Андрей Салов - Семь смертей Лешего

Вслед за не очень ласковым пробуждением, следовала очередная нравоучительная лекция. По поводу обязанностей истопника и о вреде пьянства для человечества в целом, и для Кузьмы в частности. А чтобы слова дошли для провинившегося лучше, его запирали до вечера в холодный чулан, сажали на хлеб и воду, подумать о дальнейшей жизни, осознать и прочувствовать свой проступок.

Нагоняй получала и стряпуха, которой в очередной раз указывалось на то, что, зная болезненное пристрастие Кузьмы к спиртному, графин с водкой нужно держать подальше от его глаз. Чтобы и мыслей не возникало о том, как до него добраться в следующий раз.

Вечером продрогший, протрезвевший Кузьма, выпускался на свободу. Он торжественно клялся в желании начать новую жизнь. И, словно пытаясь доказать всем, что так оно и есть, споро приступал к своим обязанностям. Но подобное рвение объяснялось скорее не желанием услужить барину и его домочадцам, и тем более не стремлением начать новую жизнь, а желанием отогреться после промозглой сырости чуланного заключения. Когда организм отогревался и начинал функционировать в обычном режиме, возвращались и прежние мысли, роящиеся в непутевой голове.

Боязнь вновь очутиться в чулане, удерживала Кузьму в течение нескольких дней от ночных похождений на кухню, и поисков заветного графина с водкой. Но, неприятные воспоминания о промозглом чулане забывались, и Кузьма вновь выходил на охоту. Но, у стряпухи память оказывалась длиннее, нежели у Кузьмы. Помня полученный от барина нагоняй, она всякий раз прятала графинчик со спиртным после кормления истопника. С тем, чтобы он не нашел искомого, если вновь захочет накушаться беленькой на халяву. Шарахаться в темноте Кузьма не станет, опасаясь привлечь внимание барина, или домочадцев, и навлечь на свою голову наказание, не добравшись до искомого объекта.

По прошествии времени стряпуха забывала в очередной раз припрятать заветный графинчик, и Кузьма без труда до него добирался, и все повторялось вновь.

Так случилось и в день, когда помещику Лешиеву, приснился явившийся в пламени дьявол, пророчащий несчастья из-за отказа повиноваться приказаниям властителя ада. Обжегшее его пламя, следствие халатности истопника, в очередной раз заснувшего на службе. Причем на кухне, под столом, в компании порожнего графина из-под водки, который стряпуха, глупая баба, вновь позабыла убрать с глаз Кузьмы.

Отчитав стряпуху и определив Кузьму для отрезвления в чулан, дав указания заступившему на дневное дежурство парню-истопнику, по молодости лет не замеченному в пренебрежении обязанностями, помещик удалялся в кабинет.

Его рабочий кабинет был особенным. Лешиев готов был прозакладывать на спор душу, что ни у кого из уездных дворян, нет ничего подобного. Он знал всех окрестных помещиков. Неоднократно бывал в гостях на ужинах и обедах, да и сам, когда была жива супруга, приглашал соседей в гости. В их среде было принято после ужина, попить кофе с коньяком, искурить трубку-другую за неспешным разговором в кабинете хозяина. Женщины и дети оставались в гостиной, увлеченные играми, и женскими разговорами, в которых мужчины все равно, даже при самом большом желании, не нашли бы и малой толики здравого смысла.

Для обстоятельных и неспешных мужских разговоров, как нельзя лучше подходил кабинет хозяина поместья. Окрестные помещики общались между собой и старались многое друг от друга перенять. И поэтому все кабинеты, в окрестных усадьбах, были похожи, как близнецы. В провинции просто не могло быть иначе. Рабочий стол, кресло, набор бумаг, канцелярских принадлежностей, бухгалтерских книг и журналов на столе, да еще настольная лампа, если хозяину приспичит поработать в темное время суток. Возле стены диван для гостей, приглашенных на кофе и трубку. Вдоль стен, до самого потолка, возвышаются книжные полки. Если сопоставить увиденное, то можно без труда отметить тот факт, что и среди книг царило привычное однообразие, с незначительными различиями, настолько ничтожными, что на них не стоило обращать внимания.

Жизнь в сельских имениях протекала уныло и однообразно. Их хозяева, не обремененные государственной, или военной службой на благо Отечества, разнообразили свой досуг, кто как мог. Большинство предпочитало охоту и рыбалку, и домашние вечера в компании наливки собственного приготовления.

Лешиев ничего не имел против охоты, или рыбалки. Любил, и откушать домашней наливки, изготовленной по старинным рецептам. Но это была второстепенная страсть, еще более подчеркивающая истинную, которая была не столь общепринятой, чтобы выставлять ее напоказ. По отношению к ней в обществе царило некое предубеждение, как и ко всему, что не укладывается в рамки обыденного. Чтобы не вызывать излишних разговоров и пересудов, он вынужден был переоборудовать рабочий кабинет.

С виду кабинет был самым обычным, как и в домах уездных дворян, где он бывал не раз. Гостившие в имении помещики не замечали ничего необычного. Все, как у всех, вплоть до классического набора книг, обязательного для образованного человека и дворянина. Любившие покурить трубку, позабавить себя сплетнями и байками из сельской, охотничье-рыбачьей жизни гости не подозревали о том, что кабинет, в котором их радушно принимал хозяин, не так-то прост. Если надавить на одну из неприметных картинок в дальнем углу кабинета, можно увидеть такое, разговоров о чем хватит на целую вечность. Книжные полки на противоположной стене от стола, стронутся с места. Повернувшись на 90 градусов, откроют любознательному взгляду еще одну дверь, о существовании которой не знал никто, кроме хозяина и старика Кузьмы, служащего при имении целую вечность.

Ключ от тайного кабинета всегда находился у Лешиева. Никто не имел туда доступа. Возможно позже, когда сын достаточно повзрослеет, он проведет наследника в тайный кабинет.

Потайная комната в барской усадьбе не была изобретением нынешнего помещика. Она перешла к нему в наследство от предков. Имение Лешиевых было довольно старым, и пережило не одну реконструкцию, которые никоим образом не коснулись расположенной в центре дома, тайной комнаты. Лешиев просто переоборудовал, приспособил ее в духе времени под собственные нужды. В прежние времена потайная комната предназначалась для того, чтобы укрыться там, в случае опасности, а также для хранения ценного имущества и сбережений рода, ныне ее назначение стало иным. Хотя и по сей день, ее можно было использовать как схрон от опасностей, вроде нападения на усадьбу шайки грабителей, или крестьянских волнений, если обезумевшие холопы пожелают поквитаться с опостылевшими господами.

Не потеряла потайная комната значимости и как хранилище семейных ценностей, хотя сундуками с золотом и серебром, она похвастать не могла ни сейчас, ни когда-либо в прошлом. Род Лешиевых был недостаточно богат для того, чтобы иметь сундуки золота и серебра. Доходов хватало на то, чтобы поддерживать приличествующее происхождению существование, откладывать пару золотых монет на черный день и непредвиденные расходы, которые имели дурную привычку случаться, когда отложенных про запас монет становилось достаточно много. В убежище Лешиевых хранились самые ценные вещи, с точки зрения данной конкретной семьи. Дорогие только для них, не представляющие ценности для злодеев позарившихся на чужое добро.