Роман Рейн - Без права на жизнь

К ним подошли санитары и стали разводить в стороны, к разным кабинетам. Овальд понял, что он действительно идиот. За все время он так и не спросил ее имени.

– Как тебя зовут? – крикнул он срывающимся голосом.

– Мое имя Скай. Прощай, Овальд Чейз! Ты добрый человек, хоть и немного чудаковат. – Сказала она по-прежнему улыбаясь.

– Клянусь тебе, я найду ее, эту чертову планету и когда ты в следующий раз откроешь глаза, ты будешь находится на планете с твоим именем, Скай. Обещаю тебе! – кричал Овальд, глядя в удаляющуюся спину маленькой, бесполезной девушке с черными азиатскими волосами.

***

Овальд лежал в открытой капсуле.

– При разморозке часть воспоминаний будет утеряна безвозвратно, поскольку ваш мозг будет сохранять только самые полезные воспоминания и навыки приобретенные за эти годы. Приятных снов, мистер Овальд.

– Пошел к черту, уважаемый мистер Снейк. Уверен, что в эти «не нужные» воспоминания, попадет ваша вечно потеющая физиономия. – Донеслось из закрывающейся криокамеры.

Овальд Чейз лежал и смотрел в маленькую камеру видеонаблюдения, висящую напротив его лица. Через нее будут следить за процессом его криоконсервации. Он знал, что на него сейчас смотрят и поэтому не отводил взгляд от нее. Его кулаки были сжаты. Резкая, шоковая подача азота моментально отключила его тело. Густые пары колкого, холодного азота, словно клубящимися кистями жадных рук, стали пробираться в его горло. Сделав вдох, рот остался приоткрытым и он прошептал: «Обещаю, найду планету Ска…». Его черные, мрачные глаза остались вызывающе открытыми на долгие годы. Он больше не отводил взгляд.

В это время, в другом помещении лежала девушка, с красным от загара лицом, закрытыми глазами и с милой улыбкой на неподвижном лице, а в уголках раскосых глаз застыли маленькие, соленые кристаллики.

– А теперь закройте глаза, вытяните руки вперед и по очереди, то левой, то правой рукой дотрагивайтесь до кончика носа.

Овальд стоял в помятой, постоянно слегка влажной больничной пижаме и послушно выполнял все указания врача.

– Неплохо, неплохо… – бормотал себе под нос пожилой доктор, быстро заполняя данные в компьютере, даже не взглянув на пациента. – Моторная функция в порядке… Координация тоже. Активность мозжечка в норме.

– Меня скоро выпишут? – спросил Овальд, и замер в ожидании ответа.

Врач не спешил с ответом. Он неторопливо снял очки в элегантной оправе, покрутил их своими тонкими, сухими пальцами, затем, закрыл глаза и долго, мучительно тер вдавленные следы на переносице.

– Да. Ваш курс реабилитации после криоконсервации закончился. Вы вполне здоровы. Вот счет на оплату, – сказал врач и протянул квитанцию. – Вы можете оплатить наличными прямо сейчас или желаете оформить кредит?

– Конечно же, наличными. Сейчас, достану бумажник… – ответил Овальд, и демонстративно начал шарить рукой в воображаемом кармане пижамы. – Вот, черт! Забыл, наверное, в другом своем парадном смокинге…

– Ничего, ничего. Я подожду.

– Вы издеваетесь? Доктор, похоже, это не мне, а вам нужно активность мозжечка проверить.

Доктор надел очки и удивленно взглянул на пациента.

– Послушайте, меня законсервировали на сорок семь лет. Меньше суток, как разморозили. Откуда у меня могут быть деньги? Я даже не знаю, какая валюта сейчас используется!

– Таковы правила. Это обычный, формальный вопрос. Что бы оформить кредит – пройдите до конца коридора и поверните налево. Всего доброго.

– А как же насчет бесплатной медицины?

– Она когда-то была бесплатной? – удивленно спросил врач.

– Ну, раньше хотя-бы делали вид, что она бесплатная… Послушайте, – возмутился Овальд, глядя на предъявленный счет – меня принудительно подвергли криоконсервации и теперь вы мне предъявляете счет за хранение моего тела, разморозку и реабилитацию? Откуда я мог знать, что меня спустя долгие годы загонят за это в долги?

– Незнание закона, не освобождает от ответственности. Это ваши проблемы. Наша частная клиника не причастна к вашим личным проблемам. Обращайтесь к тому, кто непосредственно проводил процедуру криоконсервации.

Овальд тяжело выдохнул и положил квитанцию обратно на стол.

– Доктор, а у вас лопаты не найдется?

– Что, простите?

– Лопаты. Можно даже в аренду. Ну, мне же нужно чем-то откапывать того толстяка, который меня замораживал сорок семь лет назад. Не думаю, что он дожил до этих дней, он и раньше-то плохо выглядел. Вопросов много у меня к нему накопилось, хоть он и не разговорчивый теперь.

– Перестаньте паясничать, молодой человек.

– Доктор, прошу вас, заморозьте меня обратно. Если я тут не нужен, значит, буду ждать другое время, где я буду нужен.

– Это платная процедура. Оформите кредит и оплатите услугу, затем, когда вы погасите задолженность – милости просим к нам.

Овальд замолчал, ожидая сам не зная чего. Ему нужна была помощь. Нет, не материальная помощь, а хотя бы обычная, ничего не значащая словесная поддержка.

– Всего доброго, больше помочь вам ничем не могу. У меня работы много, – холодным тоном сказал доктор, и нажал на кнопку вызова следующего пациента.

Пилот вышел из кабинета и, осмотревшись, не заметил ни одного пациента. Ухмыльнувшись, он отправился в кредитный отдел, который, как сказал доктор, находился в конце коридора. Ему некуда было спешить, поэтому шел неторопливо, шлепая безразмерными махровыми, засаленными больничными тапочками.

Подойдя к двери, на которой висела фанерная табличка в виде купюры с надписью: «Кредиты тут», Овальд деликатно постучался и приоткрыл дверь.

– Здравствуйте, можно? – спросил он, так никого и не увидев в образовавшуюся щель.

– Ждите! Я сама позову, когда освобожусь, – ответил ему визгливый женский голос.

Выждав примерно двадцать минут, он снова приоткрыл дверь и просунул голову.

Возле окна в роскошном, кожаном кресле сидела типичная бизнес-леди стервозной внешности, которая для более умного вида нацепила на самый кончик носа очки. Закинув одну ногу на стол, и отвратительно растопырив корявые, с распухшими суставами пальцы, она сосредоточено орудовала пилкой для ногтей.

Он без разрешения вошел в просторный кабинет. Подойдя к ее столу, Овальд присел на низкую деревянную табуретку и сложил руки на коленях.

Женщина скинула ногу со стола и заерзала в кресле, пытаясь под столом надеть снятую туфлю.

– Что вы себе позволяете? Я вас не приглашала! – противно растягивая гласные буквы, возмутилась она.

– Я вас тоже, – спокойным тоном заметил Овальд.

– Слушаю. – Прогнусавила женщина, глядя со своего трона сверху вниз, на неловко скрючившегося клиента.