Сергей Хелемендик - Наводнение

Учитель сделал знак, и из одного из залов привели китайского мальчика примерно одного с Хуаном роста.

– Это наш гость! – сказал Учитель китайскому мальчику. – Он будет нападать, а ты будешь только защищаться!

Китайский мальчик склонил голову и принял защитную стойку. Он учился в Школе два года и считался одним из лучших среди детей. Через несколько секунд европейский ребенок поверг ученика Школы на пол и сомкнул пальцы на его горле, завершая серию атакующих движений «объятием удава».

Тогда Учитель подошел к европейскому мальчику, положил ему руку на плечо – знак высшего благоволения – и сказал, что хочет говорить с его отцом…

Разговор графа Антонио Сантоса Родригеса с Учителем также вошел в легенду. Европейский доктор в ответ на вопрос, разрешает ли он заниматься сыну в Школе и готов ли он платить за обучение довольно большую сумму, ответил, что все должен решить мальчик и, если он хочет, значит, он будет заниматься в Школе. И плата конечно же будет вноситься регулярно. Учитель откланялся и ушел, сказав Хуану, что будет ждать его…

К пятнадцати годам Хуан был «учеником-наставником», то есть сам вел занятия в нескольких группах Школы. К двадцати годам он стал «учеником-другом», то есть получил формальное право основать собственную школу. Хуан достиг той степени мастерства, на которой человек остается один на один с древним и мудрым, как мир, искусством кун-фу.

– Я не могу научить тебя больше ничему! – сказал ему тогда Учитель, поклонившись так, как кланяются «человеку равному и чрезвычайно почитаемому». – Ты остаешься один и пойдешь один дальше. Сейчас только ты сам можешь научить себя чему-либо!

Но Хуан продолжал посещать Школу. Он вел длинные беседы с Учителем и с учениками Школы о том, что и как они чувствуют, выполняя те или иные движения, проводил экспресс-анализы крови, мочи, пота. И так продолжалось до самой защиты диплома, после которой Хуан получил право заниматься медицинской практикой. Перед ним открывались блестящие возможности.

Граф Антонио Сантос Родригес и его сын были хорошо известны в Бангкоке. Если бы Хуан захотел открыть свою клинику, десятки людей предложили бы ему помощь и кредит, а в его клинику потекли бы пациенты из самых состоятельных и родовитых семей. Но деньги не интересовали Хуана. Он постепенно становился правой рукой отца, все больше и больше принимая на себя весь огромный объем работы в католическом госпитале, превращаясь в его главного врача и руководителя. Вызвано это было тем, что граф Антонио Сантос Родригес принял сан и стал официальным представителем Ватикана в Бангкоке.

Эмиссары Ватикана убеждали графа Антонио Сантоса Родригеса сделать это в течение нескольких лет, но переговоры не имели успеха. Только после личного приглашения кардинала, занимавшегося делами Ватикана в Индокитае, и полуторачасовой аудиенции во дворце граф Антонио Сантос Родригес сдался и вместе с саном взвалил на себя груз дипломатических обязанностей.

Решающим аргументом, который привел кардинал в беседе, было то, что официальный представитель Ватикана направляется в Бангкок впервые и от того, какие традиции он заложит, зависит во многом будущее. Поэтому особенно важно, чтобы это был человек, знающий страну и язык, имеющий вес и авторитет…

«Здесь, в Индокитае, каждый день от голода и болезней гибнут десятки тысяч детей и взрослых, лечение каждого из которых обошлось бы в среднем в 12 долларов! – это была одна из фраз речи, с которой отец Антонио выступил вскоре после своего посвящения в сан перед католической общиной Бангкока. – И если мы действительно любим людей и бога, мы должны сделать то малое, что мы можем, что может каждый из нас, чтобы спасти их! Они не виноваты в том, что их страны бедны, что бедны они сами, что их детей некому и не на что лечить. Это не их, а наша вина! Моя, ваша, всех, кто платит двенадцать долларов за обильный, разрушающий тело и развращающий дух обед, вместо того чтобы спасти жизнь этого мальчика!» – и он высоко поднял над кафедрой большую фотографию истощенного индийского мальчика с ввалившимися ребрами и огромными глазами старика.

Говорят, взрослые мужчины плакали во время этой речи, текст которой был переведен и перепечатан большинством местных и некоторыми иностранными органами печати. Отец Антонио начал огромными тиражами издавать брошюры, в которых рассказывалось о страданиях десятков миллионов голодных, больных, умирающих детей и рассылать их по католическим общинам мира, собирая значительные пожертвования. На эти деньги покупались медикаменты, продукты, одежда. Этим потоком средств и товаров руководил отец Антонио, оказавшийся незаурядным организатором.

В стремлении спасти ближнего он был неукротим, не знал ни отдыха, ни меры. Может быть, поэтому он был убит ровно через три года после посвящения в сан. Сам отец Антонио знал, что его убьют, по меньшей мере за полтора года до смерти, знал абсолютно точно. Но эти последние полтора года были самыми счастливыми в его жизни. Ощущение скорой смерти не только не отравляло ему существования, но, наоборот, делало каждый новый день счастливым и радостным. В первый и последний раз в жизни он вступил в схватку с теми, кого считал своими врагами, и эта борьба пьянила его кроткое сердце христианина.

Отец Антонио знал об опиуме очень много и в свое время даже опубликовал небольшую работу об использовании наркотиков в восточной медицине. Он убедительно писал, например, что наркомания чужда китайскому типу цивилизации и что веками число наркоманов в Индокитае было ничтожно. Как заслуживающий внимания социальный феномен они появились здесь только после массового проникновения в Индию и Китай англичан и впоследствии американцев, научивших предприимчивых китайцев изготавливать героин. В самом же Китае опиум на протяжении многих столетий использовали как лекарственное средство. Использовали успешно, без каких-либо серьезных злоупотреблений, пока эта гармония не была нарушена извне.

Граф Антонио Сантос Родригес считал наркотики страшнейшим бичом человечества, который обрушивается на головы самых слабых и беззащитных. Став представителем Ватикана, он получил в руки власть и средства и воспользовался ими в полной мере.

Все правительства Таиланда последних десятилетий тысячами нитей были связаны с героиновой мафией и зависели от нее, потому что именно из этой страны начинает движение поток белоснежного порошка, несущий медленную мучительную смерть одним и миллиарды долларов другим. Преступные кланы по сей день продолжают контролировать главный источник героина в мире – «золотой треугольник» – труднодоступный район в Шанских горах на стыке границ Таиланда, Бирмы и Лаоса.