Эль Эбергард - Живущие во мраке. Хроники Перворожденных

Днем жизнь почти замирала, прячась в немногочисленных расщелинах, пригорках и чахлых кустах. Все, что ползало или летало, терпеливо дожидалось спасительной ночи, падающей прохладным контрастом на обожженную землю. Глубокие трещины покрывали это место, как морщины покрывают лицо и тело древнего старца, уставшего жить от затянувшегося долголетия.

Из одной такой трещины выскочила безобразная головастая ящерица, широко разинув рот, раздувая бурые щеки. У нее был такой вид, словно она перепутала время суток и вышла поохотиться раньше, чем предполагалось. Ящерица уже собиралась вернуться обратно в тень расщелины, как ее внимание привлекло какое-то движение далеко у черных валунов. Зрелище было невиданным, поэтому она задержалась немного, чтобы пристальнее разглядеть движущиеся в ее сторону фигуры.

Взметая пыль, по песку двигался караван. Не было слышно ни веселого повизгивания собак, ни лошадиного ржания, ни оживленной беседы между людьми. Что вовсе и не было странным при такой изнуряющей жаре. В подобных условиях намного мудрее экономить силы, а значит и запасы еды и питья. Особенно питья, так как только вода являлась настоящим сокровищем в здешних краях, где за каждую ее каплю отдают пригоршню золотых монет. Казалось, что всадники изнемогают от жажды, потому как лица их были сосредоточены, а движения скованы. Каждый из них был обмотан легкой белой материей, а глаза прикрывала светлая плотная вуаль. К тому же, над головой каждого из всадников покачивался шелковый шатер, прикрепленный к седлу, защищающий их от прямых солнечных лучей.

Всадников было десять. Среди них, сквозь белые складки ткани, угадывалась одна женская фигура. Женщина сидела на лошади неестественно прямо, словно сливаясь с лошадью и седлом, почти не покачиваясь в такт движения животного. Ее руки в перчатках столь же крепко сжимали поводья, как и ноги, которые плотно обхватили лошадиные бока. Женщина была искусной наездницей, но сейчас прогулка не могла доставить ей привычной радости.

Караван приблизился к нагромождению камней, выраставших в подобие скалы, торчавшей, словно одинокий черный клык, и встал в ее тени. Всадники спешились. Двое из них подошли к женщине, чтобы помочь ей сойти с лошади, но она не протянула им руки, а спрыгнула сама, замерев и прижавшись к конской шее затылком. Они остались стоять рядом, будто ожидали, что она попросит их о чем-то, а может охраняли от невидимых врагов, готовых внезапно напасть на нее.

Один из всадников швырнул на землю большой мешок, который глухо стукнулся о землю и звякнул. Из мешка извлекли длинный и тяжелый на вид предмет, весь блестящий и гибкий. В основание скалы вбили железный крюк, к которому прицепили этот предмет, оказавшийся крепкой цепью. Женщина стояла, не шевелясь, и все смотрела на приготовления.

Наконец, высокий мужчина в бурнусе подошел к ней и произнес:

– Время пришло, Королева. Подойдите, прошу Вас, чтобы я мог исполнить приказание нашего Короля и Совета.

Она молча отошла от лошади, задержавшись взглядом на мужчине какое-то мгновение. Ее глаза, под черными луками бровей, сверкнули зеленым. Женщина неспешно последовала за мужчиной и встала у скалы там, где торчал крюк.

Мужчина наклонился и извлек из мешка два браслета, которые были соединены между собой цепочкой, а потом застегнул их на запястьях Королевы, защелкивая замки. Серебряные язычки намертво провалились в отверстия замка. Открыть их можно было только специальным ключом. Но это было еще не все. Мужчина подобрал конец большой цепи и соединил ее с наручниками женщины, сковывая, таким образом, ее со скалой.

Теперь, когда было покончено с основной задачей, сопровождавшие Королеву вновь сели на лошадей. Сама она неподвижно стояла у скалы, опустив руки. Несколько секунд всадники смотрели на нее, словно отдавали дань этой статной, прекрасной женщине, имевшей несчастье поступиться законами их предков. Лошади нервно переступали с ноги на ногу, тянули гнедые и белые головы вниз, надеясь разнюхать сквозь толщу горячего песка клочок сочной зелени.

Каждый из присутствующих понимал отчаянное положение Королевы, но никто не мог и не посмел бы помочь ей. Наказание было заслуженным, и она это тоже понимала.

Наконец, один из всадников махнул рукой, развернул лошадь и поскакал прочь в обратном направлении, понукая животное шпорами. Вслед за ним помчался весь отряд, нагоняя вожака группы. Было очевидно, что всадники желали как можно скорее покинуть здешние места.

Женщина не изменила своего положения, пока отряд не превратился в далекие точки, а затем и вовсе скрылся из виду. Только тогда она позволила себе проявить истинные чувства.

Сорвав с головы платок и вуаль, она бросила их под ноги и закричала. Так пронзительно и громко, что перепуганная ящерица метнулась к трещине в земле и прыгнула в нее, взмахнув длинным серым хвостом.

Королева упала на землю. Ее темные волосы разметались по плечам и спине, падая вьющимися кольцами на песок. Женщина принялась дергать цепь, стараясь освободиться из ужасного плена, но ее попытки были напрасными. Она обхватила цепь обеими руками, намотав ее на кулак, и дернула, что было сил. Звенья напряглись до предела, но выдержали.

Еще несколько рывков и она бы порвала цепь, но ей стало нехорошо. Слабость накатила одуряющей волной, пронеслась по всем венам и мышцам, до самых кончиков пальцев. Королева с недоумением посмотрела на цепь, а потом на свои руки и, когда до нее дошел смысл происходящего, она жалобно застонала:

– Серебро. Это же серебро. Как я могла забыть…

Теперь женщина не пыталась освободиться. Она уселась у подножия скалы, на один из камней, и принялась ждать. Она не знала, кого или чего дожидается, но смутно надеялась на спасение. Наверное, в глубине души она думала об одном человеке. И о человеке ли…

Конечно, это была не обыкновенная женщина, как и те всадники, что сопровождали ее, не были обыкновенными мужчинами. Они принадлежали к тем существам, что не поддаются человеческому контролю, их существование всегда подвергалось сомнению, а мысль о них вызывала панику, страх и бессильную злость, граничащую с ненавистью. Ибо тех, кого боятся, чаще всего и ненавидят. И всякий, кто знал об этих существах достаточно, с радостью бы поглумился над страданиями женщины, державшей в своих маленьких ручках судьбы мира. Так было раньше, пока женщина не накликала на себя беду.

Королева знала, что отдых ей не поможет. Серебро будет тянуть из нее все силы и не даст ей возможности восстановиться. Она тупо смотрела вдаль, наблюдая танец воздуха над горячей землей. Пока тень прикрывала ее, но солнце неумолимо двигалось по своему отведенному кругу. Значит, через несколько часов ее убежище перестанет спасать. И тогда придется либо погибнуть, либо искать спасение под толщей тяжелого и рыхлого песка, если повезет. А если нет, то она станет выкорчевывать камни и булыжники, чтобы построить себе убежище и скоротать время до наступления темноты.