Валентин Орлов - В дебрях Яны-Тагт

…Поёживаюсь в спальнике, что-то холодно. Выглядываю из палатки – на улице зима, выпал снег, даже ближайший брусничник не просматривается из-под него. При таких условиях задержка в горах невозможна. Сворачиваю лагерь, укладываюсь, и – вниз. Часа через полтора спуска снег исчезает, но с неба сыплется какая-то водяная пыль. В полдень подхожу к знакомой ночёвке у реки. Короткая остановка, и мы с Кучумом спешим к балагану. Ночёвка под крышей – это тебе не под полотнищем палатки.

Впереди небольшая плантация ягодников, там мы поднимали выводок рябчиков, нужно поискать их и заняться охотой. Привязываю собаку и начинаю прочёсывание обеих сторон тропы. Птиц обнаруживаю на деревьях – сидят, не кормятся, пережидают дождь. После выстрела далеко не разлетаются. Добываю двух рябчиков.

Нужно поспешать, шагать ещё далеко. Дождь стихает, но вода всюду – на деревьях, под ногами. Кучум постоянно облаивает белок, их тут много. Идём долго, появляется усталость, но уже приближаемся к знакомым местам. Приободряюсь, внимательно ищу затёски. Вот и марь, теперь уже близко. Не сбиться бы с тропы, тогда ночёвка неизбежна среди кочек и хлюпающей воды. У ручья обрабатываю птиц и спешу к балагану. Дрова под навесом сухие, готовлю пищу и отдыхаю.

Утро пасмурное, но без дождя. Сегодня надо бы посидеть под лиственницами, на глухарей, сейчас самая пора для такой охоты. Это не только охота, но и возможность понаблюдать за птицами, что не менее интересно.

По пути к геологической избе, на половине перехода, спуск к реке, там промысловая избушка, где и находится листвянник. Дождь стихает, это радует.

Набираю темп – надо захватить больше светлого времени для охоты. Еловый густой лес тянется по сторонам, чередуясь с берёзовыми колками. Собака поднимает выводок тетеревов. Птицы далеко не улетают, рассаживаются по ближайшим берёзам. Лайка не облаивает мелкую боровую дичь, вот и на этот раз, гавкнув пару раз, Кучум затрусил дальше. Понаблюдав некоторое время за птицами, шагаю дальше. Во второй половине дня подхожу к тропе, спускающейся к реке. Знакомый поворот к избушке, листвянник остаётся слева. Привязываю собаку и иду смотреть следы кормёжки глухарей. При склёвывании хвои вниз падают кусочки веток, зелёная хвоя, это признак посещения деревьев глухарями.

Подхожу к крайним лиственницам. Неожиданно с одной срывается глухарь. Вскидываю ружьё, но стрелять нельзя – мешают деревья. С досадой делаю несколько шагов и поднимаю второго глухаря, улетевшего так же без выстрела. Остужаю охотничий пыл – приду в засидку позднее.

Показалась избушка. Она вся разорена: нет покрытия на крыше, нет печки, осклизлые стены и прогнивший пол. Ночевать невозможно.

Близко у реки палатку тоже не установить – кругом высокие кочки и вода. Это край обширного болота. Промысел здесь был зимний, болото замерзало и не мешало охоте.

Настроение совсем испортилось: ночевать невозможно, до избы геологов далеко, охота на лиственницах срывается. Отдохнув и немного успокоившись, решил идти до избы геологов. А это ещё четыре часа хода. Надо идти быстро – не ночевать же в случайном месте.

Поднимаюсь до оленегонной тропы и прямым курсом направляюсь к избе геологов. Впереди, в сосняке, на смыкании тропы с геологическим профилем, слышу лай собаки. По голосу определяю – облаивает глухаря. Оставляю рюкзак и иду туда. Кучум слышит моё приближение, лай становится азартнее. Осторожно осматриваю деревья. В вершине невысокой сосны замечаю птицу и стреляю. С глухим стуком глухарь ударяется о землю. Кучум, немного его потеребив, отходит в сторону.

