Сергей Хелемендик - Наводнение

– До чего ленив этот парень, – вяло пробормотал он, когда грузовик, поравнявшись с ним, стал выруливать на главную авениду Ринкон Иносенте. – Наверняка от самой столицы тащится на спущенном колесе! Нет чтобы вылезти и подкачать…

Проехав мост, «ударная группа» оживилась.

– Значит, эти легавые в касках так ничего не передали! Не успели, значит! – заключил Лысан, утирая пот с высокого лба грязной ладонью, отчего по лысине пошли грязные разводы. – Ну-ка, сворачивай! – скомандовал он Шакалу, и фургон завернул в переулок, который заканчивался тупиком. В конце тупика находились подъезды к складам и холодильным камерам гостиницы «Прелести моря». – Поставим, значит, фургончик в угол, передохнем чуть-чуть – и в путь! – развивал свою программу Лысан, но жизнь оказалась сложнее плана.

Где-то внизу под сиденьем раздался хлопок. Грузовик остановился, и его кабина резко перекосилась в левую сторону.

– Я же предупреждал, шеф, что колесо, это самое… – Шакал выставил руки перед собой так, словно ждал, что его начнут бить.

«Ударной группе» пришлось покинуть уютную кабину и выбраться на дождь. Они какое-то время потоптались на месте и двинулись в обход гостиницы. «Ударная группа» вступила в холл первого этажа гостиницы «Прелести моря» через пять минут после того, как майор Кастельянос, окруженный подчиненными, стремительно проследовал через этот же холл к своей машине.

Обычно холл был пуст, но на этот раз он гудел от голосов сотен людей самых разных цветов и оттенков кожи, которых объединила ненависть к непрекращающемуся дождю, необходимость убить как-то время и почти полное отсутствие одежды. Несмотря на работающие кондиционеры, влажная одуряющая духота расплывалась по холлу. И невезучие туристы мужественно боролись с ней, окружив себя бокалами с тропическими коктейлями и бутылочками с пивом.

«Ударная группа» в этой разноязыкой толпе, расположившейся по креслам, столикам, табуреткам и просто на прохладном мраморном полу, оказалась элементом совершенно чужеродным и сразу обратила на себя внимание. От вывозившихся в грязи членов «ударной группы» шарахались со смехом и любопытством, в их адрес высказывались самые разные предположения. Невозмутимым оставался лишь швейцар, беспрепятственно впустивший Лысана и его людей. В Эль-Параисо иностранцев пускают всегда и везде.

Наибольший интерес у публики вызывала импозантная внешность Лысана, особенно его голова, украшенная затейливыми разводами начавшей подсыхать грязи. Когда-то светло-салатовый костюм «сафари» Лысана потемнел от воды и грязи и казался военным мундиром.

Внимания публики Лысан не любил. Он озирался по сторонам, пытаясь найти укромный уголок, но, ничего не найдя, сделал решительный жест подчиненным и устремился к белой двери, на которой была изображена голубая пиктограмма – рыцарь в шлеме.

Собравшись в туалете, «ударная группа» получила приказ раздеваться. Лысан первым подал пример, оставшись в широких, усеянных ядовито-оранжевыми ромашками трусах.

– Надо, значит, замаскироваться! А то на нас тут все глаза пялить будут, – приговаривал он, наблюдая, как Алексис с Шакалом выполняют его распоряжение. Свою одежду Лысан после долгих колебаний свернул в комок и бросил в угол одной из кабин. В руках у него остался небольшой потертый портфель, в котором хранились деньги и запасные документы.

Оставшись в трусах, «ударная группа» действительно почти слилась с праздной публикой, заполнившей многочисленные холлы, кафетерии и бары гостиницы «Прелести моря». Так и не найдя места, где можно было присесть, Лысан углубился в изучение сложной схемы-путеводителя гостиницы и выяснил, что должен быть открыт бар на последнем этаже «с впечатляющим видом на океан и пляжи Ринкон Иносенте».

Вместе с группой туристов «ударная группа» просочилась в огромный лифт и без приключений поднялась на последний этаж гостиницы. Выйдя из лифта, Лысан решительно повернул в противоположную от входа в бар сторону и, пройдя метров двадцать по коридору, нос к носу столкнулся с дремлющим в кресле Рамоном, охранявшим вход в помещение пограничной службы Ринкон Иносенте. Приняв Рамона за официанта, Лысан дернул его за плечо и сурово осведомился:

– Бар с видом на море, значит, здесь будет?

– Это в другую сторону, чико! – откликнулся Рамон, не открывая глаз. – Пойдешь до конца коридора и упрешься! – пробормотал охранник и продолжил свое дежурство, так и не увидев того, кого так страстно желал заполучить майор Роберто Кастельянос…

Только тонкая прозрачная стена из стекла отделяла «ударную группу» от тех безобразий, которые творили дождь и ветер на стометровой высоте последнего этажа гостичицы. Принимая во внимание боевые условия, Лысан расщедрился на завтрак и пиво, от которого Шакал, впрочем, отказался, сославшись на то, что он и без пива все время хочет в туалет. Подбирая остатки завтрака, Лысан напряженно размышлял, затем потребовал от подчиненных внимания и разразился самым длинным и значительным за всю историю кампании монологом. Монолог содержал план спасения, который не только не мог спасти, но напротив, безжалостно привел Лысана и возглавляемую им «ударную группу» к злой развязке.

Трудно сказать, почему события последних дней уложились в голове Лысана в такой логической схеме, выводом из которой стал последний роковой приказ, отданный Лысаном в качестве руководителя. Скорее всего, виной этому было пиво, вдруг ударившее Лысану в голову и одурманившее его подозрительный и малоинициативный мозг.

– Как человек опытный и ваш старший товарищ, – демократично начал Лысан, – я должен вам сказать, значит, всю правду откровенно! – Он окинул младших товарищей пронзительным взглядом. – Честно говоря, мы с вами уже почти трупы. То есть шансов выбраться отсюда у нас никаких. Я это понял, еще когда в машине у того парня рацию увидел…

Начало монолога подчиненным не понравилось. Алексис горестно вскинул совиные брови, а Шакал заерзал на круглом кресле так, словно сквозь мягкое сиденье проступили шипы.

– Еще когда Суарес инструктировал меня перед вылетом, он, значит, сообщил мне некоторую сугубо секретную информацию, которую я вам сейчас расскажу. Суарес сказал, что у «профессора», если он окопался и закрепился тут, на этом поганом острове, все должно быть куплено на корню, вся полиция, все пограничники. И в свете текущего момента я вижу, что так оно и есть. Он не только сам на нас охотится, но и пустил за нами легавых! – Лысан умолк, многозначительно осматривая пришибленную новым грозным известием «ударную группу». – Так что наше дело пропащее! Никуда не денемся, если легавые закроют аэропорты, а они наверняка уже все прикрыли. А куда больше деваться? Пешком не уйдешь, потому как вода, значит, кругом! – Лысан зловеще замолчал, но по его лицу было видно, что пропадать сам он пока не собирается.