Ольга Овчинникова - Автостопом до алтайского яка

Пенка. Обычная, пенополиуретановая. Хотелось бы, конечно, потолще и помягче.

Рюкзак 70 л с накидкой от дождя (в комплекте). Мой имеет внизу молнию, для того чтобы залезть в нижний отдел, не потроша весь рюкзак сверху.

Личное пространство (тетрадь, ручка, карандаш, визитки, блокнот с информацией, диктофон, марки на открытки). Почему-то на природе всякая ручка отказывается писать на бумаге, которая становится как будто жирной. В блокнотик буду писать короткие впечатления о дне, чтобы потом воссоздать события и записывать координаты людей.

На диктофон можно записать шум дождя, реки, пение птиц или свои впечатления.

Книга «Атлас дорог» без обложки. Подробную карту Алтая раздобуду на месте.

Зарядка-лягушка для техники. Увы, зарядка «лягушкой» литиевых батарей снижает их долговечность. Если верить умным людям, лучше заряжать технику «родными» зарядками. Некоторые продвинутые берут с собой солнечную батарею, но у меня её нет.

Деньги, паспорт, банковская карта, полис. Все – герметично упакованные.

Экстремальный спальник. На гусином пуху, с уровнем комфорта минус 8°С. Лёгкий, можно ужать до размера мяча, но и цены немалой. Боится воды, во влажных условиях немного теряет в свойствах, но всё равно тёплый.

Сидушка. На резинке.

Ещё я беру с собой фигурки ангелов: их делает Андрей, мой друг. Одного ангела привязываю на лямку рюкзака, второго кладу в карман.

Помимо этой кучи остаются невпихнутые необходимости: кусок целлофана, нетбук, баллончик с репеллентами, куча еды и одежды.

Ну, и изрядно поседевший Джая поедет со мною тоже, и это, пожалуй, самое главное из необходимого. Кто-то когда-то сказал: «Ангелы не белые. Они седые».

…Страх о будущем мерзким щекотным существом продолжает давить на диафрагму. Сгребаю собранные вещи в кучу в центре комнаты и еду забирать рюкзак, спальник и палатку. И, заодно, за страховкой.

Вместо синего приходит рюкзак ярко-гранатового цвета. Я смотрю на него и понимаю: моё. Он словно живой. Улыбаюсь.

– Ничего, что он красный? – извиняясь, спрашивает парень-продавец.

– Не-е-ет… Зачётный гранатовый цвет, – задумчиво тяну я, улыбаясь от уха до уха.

Расплачиваюсь. Подхватываю рюкзак на плечо, иду к выходу.

– А далеко едете? – спрашивает меня парень вслед: в его голосе яркой нотой звучит тоскливая мечта.

– Куда обстоятельства позволят, – туманно отвечаю я.

Не загадываю далеко – это никогда не заканчивалось ничем хорошим.

…Палатка приходит тоже другая: противоштормовая, за счёт конструкции и интенсивной растяжки колышками. Тент у неё – с юбкой 18 18 Юбка тента – полоска ткани на нижней части тента, которая достает до земли и предохраняет от ветра (прим. автора). .

Продавец, извиняясь, говорит, что она такая же, какую заказала я, и отличие только в тенте и в цене – она дешевле, что радует мою психующую по поводу финансов сущность: деньги на моём счету стремительно тают. Если учесть, что я уволилась с работы – а другого способа уйти в незапланированное по срокам путешествие не оказалось – то моё возвращение грозит случиться к пустому кошельку. Хорошо ещё, если не к долгам.

Продавец отвлекает меня от грустных мыслей:

– С такой же палаткой мои знакомые альпинисты на прошлой неделе… а, вернее, в прошлом году… пять лет назад брали Эверест. Вот, посмотрите фотографии!

Улыбаюсь, верю.

…Спальный мешок на гусином пуху, огромный с виду, пакуется в мешок: утягиваю его ремешками.

Палатку и спальник кладу в рюкзак, на котором ещё болтается красочная бирка, расплачиваюсь и иду к выходу. Позади снова слышу всё тот же вопрос, с той же глубокой пронзительной мечтой в голосе:

– Далеко поедете, если не секрет?

– Ой, не спрашивайте! – я смеюсь.

Продавец-мужчина провожает меня до вертушки на вахте, и в его взгляде мне видится бездонная синь, тоскующая по свободе. Чувак. Как я тебя понимаю!

…Страховка. Когда толчком к путешествию служит одиночество, помноженное на отчаяние, я не вижу смысла тратить деньги. Но страховка – это по-взрослому.

Нахожу контору, которая занимается страхованием от несчастных случаев. Девушка, ответственная за оформление, говорит, что с подобным заявлением обращаются впервые. Путешествие? По России? Есть страхование при поездке за границу, но не по России… Впрочем, соглашается оформить меня по этой страховке.

– Вы же не собираетесь ехать автостопом, верно? Да ещё и одна? – она поглядывает на мой рюкзак, прислонённый к стенке. Ей нужно подтверждение моей вменяемости.

– Собираюсь… – я всё уверенно порчу.

Она поднимает на меня ошарашенные глаза, какое-то время молчит, надеясь, что ослышалась и зависает в обдумывании, после чего с надеждой в голосе пробует ещё раз:

– Ну, хотя бы, не будете спать в палатке, одна, в лесу?

– Буду, – опять упорствую я.

Она заметно грустнеет, опускает глаза на договор в двух экземплярах, лежащий на столе и шевелит бумаги вправо-влево. Перед ней сидит какой-то неадекват женского пола с тенденцией к совершению суицида на просторах нашей бескрайней Родины.

Наконец, тихим голосом, слегка наклонившись ко мне и в надежде добиться понимания, она задаёт последний и классический вопрос:

– А не страшно?

Этот вопрос будет задаваться мне практически каждым встреченным мною водителем или просто человеком, пускающим на ночёвку или вписку. Он будет преследовать меня всю дорогу и даже больше.

У меня нет на него адекватного ответа. Мне страшно. Мне стало страшно уже тогда, когда я задумалась о самой идее автостопа. Я поставила себе это отдалённой целью, настолько страшной, что не всегда считала необходимой возвращаться к попыткам её реализации.

Каждый раз потом, вытягивая руку с протянутым кверху большим пальцем, я испытывала ужас от того, что прошу сейчас, и «так я и знала», когда тридцатая, сороковая и пятидесятая машины проезжали мимо. В отдельных из них во весь рот улыбались и водитель, и пассажиры, и я чувствовала себя дурой, но продолжала «стопить», сохраняя благостный нрав, с улыбкой на лице, раз за разом, за шкирку возвращая себя в мир из тёплой зоны своего комфорта.

Здесь мне тоже реально страшно: хочется встать в полный рост и ответить криком:

– ДА СТРАШНО МНЕ, СТРАШНО! ЧТО ВЫ ВСЕ БЕСКОНЕЧНО СПРАШИВАЕТЕ ОБ ЭТОМ?

Вместо этого я мирно сижу на стуле, молчу и думаю о том, что хочу пить и как бы мне попросить эту девушку, оформляющую страховку, о воде, но она, скорее всего пошлёт меня. В магазин.

– Ладно, – обречённо вздыхает она. – Давайте попробуем. Вдруг медведь Вас съест не сразу.

Ещё какое-то время я в подробностях выясняю, будет ли действовать страховка, если медведь съест меня в период её действия, а останки найдут позже? Нервничая, девушка отвечает, что есть специальные методики определения в какой период времени тело умерло, и это меня успокаивает. Заключаем договор. Напоследок она желает мне удачи, отвечаю позитивно: