Роберт Штильмарк - Детская библиотека. Том 65

В результате этих волнующих впечатлений сердце Изабеллы стало вновь свободным, пока сэр Уильям Блентхилл, юный наследник соседнего поместья Уольвсвуд, не сделался подозрительно частым гостем в Ченсфильде; его мать втайне уже обдумывала, который из двух замков, Уольвсвуд или Ченсфильд, следовало бы избрать в качестве резиденции молодой четы…

Камердинер Мерч встретил сэра Фредрика и мисс Райленд на пороге вестибюля и доложил, что графа уже целый час ожидает майор Древверс, начальник бультонской крепостной тюрьмы. Дочь видела, как помрачнело лицо отца. Она переоделась в своей комнате, подождала ухода посетителя и резво впорхнула в отцовский кабинет с намерением рассеять его мрачные мысли. Владелец поместья угрюмо сидел перед столом и держал в руках какие-то портреты, исполненные карандашом.

— Папа, можно к тебе? — спросила Изабелла, уже стоя посредине кабинета. — Покажи-ка мне рисунки. Кто это? Почему у обоих такой унылый вид?

Застигнутый врасплох, лорд-адмирал не спрятал рисунков. Он с равнодушным лицом бросил портреты на стол, ибо вовремя учел, что при малейшей попытке укрыть рисунки дочь накинулась бы на него с расспросами. Расчет был бы верен: мисс Изабелла, подержав рисунки перед глазами, отложила бы их в сторону, если бы… если бы мистер Бингль не изобразил с такой точностью наружность синьора Алонзо де Лас Падоса! Изабелла всмотрелась в лицо молодого человека на портрете и горестно вздохнула:

— Вот таких поклонников у меня никогда не было, папа! Это, наверно, молодой итальянец? Кто этот красивый юноша? Какое прекрасное лицо! И портрет совсем свежий! Скажи, папа, этот мальчик сейчас в Бультоне?

— Нет, Белла, это просто повторение одного старого портрета. Он давно пришел в ветхость, и я приказал сделать новую копию. Человек этот — товарищ моей юности. Ему сейчас лет шестьдесят, если он жив.

Изабелла надула губки и отложила рисунок в сторону. Милорд убрал портреты в стол.

— Папа, этот толстый майор, что сейчас был у тебя, кажется, начальник здешней тюремной крепости?

Лорд-адмирал уже начинал терять терпение:

— Да, Белла, майор Древверс занимает именно эту должность. Но у меня сейчас нет времени, девочка, меня ждут неотложные дела. Вечером я опять буду всецело к твоим услугам. Кстати, сегодня большой вечерний спектакль в бультонском театре. Если хочешь, я закажу ложу.

— Мне не хочется в театр, папа. Я подумала совсем о другом. Через несколько дней будет сочельник. Все готовятся к празднику, а там, в страшной тюрьме, томятся люди… Можно мне посетить этих несчастных вместе с отцом Бенедиктом?

— Откуда у тебя эти мысли, Белла? В тюрьме сидят не безвинные агнцы, а мятежники, воры и… убийцы. Крепость полна крестьянами-бунтовщиками, браконьерами, луддитами…

— Но они — люди и жестоко страдают. Позволь мне, папа…

— Ни под каким видом, Белла! Нельзя потворствовать преступникам… Прости, но мне уже пора ехать по делам!

Усаживаясь в седло, владелец Ченсфильда в недоумении пожимал плечами.

«Откуда это в ней? Впрочем, черт бы побрал эти пустяки! Есть дела поважнее… Чертовски скверно складывается вся эта история…»

Ветер раскачивал голые деревья ченсфильдской рощи. Граф и его слуга торопились в Бультон. У сэра Фредрика были веские причины хмурить высокое чело и спешно искать выхода из весьма затруднительного положения…

Перед наступлением сумерек Вудро Крейг увидел перед окнами своего особняка всадника на потной лошади. Седок, по-видимому, очень торопился, ибо звон дверного колокольчика был вдвое громче обычных звонков посетителей. Мистер Крейг узнал камердинера лорда-адмирала.

— Что-нибудь случилось, Мерч?

— Не знаю, сэр. Его лордство сейчас находится в крепости, у майора Древверса. Капитан Лорн только что беседовал с его лордством и приказал мне немедленно ехать за вами, сэр.

Было уже совсем темно, когда Вудро Крейг тихо вошел в неуютную следственную камеру, украшенную портретом короля Георга III. Решетки на окнах, холодный каменный пол, скупое освещение и сырой, затхлый воздух таких помещений производят гнетущее впечатление на любого человека, но особенно неприятные чувства они вызывают у тех людей, для кого подобная обстановка легко могла стать пожизненной.

— Садись, Вудро!

Выражение лица мистера Райленда было злое и встревоженное. Лорн жевал трубку и следил за возней воробьев на решетке за стеклом.

— Чертовская история, Вудро! Майор Древверс получил из Лондона сообщение, что в Бультон выезжает секретная комиссия, назначенная его величеством. Вероятно, джентльмены уже в пути. В составе комиссии — прокурор, чиновник для особых поручений и начальник тайной канцелярии при военном министре. Ну, и, разумеется, полная свита — младшие офицеры, секретари, писцы… Понимаешь?

— Н-н-нет, ваше лордство, пока не совсем понимаю. Что же она собирается делать в Бультоне, эта уважаемая комиссия? Неужели такой шум из-за двух пленных пиратов?

Его лордство коротко изложил ситуацию, как она явствовало из писем, полученных комендантом гарнизона и начальником тюрьмы.

Посылка в Бультон лондонской комиссии была новым выражением милости его величества к лорду Ченсфильду. Получив доклад морского министра о бое эскадры сэра Фредрика с пиратским судном, король глубоко опечалился гибелью доблестного капитана Блеквуда и потерями, понесенными эскадрой. Доклад министра был составлен на основании донесения самого лорда Ченсфильда, который в ярких красках изобразил доблесть Блеквуда, Лорна и Тресселя, а также предательское поведение Гая Брентлея. Его величество высочайше утвердил приказ Лорна об аресте Брентлея, повелел заключить изменника в крепостном каземате и направить в Бультон следственную комиссию, дабы следствие по делу преступных пиратов было проведено с должной строгостью. Участь этих преступников должна была послужить в назидание всем пиратствующим морским судам, а посему его величество выразил желание, чтобы по окончании следствия преступники были доставлены в Лондон для предания военному суду и публичной казни.

Вудро Крейг быстро понял всю затруднительность создавшегося положения.

— Как вели себя пленники в пути? — осведомился он у Джозефа Лорна.

Моряк сумрачно промолчал. Сэр Фредрик Райленд сам разъяснил Крейгу, что во время предварительных допросов, которые мистер Лорн пытался вести на борту «Адмирала», он добился от пиратских главарей лишь весьма недвусмысленных и сильных выражений по адресу лорда-адмирала, а от Брентлея — категорического утверждения, что никакого предварительного сговора с пиратами у него не было.

Слушая графа, мистер Крейг сокрушенно кивал головой. У него вертелся вопрос на языке, но Лорн предупредил его: