Ирада Нури - Няня лёгкого поведения

На посыпанной гравием дорожке показались Майк с Джессикой. Не подозревая, что за ними наблюдают, они и не пытались скрывать своих отношений: обнимая одной рукой её за талию, другой, он убрал упавшую ей на лицо огненную прядь. Сколько интимности было в этом, казалось бы, простом жесте.

Он не вернётся! Теперь, когда у него была Джессика, неудачница вроде меня ему была не нужна.

Я провожала их взглядом до самых ворот, за которыми они вскоре исчезли и остро понимала, что на этот раз осталась совершенно одна. Полагаю, самое время начать думать о том, что буду делать, когда выйду отсюда.

Назад для меня пути уже не будет, теперь – только вперёд!

Глава 2

– Мне очень жаль мисс, но боюсь, что у нас для вас ничего нет, – невзрачная серая… нет мышью, пожалуй, назвать язык не повернётся… Скажу лучше так: неопределённого возраста, одетая в серое каракатица, близоруко щурящаяся сквозь толстые линзы огромных в пол-лица очков, доставшихся ей, скорее всего, в наследство от прабабушки. Редкие чёрные усики над верхней губой резко контрастировали с бледной, наверняка годами не видевшей солнца, кожей и вызывали немедленное желание схватиться за пинцет. Но самым примечательным в этой особе женского пола было не это, а её поистине уникальные, ни с чем не сравнимые, уши.

Как-то в детстве, я уже и не вспомню где именно, слышала, что продолжительность жизни человека можно определить по ушам – чем они короче, тем меньше человек проживёт. Ну что же, если верить этому правилу, глядя на даму за столом можно было с абсолютной уверенностью утверждать, что передо мной представительница самых долго живущих долгожителей на свете. Её, не побоюсь этого слова, колоссальные ушные раковины, казалось, жили собственной жизнью, пробиваясь на свет Божий сквозь зачёсанные на них волосы, смешно двигаясь в такт разговору.

Стараясь не слишком глазеть на это чудо природы, я попыталась сосредоточиться на разговоре:

– Почему? Тут ведь в объявлении сказано, что…– я замолчала на полуслове. Проследив за её нервным взглядом, брошенным вправо, я всё поняла.

Сквозь стеклянную перегородку, отделяющую кабинет от общего зала, можно было разглядеть других работников, преимущественно женщин. Но были и стойки, за которыми находились мужчины. Как раз на одного из этих мужчин в этот самый момент и был устремлён наполненный тоской взгляд, многократно увеличенный толстыми линзами очков. Да тут любовь, не иначе.

Словно почувствовав, что за ним наблюдают мужчина, поднял глаза и перехватив мой взгляд заинтересованно улыбнулся. Это не осталось незамеченным для моей собеседницы. Дрожащими от возмущения пальцами схватив в охапку мои бумаги, она, ничуть не церемонясь, всучила их мне в руки, ради чего даже встала из-за стола и, подхватив меня под локоток, лично проводила до лифта:

– Мне очень жаль, но ничем помочь не могу, в ближайшее время никаких свободных вакансий не ожидается. Желаю вам поскорее найти работу в другом месте. Прощайте.

Она так вошла в раж, что самолично нажала на кнопку, везущую вниз. Перед тем как двери лифта захлопнулись, я успела заметить торжествующую улыбку на её лице.

Бедняжка! Как же тяжело ей, наверное, приходится весь день оберегать предмет своей мечты от любого женского глаза. Вот только принесёт ли это какие-то плоды? Не знаю. Ясно лишь одно – мне опять отказали!

Прошел месяц с тех пор как я, полностью поправившись занялась поисками работы. И, если изначально я была полна радужных надежд на то, что особых проблем с этим у меня не возникнет, то уже очень скоро мне пришлось столкнуться с жестокой реальностью – для меня мест не было. Не важно, на какую должность я претендовала, всюду было одно и то же: злобные взгляды и необъяснимая агрессия со стороны женского персонала и масляные похотливые улыбочки со стороны мужского. И, если мужчины сразу же начинали предлагать вакансию личной помощницы, от которой я сама бежала как от огня, то женщины наоборот категорически отказывались брать даже в уборщицы.

Тяжело вздохнув, я поплелась к автобусной остановке. Мысли, подобно сумасшедшему рою пчёл, бесконечным потоком кружились в голове.

Нет, ну почему же так не везёт? Майк так больше и не появлялся. До меня доходили слухи что, заняв третье место на турнире, они вместе с Джессикой подписали контракт с какой-то танцевальной труппой, выступающей на Бродвее. Перебравшись в Нью-Йорк, он окончательно дал понять, что между нами всё кончено.

Думаете, меня это задело? Нет, уже нет! В тот день проводив их с Джессикой взглядом до больничных ворот, я вычеркнула их обоих из своей жизни. Страшным было другое – моя неистовая любовь к танцам, без которых я не представляла своей жизни ушла вместе с ними. Я больше не хотела танцевать, более того, я хотела навсегда забыть об этой стороне своей жизни как о самом страшном сне.

– Эй! Куда, ты прёшь! – меня оглушили звук сигнала и резкий визг тормозов. Следом за ними понеслась такая брань, от которой я немедленно пришла в себя.

Как оказалось, эксклюзивный отборный мат от водителя автобуса предназначался мне, погрузившейся в себя настолько что, идя не разбирая дороги, едва не угодила под колёса его железного коня.

– П-прости-те, – пролепетала я начиная понимать, чего только что избежала. Приросшая к месту, трясущимися руками прижимая к груди сумочку, я растерянно смотрела на несущегося ко мне на всех парах разъяренного мужчину средних лет.

"Убьёт!"– мелькнуло в голове за секунду до того, как с моим противником стали проходить необъяснимые метаморфозы. По мере приближения ко мне, гнев на его лице самым невероятным образом стал уступать место сначала удивлению, а затем и … хм, даже и не знаю, как охарактеризовать идиотскую улыбку, растянувшую до ушей его поросшую трёхдневной щетиной физиономию в тот самый момент, когда он уже более спокойный притормозил возле меня.

– Испугалась? Бедняжка, прости, что напугал, – разъяренного неандертальца словно подменили.

Плохо соображая от страха, я лишь пораженно хлопала глазами.

– Водитель! Эй! Ты что, уснул там, что ли? – из автобуса, который он так неожиданно покинул, стали доноситься недовольные голоса спешащих по своим делам пассажиров.

– А ну, заткнулись там! – гаркнул в их сторону мой спаситель, после чего, вновь расплывшись в улыбке, обратился ко мне – Всё в порядке? Тебя подвезти?

– Н-нет, спасибо, я тут недалеко живу, – соврала я, махнув рукой в сторону ближайшего дома. – Простите меня, пожалуйста, я пойду.

– А может…– кажется мой рыцарь решил идти до конца, но тут его грубо прервали. Какой-то особенно раздражённый пассажир решил во всеуслышание усомниться в законности его происхождения. Это в момент отрезвило отвлекшегося работника общественного транспорта: