Илья Уткин - Приключения Синих Космонавтиков. История одного запоя

– Ну, как мы себя чувствуем?

Я и не заметил, как заснул. Валерия стояла надо мной, нависая, хмурясь и пряча руки, будто готовясь меня зарезать. С чего я взял вчера, что она молодо выглядит? Или это ракурс такой?

– Как мы себя чувствуем?

Я пошевелил ногой.

– Паршиво.

– Болит?

– Побаливает.

Лера потрогала мой лоб.

– Я приготовлю макароны с сыром. Вы голодны? Так и лежите? Я вам пиво купила, пойдемте.

Увы, всего пива вновь была лишь одна бутылка «Гуся». Блин, почему она не взяла шесть или, хотя бы, четыре?

Я проглотил его одним махом, потом ждал макароны.

– Я считаю странным, – сказала Валерия, зажигая газ под кастрюлькой, – что вас не беспокоит то, что ваши родные и близкие не получают от вас никаких известий и находятся в полном неведении относительно вашего пребывания и вашего физического состояния. У меня есть знакомая в издательстве, вы извините меня, Михаил, я просто поинтересовалась – у вас же имеется семья, дети. Как вы думаете, они не волнуются? Я уверена, что вам следует позвонить. Держите телефон. Следите за макаронами, я пока переоденусь. И вот – я надеюсь, вы не станете никому рассказывать о том, что было вчера между нами?

Я помедлил с полминуты, а потом машинально набрал домашний номер Лены – единственный номер, который я помнил наизусть. Сердце заколотилось, когда я услышал длинные гудки. А что, если к телефону подойдет Потапушка?

Я сбросил сигнал, подождал и набрал произвольную комбинацию цифр. Ольга – так, кажется, зовут жену Козинского. Мы виделись с ней прошлой зимой на литературном рауте – так у нас на заседаниях «Творческой Гостиной» называли совместные пьянки по большим праздникам. Миша рано выпроводил ее с банкета, отправил домой на такси, а потом уехал в ночь с одной интересной дамой, на которую и я тогда глаз положил. Ну, я-то, понятное дело, в финале набубенился в дрова.

– Алло? – отозвался женский голос.

– Оля? – громко спросил я.

– Нет, а вы куда звоните?

– Оль, я сейчас у друзей в Репино. Подожди, только не вешай трубку. Я тут встретил своего одноклассника, Лешку Семенова, я тебе много про него рассказывал, ты помнишь? Меня уговорили погостить пару дней, ты, пожалуйста, не волнуйся. У нас здесь сугубо мужской коллектив, я, конечно, не смог отказаться, но уже второй день молодцом, отмокаю, ребята дали комнату, ноут, сижу, творю. Как дети? Я в Репино. Тут неплохо работается, ты знаешь. Лешку не видел лет восемнадцать. Он огромный, как тиранозавр…

Я говорил еще минут пять, детально описал фазенду Шамиля, по ходу придумал какие-то бытовые договоренности, которые я просил перенести на следующую неделю. Моя случайная абонентка поначалу пыталась что-то возразить, потом отключилась.

– Официально я женат, – сказал я Валерии, когда она вернулась на кухню. – Но фактически, мы давно в разводе. Так что проблем, как бы, нет никаких.

– Все равно – спасибо за тактичность. А макароны переварились. Что же вы не смотрели? Давайте телефон.

– Лера, найдете мне какую-нибудь палку? Я бы хотел потом немного прогуляться.

Вот тут она меня и огорошила. Оказывается, я находился под домашним надзором (арестом!) с целью реабилитации от алкоголизма – на последнее, несмотря на мои легенды и клятвы, у нее, безусловно, был отменный нюх. Лечение продлится недели две, пива больше не будет, так как куплены специальные порошки и капли, нужно пропить курс. Прогуляться – пожалуйста, возьмем напрокат костыли, но выходим и дышим только вдвоем, никуда ни шагу одному. Насчет «дали комнату, сижу, творю» – идея великолепная. Я могу воспользоваться ноутбуком или писать на бумаге. Буду работать над продолжением «Воительниц» – разве не эта задача стоит на первом месте в моем творческом плане?

Слово с делом не расходилось: закончив с макаронами, я сразу получил тетрадку и был препровождён в «свое» кресло в комнату.

Никаких «Воительниц» Козинского я, конечно, не читал – еще не хватало читать Козинского! Я сослался на параллельные проекты – на повесть о девочке с редкой формой аутизма – тут нужен интернет, заявил я, подробная информация на специализированных ресурсах – таким образом, я взлелеял надежду усыпить бдительность моей прелестной надзирательницы и вызвать подкрепление через социальную сеть – о, я бы сразу отправил сообщения Сашке Бочкову и Витьке Шацкому – моим старым проверенным боевым товарищам, выручавшим меня не раз и не два. Я, правда, был должен обоим, но в том, что они примчатся на помощь по первому зову, не сомневался ни секунды. Ну, разве только чуть-чуть – ведь мы не общались уже больше двух или трех лет. Зато раньше – мы вытаскивали друг друга еще и не из таких передряг! И за нашими плечами – суровое походное прошлое, ледовые трещины и перевороты на падунах. Мало осталось верных людей, но они есть, я знаю точно.

Увы, на мой отвлекающий маневр последовал быстрый ответный ход: пишу я, данные в интернете ищет и скачивает она – в этом особый смысл – моя благодарность за ее заботу – в форме приобщения к великому процессу творчества, возможно, даже и соавторства.

Надо сказать, все это время я пребывал в состоянии полнейшего обалдения. Нет, неспроста вспоминал я давеча Стивена, мать его, Кинга. Необходимо было признать, что я просто-напросто влип, попался, как последний лох, как глупый мальчишка!

Удивительно – я был так растерян, что и вправду раскрыл блокнот и стал писать – про девочку с ДЦП или гангреной – неважно. Писал, старательно подделываясь под стиль Козинского. Книг его я, повторяю, не читал никогда, может, только перелистывал одну-две спьяну, зато хорошо изобразил его речевую манеру: якобы, там к больной девочке приходит доктор и говорит голосом Миши Козинского, со всеми его «э-э» и «как бы» и особенно – его фирменным «ес-стес-снно, коллега». Увлекшись, я даже внешне описал этого доктора, как писателя Козинского. Но пока часть моего сознания развлекалась подобным образом, я продолжал напряженно размышлять о возможных способах спасения из плена. Похоже, самым подходящим местом для бегства была бы прогулка. Во время прогулки шанс обмануть конвой может подвернуться в любой момент. Например, когда я «захочу» в туалет. Или вот: я неожиданно запрыгну в отходящий автобус! Неплохо бы сработал фокус с имитацией приступа – правда, тогда уже придется думать, как свалить из больницы. А еще можно объявить голодовку – кто знает, вдруг подействует? Вариант с нейтрализацией охраны – то бишь, Валерии, я отмел после недолгих колебаний: все-таки, нападать на девушек я не умею и не смогу. Это в кино бьют легонько по шее, чтобы вырубить – и – вуаля, жертва аккуратненько засыпает, а я – суперагент воображаемый… была бы еще и сама ситуация смертельно опасной – чтобы найти оправдание пробивать человеку, женщине костылем голову… а после прошлой ночи, после того, что у нас случилось в постели – и совсем, выходит, не комильфо…