Яков Наумов - Тонкая нить

Задумавшись, полковник умолк и вновь принялся расхаживать по комнате. Затем, придя, по-видимому, к какому-то решению, подошел к Савину, опустился рядом с ним на диван:

— Вот что, Степан, в Ригу тебе ехать придется… И в Ригу, и в Вентспилс… Да, да, придется. Пусть Войцеховская действует, как намеревалась. Понял? Мешать ей не будем… до поры до времени. Впрочем, от окончательного решения сейчас воздержимся: дело серьезное, надо доложить Москве. Сделаем таким образом: завтра, как возьмешь билет на самолет и повидаешься с Войцеховской, звони мне. Встретимся. Вот тогда все и решим окончательно.

— Зачем звонить, товарищ полковник? Прямо от нее я приду к вам, в управление.

— Нет, нельзя. Вдруг да за тобой будут следить. Тут, брат, дело тонкое, всякое может случиться. Сделаем так: как освободишься, ты мне позвони, а встретимся… встретимся… Ты где теперь завтракаешь, обедаешь?

Савин смутился:

— Да так, где придется. Когда в кафе, когда в ресторане, а то и дома, всухомятку…

— В каком кафе? — спросил Скворецкий.

— В разных. Чаще в том, что на углу Лермонтовской и Центрального проспекта.

— А, это такое, в полуподвале?

— Точно, — кивнул Савин.

— Вот и хорошо, — сказал полковник, — в этом кафе и встретимся. Только уговор: ухо держи востро, задача тебе предстоит не из легких…

Утром следующего дня, когда полковник приехал в управление, его ожидал приятный сюрприз: в приемной, скромно примостившись на краешке стула, сидел Савельев.

— Ты как сюда попал? — напуская на себя суровый вид, спросил Скворецкий. — Почему не в больнице?

— Разрешите доложить, — срывающимся от волнения голосом ответил Савельев, поспешно вставая. — Выписали. Сегодня утром. Готов приступить к исполнению своих обязанностей…

— Ишь ты какой быстрый! «Приступить»! А долечиваться кто будет? А на курорт? Я тебе что говорил? Нет, на юг, в санаторий. Немедленно в санаторий.

Кирилл Петрович говорил строго, сурово, но в морщинках возле его глаз таилась добродушная, лукавая усмешка. Савельев это заметил.

— Товарищ полковник, — сказал он, храбрясь, — я здоров, совершенно здоров. На курорт можно и после, когда… когда закончится дело Черняева.

— Вот оно что! — сдвинул брови Скворецкий. — Что же это получается, а? Выходит, вы с майором Мироновым за моей спиной договариваетесь: куда он, туда и ты? «Савельеву, мол, нельзя отдыхать, пока не кончено с делом Черняева»! — передразнил кого-то, по-видимому Миронова, полковник.

Савельев молча переминался с ноги на ногу.

— Ладно, — сказал полковник. — Садись. Сиди тут, жди. Майора Миронова ко мне, — приказал он секретарю, — а заодно и Луганова. Быстро!

Через несколько минут Миронов и Луганов были у полковника. Увидев Сергея, Миронов на ходу дружески кивнул ему и ободряюще подмигнул: держись, мол, брат. Страшен черт, да милостив бог!

Кирилл Петрович заканчивал разговор по прямому проводу с Москвой, с генералом Васильевым. Из отрывистых фраз полковника — «Никак нет, Семен Фаддеевич, он парень смелый, не растеряется»… «Слушаю, пошлем вдвоем»… «Да, с Ригой свяжусь тотчас»… — они поняли, что за последние часы произошло нечто новое, что-то такое, чего они еще не знали.

Закончив разговор, полковник положил трубку. Было заметно, что он чем-то взволнован. Однако прежде чем посвятить Миронова и Луганова в суть дела, рассказать о событиях минувшей ночи, Скворецкий заговорил о Савельеве.

— Так как же, Андрей, — спросил он Миронова, — что с твоим протеже будем делать? Ты с врачами говорил?

— Говорил, Кирилл Петрович. Врачи согласны, чтобы он приступил к работе, но при двух условиях. Первое — чтобы на протяжении недели-полутора работа не была связана со значительной физической и, главное, нервной нагрузкой. Второе — через месяц-два Сергея все-таки надо будет послать на курорт: долечиваться. Говоря по совести, эти требования меня смутили, особенно первое: ну какое ему подобрать дело, не требующее нервов? В нашей профессии такое вряд ли найдешь.

— То-то, «смутили». А он, Савельев, уже здесь. В приемной сидит.

— Видел, — вздохнул Миронов. — И физиономию его видел. Надо полагать, вы на него изрядный ушат холодной воды опрокинули.

— Ушат ушатом, — улыбнулся полковник, — а работенку я ему присмотрел: и тебе нужная и важная, и вроде курорта — сиди себе посиживай и поджидай у моря погоды. Вот именно — у моря. В прямом смысле этого слова.

Не ожидая расспросов, Скворецкий подробно рассказал о событиях минувшей ночи, об указаниях, которые получил от генерала Васильева.

— Обратите внимание, как похожа беседа, что вела Войцеховская с Савиным, на ту, которую, судя по словам Черняева, вела с ним Корнильева. Любопытно, а? Прямо один почерк. Впрочем, у этой шатии почерки не всегда разнятся. Решено, — продолжал Скворецкий, — послать Савина в Вентспилс, к рыбаку. Пусть договаривается, как того требует Войцеховская. Что произойдет дальше, вы оба, конечно, догадываетесь. Но Савину надо дать хорошего напарника, смелого и инициативного чекиста, с которым до поры до времени он будет действовать вдвоем. Пошлем Савельева — он там будет на месте: сиди и жди. И для работы нужно, и сам окончательно окрепнет.

— Судя по тому, с каким лицом сидит Савельев в приемной, — заметил Андрей, — ему эта командировка не очень по душе.

— Не по душе? — расхохотался Скворецкий. — Да он и понятия ни о чем не имеет. Пригласи-ка, кстати, его сюда.

Как только Савельев вошел и робко уселся, полковник спросил:

— Итак, насколько я понял, ты считаешь, что более или менее подремонтировался и способен вернуться к работе?

— Так точно, товарищ полковник. К работе могу приступить хоть сегодня…

— Сегодня? Именно это и требуется. Видишь ли, как раз сегодня мы начинаем одну операцию, связанную с делом Черняева. Прямо скажу, операция сложная, не без риска, связанная с отъездом из Крайска. Как, хватит силенок? Выдержишь?

— Выдержу, товарищ полковник! — восторженно воскликнул Сергей. — Не беспокойтесь. Готов ехать хоть сейчас, хоть сию же минуту.

— Ну, сию-то еще не сию, но сегодня. Поедешь в Латвию. Есть там такой город — Вентспилс, вот туда и поедешь. Ехать придется вдвоем, вместе с одним военным. Летчиком. Савин его фамилия. Степан Сергеевич Савин. Он мне должен с минуты на минуту позвонить. Как позвонит, так мы с тобой с ним встретимся, тогда и обсудим, что да как. Вопросы будут?

— Никак нет, товарищ полковник. Все ясно.

— А коли ясно, так иди оформляй командировку и жди моего сигнала.

Савельев, с лица которого не сходила счастливая улыбка, поспешил выйти из кабинета: вдруг полковник передумает, изменит свое решение, пошлет его на курорт?

Проводив его взглядом, Кирилл Петрович повернулся к Миронову и Луганову: