Маргарита Смирновская - Маленсаж. Бесценный олим. Книга 1

Ой, как Оля ошибалась, что я его не смогу убить! Еще как смогу! Как только отвернется…

Я подобрала уставшего филина и положила себе на колени. Теперь он подрос до среднего размера. Он так устал, что ему было плевать, на ком он лежит.

И вдруг я поняла, что до этого, все-таки, лукавила, и что после его обряда моего лечения все же что-то между нами невидимо поменялось. Я его и ненавидела, и в тоже самое время он стал мне… Дорог, что ли?..

Я его погладила.

– Одного пера тебе было мало? – с презрением спросил он меня.

Мне тут же сразу стало противно, хорошие мысли исчезли, и я просто швырнула этого недомерка Ольге.

Она едва его поймала, с испугом и укором взглянула на меня, но сказала другое:

– Дарьян, вы с Филом должный найти туннель, по которому, наверное, идет Лена.

– Я никому ничего не должен! – заявил Фил. – Ты сама меня сюда потащила, ты сама не вернула безродную домой, вот и отвечай, неумеха!

– Фил…

– Скажи как? – обратилась я к Оле.

– Ты здесь была. Олимы и титаны умеют видеть приметы и стороны света…

Фил демонстративно отвернулся к нам хвостом.

Я же пыталась вспомнить, но – ничего, никакого отголоска из прошлого…

Словно с капелькой света Фила все из моего прошлого растаяло…

Тогда я закрыла глаза, настроилась на предположительное место, куда могла пойти Лена, и что-то в моем мысленном взоре стало проявляться…

Я встала и пошла вперед, вытянув руку, Ольга с птицей на руках шла в двух шагах за мной.

– Она приведет нас к демонам… – ворчал Фил.

– Она – олим, – возразила Оля.

– А я – титан! Я чувствую этих тварей за несколько верст. Ты забыла, кто я? Я – охотник на демонов!

Я не слушала их. Я четко знала направление. Это было – просто чутье.

«Хороший олим всегда отыщет своих. Олим всегда узнает олима. Олим всегда почувствует титана. Кровь олима вскипит…», – кто это говорил, я не помнила. Но эти слова обнадеживали и ранили одновременно, хотя причину последнего я так и не поняла.

Я просто шла, выбирая нужный туннель из двух-трех вариантов.

– Точно к демонам ведет…

– Фил, Лена тоже к демонам приводила, – напомнила ему Оля. – Это – подземелье, царство Ночи. Они – везде.

– Ну не к таким, как эти… Скоро сама все увидишь. И не говори, что я вас не предупреждал! – продолжал ворчать Фил.

Мы прошли совсем немного, когда услышали какой-то шум.

Интуитивно мы прижались к стене туннеля, но навстречу нам выбежала Лена. Она была вся растрепана, ее плащ висел клочьями, а сама – бледная как смерть.

– Как хорошо… Вы… Бежим! Быстрее! За мной гонятся эти… Не знаю…

Мы хотели, было, бежать назад, но там уже появились первые умруны.

– Опять… – обреченно прошептала Оля.

– Я предупреждал. Здесь – дьявольский треугольник. Мы… Опять в западне, – ответил ей Фил.

– А кто тогда бежит на нас, преследуя Лену? – поинтересовалась Оля у него.

– Костлявые кабаны вурдалаков.

Оля снова задумалась.

– Титану их легко сразить, но сейчас я – не совсем титан. Так что, пеняй на себя, неумеха, – вот любит Фил «поддержать»! – Ты же этого хотела, когда к Довар пошла? Может сейчас, на смертном одре, меня отпустишь?

– Эта нечисть всегда ищет еду. Они всегда голодные… – проговорила Оля вслух, как бы не слыша Фила.

Я же…

Я уже танцевала с лентами, пытаясь войти в темп, чтобы закрутиться «большим шаром».

Умруны остановились и громко замычали. Мы поняли, что это они так предупреждают об опасности кабанов.

Топот стих. Мы даже понадеялись, что стадо унесется в другой коридор…

Но тут навстречу нам выскочил какой-то очень тощий, очень черный и рогатый кабан.

Надо сказать, что эти кабаны вурдалаков отличались от обычных кабанов не только цветом, худобой и рогами. Они были… Совсем другие: кожа у них была змеиная, чешуйчатая; глаз не было вообще – глазницы были пустые…

За тощим одиночкой подтянулось и все остальное «стадо», но нападать пока твари не решались, не желая попадать под удары моих лент.

Я же, понимая, что останавливаться нельзя – нас тогда просто порвут! – все сильнее закручивала «большой шар».

«Но так просто стоять эта нечисть долго не будет. Рано или поздно, кабаны пойдут в атаку, не считаясь с потерями, и основную массу этих тварей мои ленты не удержат – какое-то количество все равно прорвется…», – отрешенно подумала я. – «Что же делать?».

Как назло, я не могла вспомнить, как нужно поступать в таких случаях. Я даже в душе уже серьезно запаниковала, потому что спасали нас только мои ленты. Они кружили и, рассекая пространство вокруг меня, не давали нечисти к нам приблизиться…

Я не знаю, сколько времени я танцевала. Я устала, но продолжала двигаться и страшно боялась сбавить темп.

И тут неожиданно Оля радостно выкрикнула:

– Вспомнила! Рабы желудка… Они – рабы желудка.

Оля достала подтухшую жареную рыбу и стала по одной кидать кабанам, которые чуть ли не дрались за нее, совершенно забыв про нас.

А Лена…

Она при этом, издав что-то похожее на рык, чуть не плакала от жадности:

– Я тоже, это, как ее… Раба… Я тоже жрать хочу!

Но Оля, не обращая внимания на эти крики, отдала всю тухлятину кабанам и только после этого остановила меня.

– Все. Хватит. Идем… – устало прохрипела она.

Свернув ленты в браслеты, я чуть не рухнула на землю от усталости. Хорошо, что девочки меня вовремя подхватили.

Кабаны продолжали драться за остатки еды, и ни один из них на нас даже не посмотрел.

А мы от греха подальше, тихонько обойдя стадо, побежали вперед, хотя – в моем случае – меня девочки просто волокли, бежать – уж точно сил не было.

Мы бежали без оглядки в темноту.

Почему-то впереди освещение становилось все хуже и хуже, но мы все равно бежали во мрак, ведь позади были такие ужасные звуки…

Страшно представить, что с нами могло случиться, если бы не Оля…

Видимость свелась к минимуму, и теперь мы не шли, а крались. И хоть я уже смогла себе дать передышку, но все равно так устала, что, казалось, вот сейчас упаду и отключусь.

И, видимо, у меня действительно закружилась голова. Я хотела облокотиться о стену, но сорвалась. Интуитивно я схватилась за Олю, Оля – за Лену, и мы все втроем скатились вниз по сырой горной поверхности, лишь Фил следом за нами летел.

Я не знаю, сколько мы так катились, обдирая себе кожу рук и ног, но в один прекрасный момент нас ослепил яркий свет. Глаза страшно резало, и когда мы упали на траву, то долго не могли ничего рассмотреть.

Только Фил ворчал:

– Наконец хоть какая-то польза от этой дикарки!

Но никто его не слушал, все пытались продрать глаза, и наслаждались чистым воздухом. Нам уже не верилось, что мы смогли вырваться из этого царства тьмы.