Владимир Уланов - Искушение

Все с интересом стали наблюдать: что же произойдет дальше? Нагиба привстал из-за стола и хотел пробраться к Митьке поближе, но тут вмешался Болотников; обращаясь к Алексею, жестко сказал:

– Сядь! – и уже спокойно заговорил: – Я эти речи, казаки, тоже слышал, но всяким слухам не очень-то верю, потому что враги царя могут говорить всякое, но все возможно, хотя мать Дмитрия его признала. А кто может лучше знать своего дитя, чем мать? Значит, царь настоящий.

– Признать-то она его признала, а может, и заставили признать. Кто его знает? – ответил Митяй, придвинув к себе по – ближе блюдо с рыбой.

Болотников разгладил усы, обдумывая сказанное Беззубцевым, затем поднял кубок, обратился к казакам:

– Давайте, братья, выпьем за то, чтобы государь российский, Дмитрий Иванович, был настоящий, и за то, чтобы польский король Сигизмунд помог ему сесть на престол, по праву ему принадлежащий. Будем ему благодарны! – Иван Исаевич мед – ленно выпил вино.

– Любо! Пьем за настоящего царя Дмитрия и друга нашего польского короля Сигизмунда! – вразнобой кричали запорожцы, поднимая чарки с вином.

Заиграли сопели, ударили бубны, и пошло неудержимое веселье. Федор Берсень, лихо заломив казацкую папаху с красным верхом, запел:

Это была любимая песня Ивана Исаевича, но он сейчас был далеко от этого пира. Картины прошлой жизни полностью завладели его сознанием. Вот он еще подросток, плачущий и испуганный, забился в угол, а в доме и во дворе усадьбы бесчинствовали опричники. Собирали пожитки – шубы, домашнюю утварь, ковры – выносили во двор и складывали в телеги. Отца тут же заковали в цепи и увезли. Вскоре весь дом и двор вымели подчистую опричники Ивана Грозного во главе с князем Телятевским, забрали все, что можно было забрать. Плачущую мать, его самого, всю дворню усадили на телеги и отправили в поместье князя. С тех пор они стали холопами боярина Телятевского. После всех этих событий мать стала таять как восковая свеча. Не могла выдержать такого унижения дворянка, волей судьбы превратившаяся в холопку. От тоски и уныния она стала болеть и вскоре умерла.

Иван рос смышленым крепким мальчиком и через некоторое время стал статным красивым юношей. Князь Андрей Алексеевич Телятевский Ивана не обижал, старался его обласкать, научил грамоте, военному делу. Вскоре Болотников стал сотником на московском подворье боярина. Он был вхож в семью своего хозяина. Военная служба у князя давала сытую жизнь и даже развлечения вместе с хозяином, так как тот любил охоту и увеселения. Нередко боярин устраивал набеги на неугодных государю знатных людей, что приносило ему немалую прибыль. Молодой воин, участвуя в закабалении и разорении дворян, бояр и подчас простых людей, с жалостью относился к этим несчастным, а порой отпускал их на все четыре стороны. Переживший сам такую трагедию, он в душе ненавидел эти набеги и хозяина, который с рвением служил царю Ивану Грозному, но изменить ничего не мог. Иван был всего лишь подневольным холопом. Иногда ему в голову приходили мысли о побеге на Дон, к казакам, но не мог он этого сделать: удерживала любовь к дочке князя, Марии.

Это была настоящая красавица: стройная, белолицая, с голубыми, как незабудки, глазами, тугая золотистая коса – почти до пят, смешливая, веселая, со звонким голоском, заразительным смехом, который постоянно звучал в княжеском доме. Когда она встречалась с Иваном, замолкала, краснела, боясь взглянуть ему в глаза. Но это было только поначалу. Постепенно они сблизились, стали вместе проводить много времени. Князь не обращал на это никакого внимания, так как Иван был вхож в дом, и он надеялся, что преданный ему холоп просто развлекает его дочь. Но любовь их крепла с каждым днем. Вскоре эти взаимоотношения от легких прикосновений переросли в поцелуи и жаркие объятия, они уже не могли и дня прожить друг без друга.

Однажды, когда боярин отлучился в свою вотчину, Иван тайком, с помощью Марии, переодевшись в служанку, проник к ней в опочивальню, где они впервые познали все прелести близости, бурную страсть.

Это была ночь их любви, первая и последняя. Утомленные страстной любовью, Мария и Иван заснули крепким сном. Но в доме князя были свои глаза и уши. Как только рано поутру Телятевский неожиданно вернулся из вотчины, дворецкий Ефим сразу же ему обо всем доложил. И, что называется, влюбленных взяли еще тепленькими. Неожиданно в опочивальню княжны ворвались дюжие слуги и повязали Ивана, заломили за спину руки, поволокли по приказу хозяина на конюшню. Мария рыдала, закрыв от стыда лицо руками, затем кинулась в ноги к отцу, прося пощадить любимого, виня и кляня во всем себя, но князь был неумолим, и, наверно, Болотникова забили бы батогами до смерти. Но провинившемуся сотнику неожиданно повезло. В этот же день царь Иван Грозный затребовал боярина к себе во дворец по каким-то важным делам. Хозяин отсутствовал дома несколько дней. Ночью Мария уговорила конюха Алексея помочь бежать возлюбленному с княжеского двора.

Прощание несчастных влюбленных было коротким. Мария неутешно плакала, обнимая любимого, он же обещал ей вернуться, хотя они сами в это плохо верили, зная наверняка, что видятся последний раз.

Так он оказался у донских казаков, где принимал участие в походах против крымских татар. В одной из таких стычек их казацкий отряд попал в засаду, завязалась жестокая схватка. Многие из его товарищей полегли тогда, и мало кто ушел от преследователей, а Болотников, раненный татарской стрелой, попал в плен, а там был переправлен в Турцию на невольничий рынок.

Вскоре его приковали цепями гребцом на галеру. Вот здесь-то и начались его испытания адом. Целыми днями под палящим солнцем приходилось ему вместе с остальными невольниками грести веслами. Хозяин не баловал своих рабов сытной едой: за целый день давали одну лепешку да немного пресной, уже вонючей, испортившейся воды и плетей вволю, если надсмотрщик видел, что гребец плохо работал. Порой жизнь казалась Ивану невыносимой, думал, что все это никогда не кончится. Но, видно, Господу было угодно, чтобы однажды мучения рабов прекратились. Напали на турок немецкие военные корабли, завязалась жестокая схватка. Турки попытались уйти от преследователей в море, но, как жестоко надсмотрщик ни избивал невольников, они перестали грести, понимая, что единственный путь к спасению – если немцы победят их мучителей. После победы над турками всех рабов на галерах освободили, а затем доставили в Венецию. Бывшие невольники разбрелись кто куда, а Болотников вместе с Беззубцевым находились некоторое время в Венеции, где и познакомились с запорожскими казаками. Вскоре новые знакомые уговорили их отправиться в Венгрию, помогать венграм бороться с турками за свою свободу. Память о рабстве была у Ивана и его товарища еще свежа, и им хотелось отомстить туркам за свои обиды. Так у него и Беззубцева началась беспокойная, полная опасностей, военная жизнь.