Дальше иду уже не задерживаясь, даже и на призывный лай собаки. Воды на дороге прибавилось – были дожди, идти тяжело. В восемь вечера я у свёртка к избе геологов.

В избе всюду сырость. Ну, и денёк выдался! От усталости все делаю по минимуму и часа через полтора заканчиваю все вечерние дела. Теперь – отдых, и все эти мелочи настроения не портят.

Я на месте, сыт и под крышей.

Сегодня отдыхаю. Привожу в порядок снаряжение, одежду. Баню строить лень, да и камней близко крупных нет, придётся потерпеть. Совершаю короткую экскурсию по вездеходному следу километра три – до речки. На плёсике взлетает стайка чирков, провожаю взглядом – продуктов у меня достаточно, а заготовки впрок не нужны.

Прохожу мимо могильного холмика. Под ним – печально закончивший свой жизненный путь геолог работавшей когда-то здесь экспедиции. История эта мне известна.

Возвращаюсь к избе. Готовлюсь к завтрашнему походу вниз по реке, рассчитанному на два дня – лимит времени у меня заканчивается.

Утром встаю рано. Дождя нет. Сборы много времени не отнимают. Кучум в нетерпении, рвётся бежать. Цель похода – рыбалка и посещение кедрача, где хочу полущить кедровых орехов – приятно порадовать домашних таёжным лакомством.

Путь проходит все по тому же вездеходному следу, идти километров восемь. Километра три – заболоченные места, а дальше начинаются сосновые боры. Параллельно, километрах в четырёх, проходит и река.

По азимуту пробираюсь сквозь захламлённый лес, обходя огромные завалы из упавших деревьев. Впереди просматривается гребень ровного леса, это пойма реки, идти уже недалеко. Выйдя к реке, пришлось поискать знакомую яму, у которой собирался устроить лагерь. Нужное место найдено, в сторонке видно и старое кострище.

Ставлю палатку, готовлю дрова. Отдохнув, настраиваю снасть. Плёс довольно большой, немного ниже по течению в него впадает ручей. Жировки рыбы что-то не видно. Пробую ловить на живую насадку. Полчаса обследую снастью всю яму, клёва нет. Иногда сюда заходит мелкий таймень, поэтому меняю снасть, ставлю блесну – может, будет удача. Но рыбы в яме нет. Осенью хариус жирует, и если он тут есть, то берёт безотказно. Надо искать рыбу – придётся поработать. Пробираюсь вдоль берега вниз по течению. Пройдя полкилометра, утыкаюсь в огромный завал, перегородивший реку, за ним просматривается ровный плёс со сливом в конце. Стоя у завала, слышу тихие всплески, а по плёсу в разных местах расходятся круги – рыба жирует! С моей стороны реки подхода к плёсу нет, забрасывать снасть нужно с другой стороны.

Перебираюсь туда по завалу, быстро настраиваю снасть с живой насадкой и делаю заброс в место всплеска. Поплавок тут же повело и притопило. Подсечка – и крупный хариус бьётся на берегу. Красавец! Сила и упругость чувствуется в рыбе, спинной плавник в радужных пятнах. Рыба берет отменно. Время летит незаметно, азарт спадает, да ведь я и не заготовитель. Удовольствия, полученного от охоты на сильную и красивую рыбу, надолго хватит.

Бреду обратно. В лагере разбираюсь с уловом, развожу костёр, опять любуюсь ночным небом… Ночью по палатке снова барабанит дождь. Утром – всепроникающая сырость. Меняю план дня. Нужно возвращаться к избе геологов. Сбивать шишку в такую погоду неприятно, да и не просушить её. Побью немного шишки на Ушминке, там есть небольшой кедрач. Кое-как заталкиваю мокрое снаряжение в чехлы, сборы закончены. «Спасибо, речка!», – с этими словами прощания выбираюсь на дорогу и направляюсь к избе геологов. Путь назад всегда кажется быстрее. После нескольких часов подхожу к Тошемье.