Сергей Канашевский - Возвращение в Атлантиду. Книга 1

– Оставь, пусть играет, – к Ивану подошел Дима Морозов. – Это что у тебя за мелодия?

И тут Иван, аккомпанируя себе, снова запел. Он начал петь, наверное, даже лучше, чем утром. Ведь он исполнял свою песню. Балладу, которую недавно сочинил сам.

«Мне с тобой захотелось проститься и встретиться снова.

Губ коснуться твоих через целую тысячу лет.

И, узнав обо всем, рассказать тебе только святое.

И тогда умереть. Через тысячу лет…»

Поваляев пел и пел, а Дима слушал, словно завороженный. Когда певец замолчал и поставил гитару рядом с собой, Морозов положил руку ему на плечо и очень торжественно произнес:

– Иван, ты гений. С этой минуты лидер группы и солист – ты. Я слагаю свои полномочия. И почему это ты раньше так не пел?

– Кончай, Дим. Это у меня случайно получилось. У меня же голоса нет – ты знаешь. Давайте лучше репетировать.

За спиной ребят вдруг кто-то зааплодировал. Ребята обернулись. Перед сценой стояла Лариса Знаменская из 11-го «А» – первая школьная красавица и… двоюродная сестра Вадика Карманова.

– Браво, Поваляев! Ты, оказывается, не только мяч в корзину бросаешь, но еще и поешь бесподобно. Ну, прям звезда эстрады!

– Ларис, ты б не мешала нам репетировать, – скорбно произнес Дима. – Я тебя умоляю: покинь зал.

– А тебе, что, Димочка, видеть меня неприятно? Другим вот нравится. Смотри!

Лариса, стройная и высокая, грациозно, походкой фотомодели прошлась вдоль стены.

– Ну, как? Нравится тебе, Димуль, а?

– Ты красива, спору нет, – продекламировал в ответ Димка. – Но мне музыка все ж милее. Оставь нас, пожалуйста, Ларочка.

– Да уйду я сейчас, уйду. Мне вот только Ване надо пару слов сказать. Поваляев, иди ко мне, не бойся.

Ребята многозначительно улыбнулись. Иван начал спускаться со сцены. Клавишник Андрей Брыков бросил ему вслед:

– Ваня, ты умрешь в лапах красоты! Мужайся!

Ребята рассмеялись. Поваляев остановился перед Знаменской.

– Слушаю вас, сударыня.

– Выйдем, поговорить надо.

В коридоре Лариса встала прямо напротив Ивана и приблизилась к нему на максимально доступную дистанцию.

– Слушай, Ваня, завтра у меня свободный вечер. И один лишний билет на дискотеку. Обдумай мое предложение. Это во-первых. Во-вторых, Вадик просил тебе передать, что конфликт почти исчерпан. Он хочет с тобой встретиться и поговорить.

– Спасибо, Ларис, за предложение. Но… у меня нет времени. Для дискотек. А Вадику передай: хочет встретиться – пожалуйста. Найти меня нетрудно.

Знаменская медленно покачала головой вверх-вниз и изобразила губками воздушный поцелуй.

– Вау! Какие мы! Смотри, Ванечка, не пожалей. Потом будет поздно. – Лариса плавно развернула свое тело и поплыла вдаль по коридору.

Иван вернулся на репетицию.

Этот день дома закончился сенсацией. Дверь открыл сияющий от радости отец. Он схватил Ивана в объятия.

– Поздравляю, сынок! Твой лотерейный билет выиграл!!! У нас будет новый автомобиль! Девятка!

Сын, ничего не понимая, смотрел на отца.

– Какой билет, пап? Я не покупал никакой лотереи.

– Ну, ты и шутник! А на твоем столе что лежит?

Иван прошел в свою комнату. На столе лежал конверт. Из обычной плотной бумаги. Только черной. Конверт был вскрыт. Из него торчал лотерейный билет.

