многовековых весенних наводнений вода через какие-то расщелины проникала в пещеру и, выливаясь затем из нее, уносила с собой драгоценный металл, который постепенно оседал на дно бассейна.

Ваби поспешил вернуться к товарищам и поделиться с ними результатами своих исследований. Золотоискатели были очень обрадованы, но их радость омрачалась болезнью человека, которому они были обязаны, в сущности говоря, всем. Он умирал на их руках, на их глазах, а они ничего не могли сделать.

— У нас имеется по отношению к этому несчастному долг, который мы обязаны во что бы то ни стало выполнить! — заявил Родерик. — Впоследствии мы сумеем вернуться сюда и извлечь из этих недр все золото, которое имеется в них, но теперь все наши силы должны быть отданы тому, чтобы спасти Джона Болла. Другими словами, мы обязаны как можно скорее доставить больного в Вабинош-Хоуз. Мы уложим его в нашей пироге и подымимся вверх по реке. Хочу думать, что максимум через две недели мы будем на месте.

Мукоки покачал головой.

— Мы не в состоянии, — пояснил Ваби мысль старого индейца, — грести против течения. На значительной части своего протяжения река слишком стремительна, и наших слабых сил не хватит.

— В таком случае, — продолжал настаивать Родерик, — мы должны уложить Джона Болла в пирогу и тащить его, идя вдоль берега. Я понимаю, что это будет страшно утомительно, но другого выхода нет и не может быть. Согласитесь, что это так.

Ваби задумался и по истечении короткой паузы произнес: — Это настолько трудное дело, что грозит дать самые отрицательные результаты. Почему ты думаешь, что он выживет до конца нашего путешествия? И в то же время, Род, ты совершенно прав. Наша прямая обязанность заключается в том, чтобы спасти несчастного. Позже, через некоторое время, мы вернемся сюда за золотом, которое принадлежит только нам и на которое мы имеем все права. Но на всякий случай мы унесем с собой изрядное количество слитков и пыли.

Было решено, что они тронутся в путь на следующий день.

После полудня Джон Болл проснулся. Видя озабоченно склонившееся над ним лицо Родерика, он пробормотал яснее, чем когда-либо:

— Долорес! Где Долорес?

— А кто это — Долорес? — в свою очередь спросил молодой человек.

Через несколько секунд он повторил:

— Я хочу знать, кто это — Долорес?

Джон Болл поднял свою неимоверно худую руку, поднес ее к голове, издал слабый стон и точно самого себя спросил:

— А кто это — Долорес?

Ничего больше нельзя было от него добиться. Он проглотил несколько ложек супа, которые подал ему Мукоки, и снова впал в бессознательное состояние.

— Кто эта женщина? — спросил Ваби. — Неужели же, кроме него, имеется еще одно человеческое существо в этой пещере? Ты как думаешь, Род?

— Я что думаю? — в свою очередь спросил белый. — Мое мнение таково, что он говорит о женщине, которую знавал очень давно, лет сорок — пятьдесят назад. Долорес — имя женщины или молодой девушки. Если нам удастся спасти Джона Болла, быть может, мы узнаем эту тайну!

На следующий день все вещи и технические принадлежности, которые не были сейчас нужны золотоискателям, были самым тщательным образом спрятаны в хижине. Затем с помощью очень крепких веревок пирогу подняли на самый верх ущелья и перенесли на другую сторону водопада. Что же касается Джона Болла, то и его с тысячью предосторожностей переправили по стволу дерева, которое так часто играло в последнее время роль моста.

За истекшие шесть-семь дней уровень воды значительно понизился, и трое золотоискателей, оставаясь по пояс в бассейне, до самого вечера волокли за собой березовую лодку с Джоном Боллом, к которому по-прежнему не возвращалось сознание.

В продолжение ночи за Джоном Боллом поочередно ухаживали все. Мукоки досталась первая очередь; его сменил Ваби, который около полуночи довольно бесцеремонно растолкал Родерика и стащил его с ложа из сосновых ветвей.

— Ради самого неба, вставай поскорей! — закричал дежурный. — Он говорит что-то. Больше всего говорит о своей Долорес, а также о каком-то громадном звере. Послушай!

Джон Болл, беседовавший с самим собой, очень ясно произнес следующее:

— Не бойся, Долорес… Говорю же я тебе: не бойся! Я убил зверя… Я убил его. Будь совершенно спокойна!

И тотчас же он закричал страшным, хриплым голосом:

— Где Долорес? Я спрашиваю: где Долорес? И тяжело опустил голову на грудь.

— Какой зверь? — спросил Родерик.

Но несмотря на все старания, от старика не добились больше ни слова. Он плотно сжал губы, точно и не произносил ни звука.

— Послушай, Род, — сказал Ваби. — Для меня лично ясно следующее: в этой пещере произошла какая-то трагедия. Тут кроется большая тайна. Его стычка с двумя товарищами — французами Анри Ланглуа и Петером Плантом, которые прежде чем убить друг друга пытались убить англичанина, является лишь частью его необыкновенных приключений. Не менее трагические вещи произошли между ним и этой неведомой Долорес. Сейчас мы еще ничего не можем выяснить. Поэтому я предлагаю тебе снова лечь спать, а через два часа сменить меня. Это будет самое разумное.

Прошло два мучительных и крайне утомительных дня, в течение которых наши друзья медленно продвигались к Вабинош-Хоузу. Казалось, что состояние больного ухудшилось. Его все чаще и чаще, трясла лихорадка, на его смертельно бледных щеках появился яркий румянец. Сумасшедший не переставал твердить имя Долорес и говорить о каких-то чудищах, населяющих подземную пещеру. Иногда он говорил уже не о зверях, а о людях, покрытых густой шерстью и мехом, у которых пламенно горели глаза и которые бросали на каждом шагу гарпуны.

На двенадцатый день отъезда маленький отряд достиг берегов озера Нипигон и, таким образом, находился на расстоянии тридцати миль от Вабинош-Хоуза.

Ваби остался с больным, а Мукоки вместе с Родериком отправились вперед за помощью в факторию. Они выехали на пироге, и солнце стало выходить из-за соседнего леса, когда они высадились на берег на довольно небольшом расстоянии от Вабинош-Хоуза. Выскочив на сушу, Родерик тотчас же заметил тонкий, стройный силуэт, который показался из лесу. Зоркий глаз мигом признал Миннетаки. Повернувшись к Мукоки, который, в свою очередь, узнал девушку, Родерик сказал: