Персиваль Рен - Похороны викинга

Это было слишком хорошо или, с точки зрения верблюдов, слишком плохо для того, чтобы бесконечно продолжаться. В конце этого второго перехода следовало верблюдов накормить и дать им, по крайней мере, один день отдыха. Перед утром я опять дремал, просыпаясь время от времени. Я окончательно проснулся, когда было совершенно светло. Верблюды стояли неподвижно, а Бедди на что-то указывал протянутой рукой.

На ровном песке, заметенном ветром, виднелся верблюжий след. Это был свежий след, и он пересекал наш путь. Он шел прямо с севера на юг. Хэнк и Бедди поставили верблюдов на колени. Внимательно осмотрев след, они решили, что караван состоял примерно из двадцати верблюдов, что они прошли недавно и шли на юг.

– Хорошо, – заметил Хэнк и вскочил обратно в седло. – Нам надо подобраться к индейцам. Только не надо на них наскакивать. Лучше сперва посмотреть, на что они похожи. Посматривай, ребята.

И мы поехали дальше.

Думаю, что мы шли по этому следу около четырех часов, не видя ничего, кроме бесконечной пустыни и неизменного песка и камней. Наконец Хэнк остановил верблюда, и Бедди подъехал к нам. Хэнк крякнул и протянул руку: мы были на берегу широкой высохшей реки. Оба берега были усыпаны гравием и обтертыми водой камнями. Дно было совершенно сухое, но в тени огромной высокой скалы, стоявшей на самой середине высохшего русла, росло несколько пучков сухой травы, несколько терновых кустов и две-три карликовых акации. Верблюды ворчали и рвались к этой скале.

– Вода, – сказал Хэнк. – Может, придется копать.

Но копать не пришлось. Вокруг скалы стояла широкая лужа. По-видимому, она наполнялась из подземного источника. Это отнюдь не было похоже на английский ручей, весело журчащий среди зелени. Зелень здесь была в самой воде, но мы не были привередливы, и верблюды также не были склонны сомневаться в качестве этой воды.

Наконец мы сможем отдохнуть, накормить и напоить верблюдов. Здесь была тень, и отсюда мы могли надеяться двинуться дальше.

– Молодцы туареги! – сказал Дигби. – Симпатичные ребята. Мы будем идти по их следу, пока нам с ними более или менее по пути.

– Мы не только должны за ними идти, – ответил Бедди. – Мы их должны поймать. Нужно, чтобы они одолжили нам соответственный гардероб. Наш здесь, в пустыне, не в моде. И потом следовало бы получить у них кое-какую еду.

– Верно, – согласился Хэнк. – Мы, конечно, не конокрады, но я думаю, что им придется одолжить нам пару хороших верблюдов.

Арабское платье было совершенно необходимо. Хэнк и Бедди были абсолютно правы. Во-первых, в качестве арабов мы меньше подвергались опасности при встрече с туарегами, а во-вторых, впереди, вблизи границы Нигерии, стояло большое количество французских войск и нам отнюдь не следовало попадаться им в руки в форме Иностранного легиона.

По приказу Хэнка мы выступили, дав верблюдам поесть и вдоволь напиться. Хэнк считал, что отряд, который мы преследовали, возвращался после осады Зиндернефа и шел в какую-нибудь деревню собирать дань.

У источника мы отдыхали около трех часов, а потом весь вечер и всю ночь ехали вперед. То, что мы до сих пор не нагнали наших попутчиков, доказывало, что это был не мирный караван, а разбойники. Мирные караваны путешествуют значительно медленнее, и мы давно догнали бы ехавших впереди нас.

Постепенно пейзаж начал меняться. Земля становилась более серой, появились кактусы и акации. Мы переходили из песчаной пустыни в скалистую.

Вдруг вдалеке мы услышали несколько выстрелов. Хэнк и Бедди мгновенно поставили верблюдов на колени среди скал, мы слезли и взяли винтовки.

– Нельзя, чтобы застрелили наших зверей, – сказал Хэнк мне. – Держи их, сынок, а мы посмотрим, что там делается. – И, согнувшись, Хэнк и Бедди исчезли за камнями. Минуты две спустя они возвратились назад. Они ничего не увидели, и поэтому решили продолжать путешествие. Проехав мили две, мы обогнули высокую, круглую скалу, напоминавшую башню, и увидели страшное зрелище. К акации был привязан труп женщины. Она была страшно искалечена… По-видимому, она пасла стадо коз.

– Деревня близко, – сказал Хэнк, и снова мы сошли с верблюдов.

– Здесь мы оставим наших благородных коней, – продолжил Хэнк. – Отсюда пойдем на разведку. Я дал бы доллар, чтобы первым увидеть этих прохвостов.

Мы привязали верблюдов к деревьям и пошли, рассыпавшись стрелковой цепью, как сотни раз ходили в атаку на маневрах. Наконец мы подошли к совершенно пустой деревне. Ее дома выглядели, точно стояли здесь тысячи лет. В эту деревню мы осторожно вошли и стали осматривать один дом за другим. В одном из них лежал раненый араб. Когда мы вошли, он вынул из-за пояса гнутый кинжал и замахнулся на нас.

– Мы друзья, – сказал я по-арабски. – Скажи нам, что случилось. Мы хотим тебе помочь.

Дигби тоже заговорил, и араб успокоился. По-видимому, он понимал все, что мы говорили, и мы понимали его настолько, насколько говорящий по-английски француз мог бы понять девонширского землепашца. Вот что он рассказал.

Женщина, пасшая коз, увидела приближение банды туарегов (араб назвал их «забытые Богом» и «закрытые плащами»). По глупости, а может быть, из геройства, она взбежала на скалу и крикнула об этом какому-то юноше, который работал поближе к деревне. Потом оба они бросились бежать, но женщину туареги поймали. Юноша поднял деревню на ноги, и все мужчины бросились с винтовками на скалы, рассчитывая принять бой с туарегами. Женщины и дети бежали в овраг позади деревни. По этому оврагу они надеялись добраться до того тайника, в котором обычно прятались.

Несколько юношей было послано предупредить верблюжьих пастухов. Наш рассказчик был в числе пасших. Они не успели собрать все свое стадо и погнать его в убежище, как на них налетели туареги. Туареги дали залп и набросились на верблюдов. Его они сочли убитым и потому не тронули. Когда он пришел в себя, то увидел, что, кроме трупов остальных пастухов, на месте стычки не осталось ничего. Тогда он приполз сюда, потому что хотел умереть в своей хижине.

Теперь туареги разбили поблизости лагерь и, по-видимому, наслаждались заслуженным отдыхом. Мужчины деревни, видимо, все еще сидели на камнях и ожидали нападения, женщины и дети прятались в овраге, а верблюды были захвачены. Судя по тону рассказчика, было бы не так ужасно, если бы верблюды были спрятаны, а женщины и дети захвачены туарегами.

Мы объяснили положение Хэнку и Бедди.

– Безопасный спорт и сочетание дела с развлечением, – заявили они и добавили, что нам следовало бы доставить туарегам еще какое-нибудь развлечение.

Мы устроили военный совет и решили послать раненого к остальным жителям деревни с сообщением, что мы их друзья. Мало того, мы враги туарегов и возвратим им их верблюдов, и не только их верблюдов, но и тех, которые принадлежали туарегам, если у них хватит храбрости нам помочь и они будут нас слушаться.