Владимир Поселягин - Новик

Скоро, как я говорил, должно было стемнеть, поэтому половина абордажной команды вернулась обратно на борт «Отрока», и тот, отойдя от борта английского судна, поспешил ко второму транспорту, пока наш угольщик к нам шёл на максимальном для него ходу. Всё же Головизнин не успел. Когда тот начал сближаться, из трюма второго транспорта показался дым и языки пламени, а от его бортов отходили лодки, полные людей. Так что лейтенант дал почти в упор пару выстрелов ниже ватерлинии, чтобы наверняка, и направился к нам обратно. Команда этого судна – несмотря на его вооружение, было видно три орудия – не стала рисковать и сама уничтожила его.

Когда крейсер вернулся, Гаранин ещё был на подходе, я перешёл на борт «Отрока» и стал инструктировать лейтенанта по дальнейшим действиям. Понятно, что тот тоже устал и адреналин уже не гуляет по его крови, но работы предстоит ещё много. Так что, хорошенько проинструктировав командира крейсера, что ему делать дальше и когда меня будить, я с частью абордажной команды направился отсыпаться, на ночь у меня в планах много работы, и я собирался отдохнуть, чтобы набраться сил. Вот остальным требовалось поработать за двоих, всё же на такой крейсер требовалась команда в полтысячи человек, а в наличии было едва половина, но я надеялся поправить эту проблему в моряках и офицерах за счёт «Маньчжура».

Особо ничего невозможного лейтенанту я не поручал. Требовалось с прибытием угольщика перегрузить на его борт пару сотен английских винтовок и все наличные в грузе пулемёты. Вот боеприпасов – много. Часть амуниции, включая бинокли. В общем, всё из списков, что я дал Головизнину. Аврал по перегрузке закончится уже в полной темноте. Дальше – отойти от борта англичанина, подорвать его, чтобы он затонул, – английская команда должна быть уже в шлюпках, – и на полном ходу оба корабля по плану двинут к берегам Китая. Точнее, к Шанхаю.

В моих глюках истории с «Маньчжуром» не было, это уже моя идея. А команду мне удалось пополнить случайно, встретив через три дня русское судно, принадлежавшее Добровольному флоту. Там с него было снято с два десятка палубных матросов, десяток кочегаров и, что немаловажно, полноценная рота казаков с офицерами. Они мне были нужны. Совершив переход через Тихий океан из Америки, судно имело проблемы с машинами и сейчас ремонтировалось, дрейфуя в полутора сотнях километрах от нас, счастливо избежав чужого внимания. Насчёт него я из своей истории ничего не помню, не мелькала о нём информация. Вот в глюках я присоединил этот пароход к себе. Правда, быстро пожалел и избавился от него. Мало того, что тихоходное, так ещё постоянные поломки. В общем, балласт.

Ничего, ремонтироваться тому ещё три дня, так что успею наведаться в Шанхай и пообщаться с и. о. командира «Маньчжура» лейтенантом Лазаревым. Кроуна на борту канлодки уже не было, с небольшой частью команды он смог незаметно перебраться в Порт-Артур, где адмирал Макаров назначил его начальником штаба Тихоокеанской эскадры. В принципе всё как и в моём мире.

Разбудил меня стук в дверь. Я перевернулся на спину, протерев ладонью лицо, прогоняя сонную одурь. Иллюминатор был зашторен, думаю, как крейсер, так и угольщик, следуя моему приказу, идут в режиме светомаскировки, и включать в каюте свет я не стал, мало ли, вся операция может сорваться от любого пренебрежения к ней, никто не должен знать, что мы здесь.

Легко встав, я подошёл к двери и открыл её. Там стоял тот же рыжий вихрастый посыльный, только сейчас в тусклом свете одиночного ночника на его лице была заметна печать сильной усталости. Матрос вытянулся и, отдавая честь, с рукой у виска (научили-таки) доложил:

– Ваше благородие, командир крейсера «Отрок», его благородие лейтенант Головизнин сообщает, что появились огни Шанхая. Он приказал поднять вас.

– Передай лейтенанту, – кивнул я, – что я сейчас поднимусь на мостик.

– Есть, – снова козырнул тот и, немного неумело развернувшись, быстрым шагом направился к ближнему трапу.

Команда уже изучила боевой корабль и стала свободно ориентироваться в лабиринте внутренних проходов и отсеков.

Умывшись, я протёр полотенцем торс, оделся, взял приготовленный портфель и направился в боевую рубку, которую сам же и обозвал мостиком. К сожалению, мостиков у рубки не было, что не давало вести хорошее наблюдение за водами вокруг, так как видимость через узкие щели бойниц была так себе, особенно в бою.

Взбегая по трапу, я поправил скрытую пиджаком кобуру с одним из бельгийских пистолетов, который взял с собой, и вошёл в рубку, где меня дожидался пошатывающийся от усталости лейтенант, тяжело ему было одному управлять кораблём.

– Шанхай, – указал он вперёд. – Шлюпка готова, солдаты, которых вы отобрали, тоже.

Я стал изучать едва виднеющуюся береговую линию.

– Хорошо. Сейчас я покину борт корабля по своим делам. Что вам делать дальше, вы в курсе.

– Так точно. Отойти в открытые воды, лечь в дрейф и отдыхать, выставив наблюдателей.

– Отойти миль на сорок, – уточнил я. – Всё же здесь довольно активное транспортное движение, поэтому не стоит попадать на глаза местным торгашам. Быстро сдадут. В дрейф ляжете подальше от их традиционных маршрутов. Они в основном у берега ходят. Редко когда далеко забираются. Может, только американцы, но они тут нечасты. Если повезёт, так никого и не встретите… Как потом действовать, помните?

– Да. Как стемнеет, вернуться к устью входа в порт Шанхая и встретить вас.

– Сигнал?

– Три раза должна мигнуть сигнальная лампа. Промежуток между сигналами – три секунды.

– Всё верно.

В это время подбежал боцман и сообщил, что лодка спущена и отобранные мной люди уже в ней. В общем, не стоит задерживаться. В этом я был прав, даже ночью тут было движение. Правда, в основном каботажников, серьёзные грузовые суда ходили днём, особенно те, капитаны которых плохо знали здешние воды, а таких в последнее время хватало, поэтому поторопимся. Кстати, перехваченный нами конвой вышел из Шанхая.

Я спустился в лодку, где сидели два матроса и четыре казака, все в военной российской форме. Это требовалось для скорейшего опознания и переговоров с офицерским составом канлодки. Я не переоделся по той причине, что помимо формы офицера ВМФ Японии у меня были только гражданские костюмы.

«Отрок» и угольщик, которому мы пока так и не дали имени, не заслужил, двинули в открытое море, шли они тёмными массами без ходовых огней, потеряться так было легко, а мы направились к порту. Как я и думал, в стороне замелькали китайские лодки – рыбаки вышли на ночной лов. Подойдя к одной из них и не договорившись, мы направились ко второй. Это была крохотная джонка тонн на восемьдесят с шестью китайцами-рыбаками. Вот с ними мы смогли договориться.