– Вот, смотри! – отец протянул сыну газету с таблицей результатов розыгрыша лотереи. – Видишь эти серию и номер, видишь? Я их карандашом подчеркнул. А теперь – сравни с билетом! Совпадают! Я уже звонил, узнал – машину можно получить через неделю, представляешь? «Шестерку» нашу продадим и летом купим дачу на берегу реки. Представляешь, сынок?

Иван вытащил билет из конверта и как-то механически, не ощущая пока ничего внутри, сравнил серию и номер, указанный в нем, с напечатанными буквами и цифрами в газете. Они, действительно, совпадали. Да, совпадали.

И тут в Поваляевской голове словно бомба рванула. Яркий луч проник в его сознание и зажег десятки лампочек, фонарей и прожекторов. Он еще раз произнес про себя это слово – «СОВПАДЕНИЕ». И понял: СЛИШКОМ МНОГО СОВПАДЕНИЙ. В один день вдруг родился талантливый вокалист, способный математик, выдающийся спортсмен. И, к тому же еще, счастливчик-везунчик, выигрывающий в лотерею автомобиль.

Конверт! – понял Иван. Ну, конечно, все началось с конверта. На нем стояли его инициалы. Но, может быть, это тоже совпадение? А инициалы эти принадлежат другому человеку, а вовсе не ему, Ивану Сергеевичу Поваляеву?

– Папа, – Иван повернулся к отцу, – это не мой конверт. И билет лотерейный не мой.

– Не твой? Как это не твой… А чей же?

– Не знаю, конверт мне передали по ошибке. Билет не мой.

– А кто? Кто передал?

Дурак! – обругал себя Иван. Надо было еще в школе спросить у Ольги про того мужика. Ведь он был вместе с Владимиром Петровичем, ее знакомым. А почему он вообще ничего не сказал Оле про конверт?

– Пап, извини, мне надо срочно по делу, – Иван прошмыгнул мимо отца и бросился к двери, на ходу сдернув с вешалки куртку.

– Ваня! – крикнул отец ему вслед. – А, может, билет просто утерянный?! А раз мы его нашли – он наш? Слышишь?

Но Иван уже не слышал отца. Он бежал вниз по лестнице, перепрыгивая сразу несколько ступенек. Через несколько минут он уже звонил в дверь Ольги.

Открыла она сама.

– Ваня? Ты чего такой? Что-то случилось?

– Оля… мне спросить тебя надо кое о чем.

– Да ты зайди сначала, потом спрашивай, о чем хочешь.

Иван разделся, прошел в комнату. Там сидел и читал какую-то тетрадку Владимир Петрович. Увидев гостя, приветливо улыбнулся.

– А… герой, здравствуй.

– Здравствуйте.

Ольга появилась за спиной Ивана и, взяв его за руку, хотела увести в другую комнату.

– Ну, пойдем.

– Подожди, Оль. Я… в общем… можно, Владимир Петрович, вас спросить?

– Да, пожалуйста. Что вас, собственно интересует, молодой человек?

– Скажите, а кто был с вами вчера… ну тогда, когда мы встретились вечером?

– Со мной? В смысле – со мной? Ну, вы и были. Оля была. «Дружки», которые вас поджидали. А в чем дело-то?

– А мужик этот… мужчина в кепке, небольшого роста – это ваш знакомый? Он же рядом с вами шел.

– Мужчина в кепке? Не помню такого. Лично я шел один.

– А ты… Оль… ты видела его? – Иван обернулся к Оле.

– Нет, – она покачала головой. – Владимир Петрович был один.

– Ну ладно, извините. Я тороплюсь. – Иван решительно направился к выходу. – Извини, Оля, я тебе потом все объясню.

– Ваня, подожди, – Ольга бросилась ему вслед.

– Что, Оль?

– Знаешь, я хочу тебе сказать… Поговорить… А вообще – ладно. Потом поговорим. Иди.

Усталый, измученный Иван не заметил того, что Ольга чем-то очень взволнована, не заметил какого-то необычного ее душевного состояния. Иван спускался по лестнице вниз, а Белозерова еще какое-то время продолжала смотреть ему вслед. Но он не почувствовал ее взгляда. И не обернулся.