Дуглас Престон - Потерянный город Обезьяньего бога

Каноэ представляли собой долбленые (изготовленные из цельного ствола красного дерева) лодки длиной сорок футов, оснащенные небольшими навесными моторами «Эвинруд». Каждая вмещала шесть человек и ящики с оборудованием. «Мы поднялись по какой-то речушке. Я даже названия ее не знаю». В верховьях речка была мелководной, полной топляка и грязевых наносов, так что пришлось поднять моторы и двигаться с помощью багров. Участники экспедиции преодолевали бесконечные болота, поднимались по неизвестным притокам, ориентируясь по неточным картам. «Постоянно приходилось вылезать из каноэ и толкать их по илистому дну. Ил становился все гуще и гуще, и наконец мы оказались высоко в горах».

Никаких следов потерянных городов они не нашли, но открытие все же сделали. «Внезапно в ручье обнаружился тот большой камень, – рассказывал Элкинс. – А на камне был высечен тип в причудливом головном уборе, сажающий семена». У Элкинса случилось, как он говорил, «откровение» – перед ними было доказательство (если оно еще требовалось) того, что когда-то на земле, поросшей теперь непроходимыми джунглями, обитал и занимался сельским хозяйством таинственный народ, находившийся на высокой ступени развития. Ведомые местными проводниками Элкинс и телевизионщики были вынуждены оставить каноэ и двинуться пешком, прорубаясь сквозь джунгли при помощи мачете. За день тяжелого пути они едва преодолевали одну-две мили. Стив и его команда питались сухими пайками, а проводники-индейцы – игуанами. В какой-то момент проводники заволновались и вытащили оружие, утверждая, что по их следам идут ягуары. Часто попадались ядовитые змеи, насекомые не давали покоя круглые сутки. «После выхода из джунглей, – вспоминал Элкинс, – на мне еще полгода оставались следы укусов». Он радовался, что его не сразила одна из многочисленных тяжелых тропических болезней, столь частых в этих краях.

Однажды ночью он вышел из палатки помочиться и увидел в джунглях миллионы биолюминесцентных точек – такое свечение исходит от грибков при определенных значениях температуры и влажности. «Я словно смотрел на Лос-Анджелес с расстояния в тридцать тысяч футов, – сказал он. – Ничего красивее в жизни не видел».

Где-то в дождевом лесу они нашли несколько разбитых каменных изваяний, керамические изделия и инструменты. Джунгли в этом месте были слишком густыми, невозможно было определить, есть ли там земляные насыпи. Но в любом случае обнаруженный объект имел небольшие размеры и не мог быть Белым городом. В конечном счете пришлось повернуть обратно – деньги и силы были на исходе.

Элкинс не переставал удивляться тому, как Хейнике ведет дела в Гондурасе. Когда, покинув джунгли, они приступили к съемкам на острове Роатан в Гондурасском заливе, немецкому продюсеру Элкина позвонили по спутниковому телефону и объявили, что дела требуют его немедленного возвращения в Германию. Они понеслись в аэропорт, но там сказали, что самолет уже заполнен и находится на рулежной дорожке. Следующий рейс ожидался через несколько дней. Хейнике впал в ярость, пыхтя, бросился на посадочную полосу, забрался в самолет, вытащил свой кольт, спросил, кто сел последним, навел на невезучего пассажира пистолет и сказал: «Убирайся отсюда на хер, мне нужно твое место». Тот в ужасе выбежал из самолета, а Хейнике засунул пистолет за пояс и сказал немецкому продюсеру: «Все в порядке, вот ваше место».

Много лет спустя Хейнике рассказывал мне эту историю, он объяснил, как понимал свою роль в их партнерстве: «Понимаете, Стив, он такой, что с ним опасно. Вот он говорит о том, что видит в ком-то хорошие стороны, а я отвечаю: „В жопу его, он мне не нравится, я ему не верю“. Поэтому, наверное, мы с ним такие хорошие партнеры».

Элкинс же, со своей стороны, говорил: «Брюс из тех ребят, которых хочешь видеть на своей стороне. И никак не наоборот. – Понизив голос, он добавил: – Чтобы так оно и было, мне иногда приходилось танцевать с этим чертом».

Та первая попытка найти Белый город изменила Элкинса. Он заинтересовался легендой о Белом городе, а по возвращении понял, что обрел цель в жизни. «Я называю это „вирусом потерянного города“, – говорил он мне позднее. – Теперь я страстно хотел доказать, что потерянный город в самом деле существовал».

Элкинс симпатичен своей настойчивостью и неутомимостью: эти черты характера, вероятно, объясняются необычной историей его семьи. Предки Элкинса в третьем поколении, выходцы из Англии и России, прибыли в Соединенные Штаты через остров Эллис [16] Остров Эллис, расположенный в устье реки Гудзон, был самым крупным пунктом приема иммигрантов в США, действовавшим с 1 января 1892 по 12 ноября 1954 года. в 1890-е годы. Его дед Джек Элкинс, джазовый пианист, в 1920-х годах гастролировал с различными группами. Отец Стива, Бад, выбрал совершенно другую карьеру – военную. Прибавив себе годов, он завербовался в армию в пятнадцать лет, но во время базовой подготовки его уличили во лжи: приехала мать и увезла сына домой, чтобы он закончил школу. Во время Второй мировой войны Бад сражался с японцами в составе эскадрильи «Алеутские тигры», а после войны занялся швейным бизнесом и заключил контракт на изготовление заячьих принадлежностей для клубов «Плейбой» [17] Клубы «Плейбой» первоначально представляли собой сеть ночных клубов и курортов, принадлежащих компании «Плейбой энтерпрайзиз». Членов клуба и гостей обслуживали официантки в костюмах зайцев. . Потом он вернулся в армию, участвовал в боевых и разведывательных действиях во Вьетнаме, дослужился до полковника. Пределом его мечтаний было открытие заведения по продаже кошерных хот-догов по-чикагски. Уволившись из армии, он соорудил гигантский грузовик в форме хот-дога и ездил на нем по Лос-Анджелесу, продавая хот-доги и польскую колбасу, но бизнес себя не оправдал. Обаятельный мужчина и дамский угодник, неугомонный Бад вечно был одержим жаждой приключений. Из-за заигрываний мужа с другими женщинами мать Стива развелась с ним, когда мальчишке было одиннадцать. Стив рос в Чикаго, практически не видясь с отцом. «Моя мать была солью земли и крепкой как скала», – говорил он.

Элкинс, похоже, унаследовал жажду приключений от отца и прагматическую непреклонность – от матери. То и другое неплохо послужило ему во время поисков потерянного города.

Элкинс учился в Университете Южного Иллинойса. Будучи заядлым туристом, он вместе с друзьями исходил близлежащий Национальный заповедник Шони. Приятели звали его Элкинс-Вон-Еще-За-Ту-Горку, так как он всегда предлагал посмотреть, «что там, за этим перевалом». Во время одной из таких прогулок он нашел грот в утесе, выходящем на Миссисипи, и остановился там с друзьями; они начали раскапывать землю и вынимать наконечники стрел, копий, кости, разбитые керамические изделия. Элкинс принес находки в университет. Его преподаватель археологии организовал раскопки в пещере по программе специальных исследований на семестр. Во время экспериментальных раскопок Элкинс с друзьями обнаружили человеческие кости, вырезанные из раковин изделия, каменные инструменты и остатки пищи. Радиоуглеродный анализ показал, что нижние слои имеют возраст несколько тысяч лет.