Леонид Канашин - Приключения новичка в тайге

– Зея, Георгий, это маленький Париж, столица дальневосточных бичей! – Сим-Сим громким голосом будил дремавших соседей. – А знаешь, Гоша, как расшифровывается слово «бич»?.. Бич – бывший… интеллигентный… человек!..

Денег на автобус у бывшего интеллигентного человека тоже не оказалось. Однако Сим-Сим пообещал мне вернуть их в Зее. Там он, дескать, снимет бабки со сберкнижки, на которую прииск ему перечислял зарплату. Ну-ну…

На вопрос, что он делает в Тыгде, Сим-Сим ответил, что неделю назад он и его молодой напарник уволились с прииска, так как мастер неправильно закрыл им наряд. После чего подались в Шимановск, где, по слухам, нужны были горные рабочие.

Зею-то они удачно проскочили, а в Тыгде встретили бывшую приисковую повариху… ну и тормознулись у нее. Гуляли два дня, а потом их черт понес за добавкой в станционный буфет. Там случился какой-то скандал… Словом, Сим-Сим проснулся в ментовке с пустыми карманами, а напарник куда-то пропал… Сим-Сим искал его где только можно, но не нашел, и, поразмыслив, решил припятиться на родной прииск.

Сим-Сим до последнего не садился в автобус. Он всё стоял у открытой двери, потягивая подобранный на остановке окурок, и озирался по сторонам – ждал напарника. Не дождался.

До Зеи по раздолбанной дороге, проложенной среди тайги, убитый «Пазик» тащился три часа.

Маленький Париж оказался пыльным городишком на берегу довольно большой и резвой реки Зеи. Он почти сплошь состоял из приземистых деревянных домов, и только подальше от реки, на сопке, виднелись белые многоэтажки нового микрорайона.

На автостанции мы расстались с Сим-Симом. Он рассказал мне, где найти гостиницу, и я пошел туда устраиваться, так как автобус на Золотую Гору отходил завтра утром.

Бросив в номере рюкзак, я по совету Сим-Сима отправился смотреть плотину местной ГЭС. Ничего так плотина… Вода бушует, брызги, рев, силища неимоверная!.. Вернулся под вечер, едва держась на ногах из-за бессонной ночи, прикорнул, не раздеваясь, на краешке кровати и уснул, так и не дождавшись, когда Сим-Сим принесет обещанные деньги.

Утром я с ужасом увидел, что проспал. Я рванул на автостанцию: ну да, автобус ушел полчаса назад! Облом еще был в том, что рейс на эту проклятую Золотую Гору выполнялся через два дня на третий. Сегодня специально за мной из отряда к приходу автобуса приедет вездеход, а меня нет… Конечно, ждать три дня никто меня не будет! Допустим, я доберусь на Золотую Гору следующим рейсом, и что я буду там делать? Где мне искать в тайге этот отряд?.. Хоть возвращайся теперь обратно в Хабаровск!.. Только на какие шиши? Денег осталось только на автобусный билет!

К автостанции подкатило пыльное такси. Свободное. «Мужик, до Золотой Горы не подбросишь?» – вежливо спрашиваю. Таксист-упырь посмотрел на меня как на дебила, потом сказал, что обратных пассажиров не будет, поэтому надо платить за оба конца, что дорога – говно… Короче, всего получится… сорок рублей… и деньги сразу!

Сорок рублей! Убиться об забор! А еще говорят, что в глубинке душевные люди!.. Я фигею, какие они здесь душевные!..

Ноги сами поволокли меня обратно к гостинице. У входа в гостиницу околачивался Сим-Сим. Он выглядел еще с большего бодуна, чем вчера в Тыгде: его качало, лицо было таким опухшим, что на месте глаз виднелись только узкие щелочки.

Тем не менее он меня узрел и бросился с объятиями.

– Гоша! – радостно кричал Сим-Сим, и белая пена неприятно пузырилась в углах его губ. – Гоша, прости старого чифириста! Не смог я вчера вернуть деньги, загулял с корешами, и сегодня не верну, если ты мне не подсобишь!..

– Как я могу подсобить? – раздраженно спросил я, брезгливо отстраняясь.

– Деньги надо получить в сберкассе, а я не могу расписаться в сберкнижке, и кореша не могут – ручка в руках не держится!.. – Сим-Сим показал руки. Они тряслись, словно он был под напряжением. – Пойдем, ты за меня распишешься.

– Как же я распишусь?

– У меня есть образец, я по трезвянке сделал. Подпись простая, проще, чем у кого-либо в бассейне реки Зеи, смотри! – он достал из кармана сложенный в несколько раз затертый листок.

Я посмотрел: действительно простая – в школьном дневнике я и не такие подделывал!

– Семен Семенович, – сказал я, – мне нужно много денег.

– Сколько? – спросил Сим-Сим, явно польщенный тем, как я к нему обратился.

– Сорок рублей…

– Нет проблем! – сказал Сим-Сим. – Снимем соточку… Сорок тебе, шестьдесят мне – долги здесь раздать.

– Я верну после сезона!

– Не бери в голову, коллега!

Сберкасса находилась за углом. Получив деньги, я наскоро распрощался с Сим-Симом и помчался к автостанции. Такси стояло на прежнем месте. Я плюхнулся на сиденье рядом с водителем и небрежным жестом подал ему деньги.

Дорога была еще та!.. Просто бульдозером содрали мох, повалили на стороны деревья и кусты и назвали это дорогой! Таксист, объезжая камни и пни, ямы и выбоины, матерился без остановки. Бедная «Волга» стонала, как живая. Нормальные дороги проложены по берегам красивых речек, а эта сразу полезла круто в гору, выбралась на вершину высокого хребта, заросшего кедровым стлаником и чахлыми лиственницами, и так и петляла по нему до самой Золотой Горы.

Часа через три после старта мы попали в облако пыли от идущего перед нами автобуса, и я вздохнул с облегчением – теперь меня уже точно не потеряют! Минут десять мы глотали эту пыль, но потом все-таки обогнали автобус и почти сразу въехали в поселок, состоящий из десятка деревянных бараков, в беспорядке разбросанных на голой покатой вершине горы. Водила подрулил к дому с вывеской «Смешанные товары», и я под стук отпадающих челюстей местных зевак гордо вышел из такси.

Неподалеку от магазина стоял тупорылый Газ-66 с кузовом, крытым пыльным тентом, и с надписью «Геология» на дверце кабины. Из открытого окна торчали босые ноги водителя.

До лагеря поискового отряда пробивались по едва заметной дороге, которую шофер Владимир называл зимником. Автомобиль ломал кусты багульника, ольшаник, мелкий березняк, объезжал развалы каменных глыб, сходу форсировал заболоченные долины ручьев.

Река, на берегу которой расположились геологи, называлась Гилюй. Водитель сказал, что это самый большой приток Зеи. У Гилюя были каменистые берега, прозрачная вода и ширина не меньше сотни метров. Крутые таежные сопки, вершины которых терялись то ли в тумане, то ли в облаках, теснили реку, и она неслась, как пришпоренная лошадь.

Десятка полтора выцветших палаток, натянутых на каркасы из жердей, длинный дощатый стол с лавками по обеим сторонам, брезентовый полог, закрывающий этот стол от дождя и солнца, большое кострище с перекладиной для подвешивания котлов и ведер – всё это и называлось полевым лагерем.