Олег Рой - Битва за цвет

– Ага, – подхватил Середнячок, – и я отцу помогал. На стройке. И тоже не прошёл школьный тест. Так что сижу рыбку ловлю…

– Я тоже с вами посижу, – серьёзно добавил Высокий, ничего не объясняя. В правой руке он держал удочку, а левой прижимал к себе банку со скорпионом.

В Городе Феликс и Дика сначала зашли в банк, а затем в магазин, обычно пустующий. Магазин для художников. И, конечно же, он назывался «Раскрась мир!». Здесь Дика достала из стального отделения Феликса, где лежали всякие необходимые в жизни мелочи – инструменты, банковская карта, крем от загара, – фартук с большими карманами. Купив несколько баллонов аэрозольной краски, она рассовала их по этим карманам.

– Мне нужна подзарядка, – напомнил ей Феликс.

– Я тоже голодная, – ответила ему Дика. – Но нам надо экономить деньги, поэтому давай-ка пойдём пешком.

И они пошли, затерявшись в толпе городских жителей. Жители были сосредоточены каждый на себе, они то и дело поправляли очки и иногда оборачивались к сопровождающим их роботам, давая тем указания: «Купи водички», «Раскрой зонтик» или «Переставь меня на соседний эскалатор».

Через час Дика и Феликс вышли из Города. Вдалеке показалась синяя полоска моря. Вдоль пляжа выстроились впритык дома богатых людей, скрытые от любопытных глаз высокой оградой. Во многих садах зеленели растения и цвели цветы – нечастые гости в стеклянно-бетонном мире мегаполиса. На участках суетились роботы-садовники: подстригали кусты, поливали клумбы, ровняли дорожки.

Но вот и этот район остался позади.

– У меня разряжается батарея, – снова предупредил Феликс.

– Потерпи немного, – попросила Дика. – Мы же идём в кафе, так что ты сможешь там подзарядиться.

Им нужно было пройти ещё пару кварталов по окраине Города. Здания здесь стояли ровными однообразными рядами, пёстрые рекламы и яркие витрины попадались гораздо реже, голографические клумбы, деревья, кусты и фонтаны почти не встречались. Роботов-уборщиков здесь было куда меньше, чем в центре, а потому под ногами попадался мусор – фантики, обёртки, пустые бутылки…

Девочка и робот свернули за угол, и перед ними открылся заросший бурьяном пустырь, через который тянулась узкая трамвайная одноколейка, почти заброшенная, так как по этим рельсам никто в Городе не передвигался, один только Чёрный Трамвай.

С неприятным чувством перепрыгнув через рельсы, Дика и Феликс пошли по пустырю, сокращая путь.

– Ладно, раз ты разряжаешься, давай сегодня не экономить, пролетим пару остановок, – решилась Дика, когда они дошагали до раскрашенной в стиле «граффити» остановки аэробуса. И нырнула под навес.

Робот, пыхтя, встал рядом с девочкой, оглянулся по сторонам и привычно стал возмущаться, что навесы на остановках делают такими маленькими. Его недовольство объяснялось тем, что, неоднократно бывая здесь, он уже успел разрисовать все стены остановки, скамейку, пол и даже крышу. И теперь для нового рисунка не осталось ни одного свободного сантиметра.

– Можно всё смыть растворителем и нарисовать заново, – предложила Дика.

– Нет! Ни за что! Не говори так, у меня кружится голова от непонимания, и я в предобморочном состоянии! – возмутился Феликс. – Мои рисунки – шедевры! Ой! Дикочка, посмотри сюда. На этого хамелеона. Я этого рисунка не помню. Но он как настоящий. Только хвост некрасивый. Надо поправить.

И Феликс достал было из кармана фартука нужный баллончик с краской. Но хамелеон вдруг зашевелился и скрутил хвост колечком, заставив Дику подпрыгнуть от неожиданности, и, возмущённо порыжев, заявил:

– Да что ты понимаешь в хамелеоньих хвостах! Тоже мне, художник от слова «худо»…

– Как, ты настоящий?! – не поверила своим глазам Дика.

Феликс так и застыл с баллончиками в руках, глядя на хамелеона во все глаза-лампочки.

– Самый настоящий, такой же робот, как и он! – Хамелеон крутанул в разные стороны выпуклыми глазами, указал кривой лапкой на Феликса и на всякий случай перекрасился в такой же, как у того, цвет.

– И откуда ты взялся? – подозрительно спросил Феликс.

– Выбросили меня, – буркнул хамелеон и мрачно посерел.

– Выбросили? Это кто ж тебя выбросил? – сочувственно спросила Дика, усаживаясь на скамейку рядом с электронным животным.

– Хозяева, кто же ещё! Купили меня в богатую семью как игрушку для детей. Они поиграли, и я им надоел, им новых животных-роботов накупили, – с горечью в голосе объяснил хамелеон и стал бледно-голубым. – Потом меня отвёз сюда отец этих детишек и тут бросил. Наверное, чтобы я дорогу назад не нашёл… Ещё и дождь собрался. Вот я и спрятался под навес, чтобы контакты не намочило, а то я сломаюсь. И вот на тебе – сумасшедший художник со своей краской! Даже полежать спокойно не дадут отверженному!

– Бедняга, – пожалела Дика хамелеона. – Как же ты теперь будешь совсем один? Кто станет о тебе заботиться, заряжать, чистить, обновлять программное обеспечение? Феликс, давай возьмём его с собой!

– А может быть, он не пойдёт с нами? Может быть, ему после обеспеченной жизни захочется пожить на природе? – с надеждой предположил Феликс, которому перспектива конкуренции явно не слишком пришлась по нраву.

– А где вы живёте? – деловито спросил хамелеон. – Далеко от центра? А то я жил рядом с Башней самого нашего гениального Загрибуса!

– Мы обитаем в продуваемой всеми ветрами палатке, – с радостной готовностью живописать их неустроенный быт откликнулся Феликс. – На берегу моря. В любую погоду. Без всяких удобств. В дождь там сыро. А когда ветер – до ужаса холодно.

Вдалеке послышался сигнал аэробуса.

– Решай, – поторопила хамелеона Дика. – Едешь с нами или тут остаёшься?

– Ладно уж, еду, чего там… Из Башни – в палатку… Была не была… – вздохнул хамелеон и стал обречённо-сиреневым. – Лучше в палатке, но в компании, чем одному на по́шло размалёванной остановке…

– По́шло размалёванной? Сам ты по́шло размалёванный! – почти до гнева обиделся Феликс, прижав трёхпалую руку к груди. – Это картины! Шедевры! Не ценят их только вандалы!

– Не ссорьтесь, пожалуйста! – примирительно урезонила обоих Дика. – Вот и аэробус уже подлетает. Хамелеон, садись ко мне на руку.

Тот не заставил себя долго упрашивать, вспрыгнул девочке на плечо и перебрался оттуда на руку. Подлетевший аэробус, похожий на толстую зелёную гусеницу, мягко опустился у остановки, и все трое заняли в нём места. Как это чаще всего и случалось на окраине Города, в салоне они оказались единственными пассажирами.

Через пять минут аэробус опустился в нужном месте: перед входом в кафе «Йогурт» вблизи пляжа.