Анжела Якубовская - Вова Сладколадкин и Волшебный компьютер

– Что, Сладколадкин-Мармеладкин, глючит игру? Сбой в программе? У персонажа развязался шнурок? Бывает же такое!

Дурнушка засмеялась, поглядывая на подругу и закрывая ладошкой рот.

Вова молча застегнул рюкзак и, не глядя на насмешниц, направился в сторону по балкону. Но на той стороне не оказалось двери, вот незадача… Вова обернулся: теперь ему предстояло пройти мимо ухмыляющихся девчонок…

– Как же так, Сладколадкин? Играют без тебя! – красавица посмотрела вниз на поле, по которому с азартом бегали ребята.

Вова в нерешительности двинулся к девочкам.

Раздалась трель судейского свистка, и мальчик посмотрел вниз. На середину зала вышла женщина в спортивном костюме. Это тренер Оксана Марковна Сладколадкина, мама Вовы. Она громко на весь зал скомандовала:

– Игра закончена! Ребята, помогите подготовить зал к эстафете. Девочки свободны…

Вова тем временем решился прошмыгнуть мимо одноклассниц. И это ему почти уже удалось, но дурнушка вдруг подставила подножку, и мальчик едва удержался на ногах, ухватившись за перила в последний момент. Девочки залились громким смехом.

Вова понял, что мама сейчас обернется на это дурацкое ржание, поэтому он не нашел ничего лучше, как упасть на пол и поползти к двери…

Оксана Марковна увидела девочек и строго приказала:

– Девочки! Седьмой «Б»! Спускайтесь!

Девочки, хохоча и кривляясь, наслаждались видом того, как Вова неловко прячется от мамы-физкультурницы. Мальчик жестами попытался призвать одноклассниц к тишине, но потом, отчаявшись, махнул рукой. Он развернулся и, не вставая, засеменил прочь неловким гусиным шагом.

Оксана Марковна, догадываясь о причине смеха, строго спросила:

– Что там такое?! Вова! Ты где?

– Вон он ползет!..– с готовностью ответила учительнице сквозь смех дурнушка.

Вова замер, вздохнул и, оглянувшись на девочек через плечо, выпрямился.

Увидев сына, Оксана Марковна скомандовала:

– Вова, вниз немедленно! Ты почему еще не в форме? Живо в раздевалку!

Мальчик, понуро побрел к лестнице…

Он направился по коридору, по мере приближения к двери с надписью «Мальчики» все замедляя и замедляя шаги. Заметив собственный страх, Вова начал обыгрывать свое движение, делая его более тягучим, словно ноги липнут к полу, а в лицо дует ветер… Где-то в стороне раздался смех.

Вова оглянулся испуганно. Никого, а дверь уже перед самым носом… И из-за нее доносился гулкий и непреклонный, словно стук несущегося на тебя трамвая, голос:

– …А потом он такой достает топор и давай такой всех мочить! Ха – голова долой, ха – рука в сторону отлетела, ха – туловище пополам. Кровища хлещет, мозги по стенам!

Вова, наморщив лоб и не решаясь войти, слушал голос из стали и пластика со страхом и отвращением. Наконец он сделал шажок от двери… Но тут позади себя услышал голоса. Мальчик оглянулся и, увидев стайку девочек, идущих по коридору, влетел в раздевалку, как в воду с вышки сиганул…

В раздевалке одноклассники в спортивной форме с интересом слушали рассказ рослого, крепкого мальчика с выпяченной нижней челюстью и туповатым взглядом.

Это – Ростик, сын начальника Вовиного папы.

Мальчик словно и не заметил приход одноклассника, только фамильная челюсть сделала жующее движение в сторону Сладколадкина…

– А я ему лоукик – раз! Прямой в корпус – два! Прямой в голову – три! – Ростик совершал сокрушительные удары перед носами ребят, с жаром размахивая руками.

Вова занял место как можно дальше от Ростика и начал поспешно переодеваться, стараясь не смотреть на него, ловко имитирующего удары бойца из компьютерной игры. Однако, несмотря на маскировку и прятки от Ростика за спинами одноклассников, обступивших рассказчика, избежать «фул-контакта» с громилой не удалось… Тот остановил рассказ, отодвинул одного из ребят в сторону и приказал:

– Эй, Сладколадкин! Але! Иди сюда!

Вова, успевший только наполовину переодеться, нехотя подошел к однокласснику.

– Давай в «тейкин»! Один на один! – предложил верзила.

Сладколадкин недоуменно пожал плечами.

– Как это?

Ростик стал в стойку, приготовившись врезать сопернику.

– Не, Ростик, я не буду… – промямлил мальчик.

Услышав свое имя в сокращенном варианте, что не соответствовало представлению о себе Ростика, он ударил Вову в плечо кулаком.

– Как ты меня назвал? Какой я тебе Ростик? Я тебе Ростислав Харитонович! Кислосладка гадская! Ты понял?!?

– Чего ты?… Чего тебе надо?..– начал отступать Вова.

А Ростик, не обращая внимания на реакцию мальчика, все молотил и молотил в левое плечо соперника, наращивая темп. Сладколадкин отчаянно сжал кулак другой руки, глядя на бульдожью челюсть Ростика…

«Теоретически нужен резкий короткий удар в край челюсти… Только вот где же у нее край?» – размышлял мальчик, нерешительно отступая, теснимый агрессивным одноклассником…

В этот момент в дверь сильно постучали. Мама спасла Вову от расправы:

– Мальчики, в зал, быстро!

Ростик недовольно повел челюстью, потом ухмыльнулся…

– Повезло тебе на этот раз, – а потом повернулся к ребятам и зычно крикнул.

– Помчались, парни!

С гиканьем и воплями компания вылетела из раздевалки, словно цунами сбивая всех на своем пути.

Вова торопливо пошел к своему месту на скамейке, чтобы переодеться: Оксана Марковна не терпела опозданий.

В спортивном зале семиклассники разминались у тумбы с надписью «Старт».

В нескольких шагах от тумбы лежала подкидная доска перед спортивным козлом. Дальше два мата для приземления и кувырка, а затем длинный рукав матерчатой трубы: дальний от старта выход из трубы находился в двух шагах от каната, закрепленного под потолком.

Ближе всех к старту уверенно встали, Ростик и его компания.

Вова выглянул в дверной проем, словно это был не спортивный школьный зал, а опасное поле битвы в неведомой ему игре, и осторожно вышел. Форма сидела на нем немного неловко, предательски выдавая

неприятие ко всем этим бессмысленным прыганьям, беганьям и отжиманиям.

Мальчик прошел вдоль стены и уже собрался пристроиться на гимнастической скамейке за спинами товарищей с надеждой как-нибудь пересидеть ненавистный урок физкультуры…Но его планы разрушила Оксана Марковна. Она скомандовала.

– Сладколадкин, ко мне!

Вова остановился как вкопанный, вздохнул и, развернувшись, направился к учительнице.

– Ну что, готов? – спросила та.

– Да… – неуверенно ответил мальчик.

Оксана Марковна вздохнула и уже мягким тоном попросила сына.

– Заправь майку, горе мое.