Ренэ Каду - Атлантида под водой

— Следовательно, мы в Атлантиде?

Незнакомец снова и по-прежнему равнодушно кивнул.

— Следуйте за мной, — сказал он.

Лорд с той же вежливостью обратился к нему:

— Не найдете ли вы возможным, сэр, понять побудительные причины нашего назойливого любопытства и ответить еще на один вопрос: куда вы приглашаете нас?

Незнакомец подумал и медленно ответил:

— Я боюсь, что беспорядочные объяснения только запутают вас. В свое время вы все узнаете. Я поведу вас пока седьмым небом на станцию межнебесных сообщений.

Все посмотрели друг на друга, а Бриггс даже энергично замотал головой, словно стряхивая какой-то дурман. Стиб слегка ударил его по макушке, возвращая голове прежнее устойчивое положение, и, радостно смеясь, в восторге еще большем, чем от недавней встречи с сыщиком, закричал:

— Кто посмеет сказать теперь, что репортер Стиб — не гений? Это мое небо, это мой колпак, это я догадался обо всем! Вспомните, господа, вспомните мою рекламу! Они называют это небом!

— Тише, — сказал профессор сурово. — Всякое небо заслуживает уважения.

Они вышли из салона и оказались в голубоватом сумраке. Разбитый остов «Сидонии» лежал на ровной и как будто стеклянной, полупрозрачной поверхности. Он весь был опутан лестницами, лестницы уходили вверх. Везде стояли подпорки, перегородки, машины, краны. Стиб взглянул наверх, схватил лорда за руку и крикнул:

— Я все понимаю! Они чинили свой колпак, когда мы свалились им на голову! Мы попали как раз в дыру, и они нас вытащили! Вы понимаете, это небо дает трещины, как и земное, и они покрывают его заплатами, как наша церковь! Какая счастливая случайность!

Незнакомец обернулся, внимательно посмотрел на Стиба и медленно сказал:

— Вы правы. Вы очень догадливы.

— Вам лучше знать, конечно, — проворчал профессор, — но не следует отрицать божественную волю в нашем спасении или приписывать ее случаю.

Незнакомец улыбнулся, ничего не ответил и повел своих спутников дальше. Людей не было на их пути. Только сверху доносился глухой шум, как будто там чинили мостовую.

— Это чинят небо? — спросил Стиб. — Вероятно, вода хлынула вслед за нами. Вообще, мы наверно причинили вам немало хлопот?

Незнакомец кивнул, ничем не выдавая своего отношения к этим хлопотам. Он вел путешественников все дальше по ровному голубоватому стеклу, прозрачному и нескользкому. Земные люди хотели все знать и не могли удержаться от вопросов.

— Простите, сэр, — сказал Бриггс. — Вы, кажется, сказали, что мы на седьмом небе. Должны ли мы понять ваши слова фигурально, как на земле, или мы должны понять их буквально?

Незнакомец вежливо отвечал на каждый вопрос.

— Это очень просто, — сказал он. — Мы не можем рисковать. Каждая дыра грозит нам смертью. Поэтому у нас несколько небес, всего семь. Лежащие ниже нас — запасные, на случай прорыва воды в главном, седьмом. Промежутки между небесами называются межнебесным пространством.

— Скажите, — спросила Сидония, — а у вас есть и земля или одни только небеса?

Незнакомец пристально посмотрел на нее.

— Да…

Он подумал и прибавил с особенной любезностью в голосе:

— …сударыня.

Том с нетерпением ждал своей очереди, чтобы задать вопрос. Дрогнувшим от волнения голосом он спросил:

— Сэр, а для чего эти перегородки? Незнакомец ответил и ему:

— Вертикальные перегородки служат как для прочности небесных сводов, так и для целей безопасности. Если бы прорыв произошел, как это бывало не раз, когда небо давало слишком сильную течь, перегородки автоматически отделили бы место происшествия от остальной части материка. Вода заполнила бы пространство между ними. Не проникая далее. Свод легко исправить, а насосы выкачивают воду из отдельной камеры очень быстро или спускают ее в земные озера.

— Сэр, — жалобно взмолился Том, для которого все эти объяснения были скучны и малопонятны, — а у вас есть пыль и люди чистят сапоги?

Этот вопрос остался без ответа.

Путешественники медленно шли вперед. Голубоватый свет внезапно усилился, но лился так равномерно, как будто светился воздух. Незнакомец, заметив впечатление, произведенное этим светом, сказал:

— Солнце № 5 погасло. Ваш корабль разбил его. Его скоро поправят. Сейчас свет дан из соседних камер.

Тогда люди земли поняли, почему пол и стены перегородок напоминали им стекло. Они свободно пропускали лучи мягкого света. Теперь свет был достаточно силен, чтобы можно было разглядеть и дальние предметы. Везде стояли странного вида машины, висели легкие, почти воздушные цепи, вздымались краны, насосы в форме огромных пушек задирали вверх тупые носы.

Незнакомец объяснил своим спутникам назначение некоторых машин. Насосы служили для откачивания воды, по особым трубам морская вода доставлялась в лаборатории, находившиеся на нижних небесах, где воду опресняли и разлагали на газы, необходимые для дыхания, то есть попросту делали из нее воздух. Краны передавали наверх тяжести и цемент для укрепления морского дна.

Они подошли к какому-то пустынному строению. Это была станция межнебесной железной дороги. Незнакомец предложил им войти в одну из дверей. Они оказались в комфортабельном вагоне. Незнакомец закрыл дверь, нажал какой-то рычаг, и вагон-лифт стал плавно и бесшумно опускаться, минуя без остановки встречные небеса. Том, вцепившись в окно, сосчитал их. Их было действительно семь. На каждом помещались огромные фабрики и заводы. Незнакомец объяснил, что здесь сосредоточено все производство Атлантиды. Даже многие съестные продукты производились здесь химическим путем, что не было новостью ни для кого, и в особенности для Тома и Стиба, не раз питавшихся консервами и на земле. Профессор тоже удовлетворенно кивнул головой и произнес наиболее распространенное немецкой слово: Ersatz.

Люди земли заинтересовались, откуда берут атланты энергию для всех этих колоссальных заводов и машин. Незнакомец объяснил им, что основной энергией служит давление массы океанской воды, которая приводит в движение особые гигантские поршни, заменяющие паровые машины. Кроме того, в Атлантиде известны некоторые способы наиболее удачного использования радия. Что касается угля, то его атланты по мере возможности стремились всегда избегать, потому что дым от его сгорания влечет за собой некоторые неудобства, связанные с частым очищением воздуха. Впрочем, иногда атланты прибегают и к углю.

Том, не отрывавшийся от окна, вскрикнул. Вагон миновал последнее небо, и внизу можно было совершено явственно различить крыши и купола, бульвары с редкими и чахлыми деревьями и даже пешеходов. В то же мгновение незнакомец нажал кнопку, и все окна закрылись ставнями. В вагоне зажглась электрическая лампа, но ландшафт исчез. Сидония возмущенно вскрикнула: