Алексей Нужа - Страж смерти

Иллюстратор Ксенон

© Алексей Нужа, 2017

© Ксенон, иллюстрации, 2017

ISBN 978-5-4485-7969-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Посвящается светлой памяти моего отца

Тому, чьи рассказы на ночь

Привили во мне любовь к книгам

Человеку, которому я обязан своим вдохновением

А также моему самому преданному читателю

Моей маме, которая несмотря на свою нелюбовь к жанру фэнтези

Все же нашла в себе силы прочитать мои труды

И теперь с нетерпением ожидает их продолжения

Хочу выразить отдельную благодарность всем моим читателям, надеюсь, что мои произведения приносят вам то самое истинное удовольствие, которое заставляет с головой погрузиться в изложенный мною на этих страницах мир. И всем тем, к сожалению немногим, близким людям, которые поддерживают мое творчество. Спасибо вам за вашу поддержку.

Алексей Нужа, 2017 год.

Тьма. Тьма питает меня, давая мне осознание того, как властна она надо мной в этом месте. Она лишает меня зрения. Хотя я уже свыкся и, кажется, даже что-то различаю в ней. Тени. Черные и мрачные. Молчаливые. Не такие, как в моих снах. Впрочем, я давно уже не вижу снов. В этой сырой камере, я словно в могиле. Впрочем, скорее всего так и есть. Может я уже умер? Но тогда почему я чувствую запахи, различаю звуки? В конце концов, боль от ударов, которыми меня награждает этот кретин. Как его зовут? Род или Клод? Нет, я знал одного Клода. Этот на него не похож. Тот Клод был мне другом. Ха, друг. Какое смешное слово. Сколько же раз я обжигался им? Сейчас это уже неважно.

Я делаю вздох. Сырой влажный воздух наполняет мои легкие. Я вдыхаю и выдыхаю. Слышу, как вырываются хрипы из моей груди. Затем встаю. Пищит. Кто-то пищит. Опять эта тварь. Она постоянно охотится за теми крохами, что приносят мне в качестве пищи. Но я не оставляю ей ничего. О нет, совсем ничего. Я бы сожрал и ее, если бы нашел в себе силы поймать. Вон она, скребет лапами об пол. Пищит. Заткнись тварь, заткнись. И ты тоже, тот, кто сидит в соседней камере. Хватит орать, плакать и звать на помощь. Никто не поможет. Никто не придет. Лишь этот ублюдок принесет свои помои и выльет на пол, так чтобы мы слизывали их, отгоняя от себя назойливых пищащих тварей. Пусть издеваются, а я подожду. О, и когда придет время, я нанесу свой удар. Во мне еще остались…

Прихожу в себя. Лежу на холодном полу. Крыса смотрит на меня из своего угла, уставившись бусинками красных глаз. Опять терял сознание. Встаю. Падаю. Лежу, тяжело дыша. Шаги, тихие и шаркающие. Кто это? Останавливается за моей дверью. Слышу ровное дыхание. Снова она. Стоит за дверью. Ждет. Чего-то хочет. Издевается. Пусть. Я привык.

Мысли путаются. Приходиться взять себя в руки, чтобы собрать их воедино. Мне кажется, что я о чем-то вспоминал. Не так давно. А может и целую вечность назад. Люди. О да, когда-то меня окружали люди. Город. Да. Да. Я помню город и людей. Что же было там? Я же помню. Должен помнить. Ведь такие как я, ничего не забывают.

Я помню их взгляды. Осуждающие, лживые. Глаза глупцов и идиотов. Вот кто всегда окружал меня. Находился рядом. Раздавал свои никчёмные советы. Какое право они имели судить меня. Меня, своего претора и господина. Разве они что-то сделали сами, прежде чем начать осуждать человека, чья рука кормила и защищала их. Разве это они превозносили имя Императора и преумножали величие его Империи. Нет, не они. Это я брал эти города, давил мятежников и заговорщиков. Это я убивал врагов Империи, карал их за непокорность и наглость. А что делали они в это время. Шептали мне на ухо свои глупые, лживые, никому не нужные советы и обещания. Травили мою душу. О да, это мои руки запачканы кровью, а их же остались чисты. И эти презренные твари судили меня за это. Шептались за моей спиной. Смеялись, когда я отворачивался. Я же рассмеялся им прямо в лица. В тот самый момент, когда петля стянула их шеи. В их взглядах я больше не видел не осуждения, ни презрения. Лишь слезы и мольбы на искривленных посиневших губах.

Претор Миарт Безумный.

– Спасибо господин, – маленькая оборванная девочка низко склонила голову и потупила глаза, принимая от меня пару медных монет. Впервые я увидел ее около недели тому назад. В сером потрепанном платье и стоптанных до дыр сандалиях. Она была маленького роста, и очень худа. Соломенного цвета волосы грязными клоками свисали до самого ее пояса. Ее бы отмыть и накормить, и тогда она выглядела бы довольно неплохо. Живя в хорошей семье, она вполне могла вырасти симпатичной девушкой. Вот только этому, скорее всего, не суждено было сбыться. Вряд ли она доживет до взрослых лет, а если даже и так, то оставаться ей попрошайкой. Или же она станет шлюхой. Вариант тоже не завидный. Ко всему прочему, в этом ей мог помешать ее левый глаз, а точнее его отсутствие. Покрытая грязью бурая повязка скрывала под собой ее недостаток. Конечно, шлюхи тоже бывают разные и среди них частенько попадаются женщины с какими-либо увечьями. Наверное, есть среди них и одноглазые. Правда, стоит признать, я таких еще ни разу не встречал.

Девчушка уже отошла и тоненьким голоском просила милостыню у следующего прохожего. Пожилой мужчина лишь недовольно пробурчал что-то себе под нос и, отвернувшись, прошел мимо. Хорошо, что так, подумал я, а ведь мог еще и ударить. Я понимал этих людей. Я тоже терпеть не мог нищих и бродяг, хотя и сам, будучи ребенком, не гнушался попрошайничества. Но этого ребенка я почему-то жалел. Может быть от того что в какой-то степени она напомнила мне самого себя. Не знаю, но при первой нашей встречи я дал ей пару монет, а затем, и во все последующие, включая сегодняшнюю. Она всегда стояла здесь, на Кожевенной улице. И я даже поймал себя на мысли, что намеренно возвращаюсь в таверну этой дорогой.

Девочка с интересом посмотрела на меня своим единственным глазом. Еще бы, ведь я словно столб стоял на месте и глазел на нее с задумчивым выражением на лице. Я хотел было спросить, кто она такая и откуда взялась, но вместо этого отвернулся и пошел прочь. Вряд ли ее история чем-то отличалась от моей собственной. Еще один грязный ребенок. Еще один имперский ублюдок.

Раздумывая, я даже не заметил, как оказался на пороге «Серебряного рога». Вечно улыбающийся Пароф, заметив мое озабоченное выражение лица, спросил все ли у меня в порядке. Я вежливо заверил его, что у меня все хорошо. Вездесущий Сульк осведомился, буду ли я обедать, и, получив отказ, скрылся на кухне, на ходу словив подзатыльник от Парофа. Есть я не хотел, а вот прилечь был бы не против. Поэтому по возвращению в мою комнату, я было так, и хотел сделать. Но меня ждало небольшое разочарование в лице Айрона, который вальяжно развалился на стуле закинув ногу на ногу. Локоть его правой руки покоился на столе, а голову он опер о кулак.