Иван Любименко - Как выжить в Пасти Быка. Тайны телешоу «Последний герой»

Очередной конкурс. Он может многое, если не все, решить для меня. Еще никогда угроза отчисления не была ко мне так близка. Я это прекрасно понимаю, но вариант создания коалиции с Сакиными, что может спасти меня и изменить ход всей игры, нереален. Предложи они мне проголосовать против какого-либо человека (не обязательно это должна быть Тэн), я бы сейчас согласился. Но в лагере складывается такая обстановка мира и согласия, что никто не отважится первым предложить создание новой коалиции. Начавший мутить воду может сильно поплатиться за это. Не стану этого делать и я, противно. Я уже продемонстрировал Сакиным свою готовность к диалогу, но они понимают ситуацию так же, как и я, и испытывают такие же чувства. Остается одно — выигрывать следующий конкурс. Но как??!!!

Наташа своими бесконечными разговорами еще вчера достала Сакина. Хотя, надо сказать, делать это становится все легче, нервы у Сереги расшатались. Но непонятно, зачем выяснять очевидное, как это делает Наташа. Видимо, решила расставить точки над i…

— Скажи, Сереж, я тебя раздражаю?

— Ну-у-у, — Серега явно не хочет при Аньке выяснять отношения. — Хм-м, Наташ…

— Нет, Серега, я просто хочу сказать: если имеешь что-то против — скажи, но не надо вот так за спиной мне рожи корчить. — Наташа явно жаждет схватки.

— Ребята, не ссорьтесь, ладно? Не время, Наташа, выяснять отношения. Тебе же и так все понятно. Зачем детали? — В роли миротворцев пытаемся выступить мы с Анькой. Но поздно. Еще секунд двадцать назад совершенно миролюбивый Серега загорается с первой спички.

— Какие рожи?! — взрывается он. — Да, ты мне неприятна! Я просто не могу понять человека, который орет по ночам песни Виктора Цоя, чтобы только напомнить о своем присутствии. Причем пафос у тебя во всем. Ты «прогибаешься» сейчас по страшной силе, но строишь из себя борца за правду! — Уход Аньки неожиданно резко останавливает Серегу. Вообще-то его трудно остановить, но сейчас у Ани это получилось.

— Ясно, — обрубает концы Наташа. Таких напористых аргументов она явно не ожидала. С Сакиным вообще трудно спорить. И зачем ей это было нужно?

Пора отправляться на конкурс. Мы ставим сковороду с полуготовой «шарлоткой» на едва тлеющие угольки, чтобы к нашему приходу лакомство было готово.

Пока добрались к месту проведения конкурса, солнце совершенно обезумело, жара неимоверная. «Боги» предупреждают: «Это едва ли не самый трудный конкурс. Многое зависит от удачи. Одевайтесь основательно. Постарайтесь закрыть все открытые части тела, особенно ноги и руки». После такой информации о конкурсе, который я обязан выиграть, руки потеют от напряжения.

Всего пять этапов. К каждому добираемся по веревке, к ней нас пристегнут карабином. Начиная со второго этапа количество веревок, по которым можно передвигаться, гораздо больше шести, но далеко не все ведут к цели. Если попадаешь в тупик, надо вернуться, чтобы сменить веревку. Отстегиваться от нее можно только на промежуточных финишах, где и собраны в пучок ленточки разного цвета.

Итак, нас пристегнули. Что там в книжках про нить Ариадны писали? Отыскать бы ее. Пытаемся проследить траекторию маршрута, но это практически невозможно. Пути петляют, то забираясь на дерево, то спускаясь до земли, при этом часто пересекаются.

После команды «Старт!» хочется сорваться с места, но начинать приходится с другого. Надо распутать веревки, чтобы избежать столкновения. До второго этапа добираются все. Каждый хватает по голубой ленточке. Кто прячет ее в карман, кто привязывает к поясу. Потеряешь хоть одну — забудь о победе.

После второго этапа начинается смешное. Веревку, которую выбрал Одинцов, предпочел и я. Вскоре он поворачивается ко мне лицом и изумленно кричит: «Тупик! Разворачивайся!» Назад бежим вместе. У цифры «2» надо сменить веревку, но какую выбрать: их около двенадцати. Лишь с третьей попытки добираюсь до третьего этапа, побывав до этого еще в одном тупике. Хватаю коричневую ленточку — и вперед! Столкновения с соплеменниками происходят часто и повсеместно. Везде натянуты веревки, о которые легко споткнуться. Ну и конкурс, похлеще полосы испытаний! При этом толпа выбравших ту же веревку, что и ты, уже начинает помогать тебе, чтобы поскорее узнать, правильно ли выбран путь.

Я быстрее всех перемещаюсь по веревкам в лесу, поэтому очень обидно первым попадать в тупик, а потом тащиться последним в небольшой колонне тех, кто выбрал ту же нить. Хуже всего стало, когда передо мной оказалась Тэн, которая двигалась так медленно и осторожно, что даже начал подталкивать ее. Я готов был на руках донести Тэн до развилки, чтобы как можно быстрее пойти по новому маршруту, но, по счастью, делать этого не пришлось.

После четвертого этапа, когда каждый успел не раз упасть, перелезть через десяток деревьев, проползти под поваленными бревнами (для этого требовалось выкопать лаз!), уже трудно определить, кто где находится. Веревки все чаще уходят в болото или в высокую траву — вокруг ничего не видно. Бежишь и думаешь: «А может, ничего этого уже и не надо? Может, кто-то уже держит заветные бусы в испачканных, мокрых от пота руках?» Каждого героя повсюду сопровождает оператор с компактной камерой. Нередко ему приходится выполнять те же кульбиты, что и нам. Ребята явно не знали, на какую работу соглашались.

Иногда операторы отстают, тогда им приходится срезать путь, чтобы догнать подопечного. Представляю, как смешно это выглядит со стороны, но смеяться не хочется. Когда мой оператор в очередной раз «теряется», я наконец достигаю этапа с цифрой «5». Схватив сиреневую ленточку, пристегиваю себя наугад к одной из веревок и устремляюсь дальше. Если ошибся, могу снова оказаться на старте первого этапа…

Мне повезло. Вскоре стало ясно, что к финишу я иду первым. Долгожданная, желанная, обязательная, самая главная из всех одержанных мной здесь ПОБЕДА! Подбегаю к финишной ленточке и понимаю, что здесь когда-то уже был. Ну, точно, на втором этапе, когда попал в тупик.

Такой огромной радости от победы я еще не испытывал. Вскоре подтягиваются остальные. Последней приходит Наташа. Она так и не нашла дороги, и ей разрешили отстегнуть карабин. Наташа явно расстроена, но бодрится. Неожиданно для себя спрашиваю: «Все по-честному?» Она не понимает смысла вопроса даже со второго раза и раздражается. Для меня же главное, что она уйдет с острова раньше меня. Я добился этого назло всем и всему и сделал это по-честному.

В лагере на остывших углях стоит сковорода. Пирог, конечно, подгорел и остыл, но аппетит у всех зверский, сразу приступаем к еде. Наташа сочетает прием пищи с философскими размышлениями. Она все время что-то негромко бормочет, словно молится, обращается к куску пирога, к пеликану, будто никого вокруг нет. Так уже было на Тортугас. Тогда она любила называть себя аутсайдером и разговаривать (в нашем присутствии) с неодушевленными предметами, словно нас и нет рядом.