О душе

Но невозможно, чтобы одно и то же как неделимое и в неделимое время совершало вместе противоположные движения: ведь если сладкое приводит чувство или мысль в такое-то движение, то горькое — в противоположное, а белое — еще по-иному. Не обстоит ли дело так, что различающее в одно и то же время неделимо и неразделимо по числу, а по бытию — разделенно? Ведь с одной стороны, оно воспринимает различные предметы как в некотором смысле делимое, а с другой — как неделимое, ибо по бытию оно делимо, по месту же и по числу неделимо. Или это не так? Ведь в возможности одно и то же и неделимое [может заключать в себе] противоположности, по бытию же не может, а в действительности оно делимо и не может быть вместе белым и черным. Так что если чувство и мысль таковы, то они не могут в одно и то же время принимать формы этих противоположных свойств. Впрочем, здесь дело обстоит так, как с тем, что некоторые называют точкой: как одна [она неделима], как две — делима [95] Точку, служащую границей между двумя частями линии, можно рассматривать одновременно и как начало одной части, и как конец другой. . Действительно, [рассматриваемое] как неделимое, различающее едино и [различает] одновременно; поскольку же оно бывает делимым, оно одновременно дважды обращено на одну и ту же точку (semeion). Поскольку же оно рассматривает границу как два, оно различает два свойства, и они раздельны, как бы посредством раздельной способности. Поскольку же оно едино, оно различает чем-то единым и одновременно.

Вот каким образом определено то начало, посредством которого, как мы утверждаем, живое существо способно ощущать.

Отождествление древними мышления и ощущения. Невозможность объяснения ошибочных знаний с точки зрения теории о том, что подобное познается подобным. Различия между ощущением и мышлением. Воображение и его отличие от ощущения и мнения. Положительное определение воображения. Объяснение названия воображения. Причины того, почему люди иногда действуют не сообразно с разумом, а сообразно со своими представлениями.

Так как душа отличается главным образом двумя признаками: во-первых, пространственным движением; во-вторых, мышлением, способностью различения и ощущением, то может показаться, будто и мышление и разумение суть своего рода ощущения. Ведь посредством того и другого душа различает и познает существующее. И древние [96] Демокрит, Эмпедокл, Парменид, Анаксагор и Гомер (ср. "Метафизика" 1009b 17–31). утверждают, что разуметь и ощущать — это одно и то же, как именно Эмпедокл сказал:

Мудрость у них возрастает, лишь вещи пред ними предстанут [97] По-видимому, стих из недошедшей до нас части поэмы "О природе". ,

и в другом месте:

И здесь возникает

Мысль для познания мира у них [98] Эмпедокл. О природе, фр. 106. .

Такой же смысл имеют и слова Гомера:

Таков же и ум [99] "Одиссея" XVIII, 136. .

Ведь все они полагают, что мышление телесно так же, как ощущение, и что и ощущают и разумеют подобное подобным, как мы это выяснили в начале сочинения. Между тем им следовало бы в то же время высказаться о том, что такое заблуждение: ведь оно еще более свойственно живым существам, и душа немало времени проводит в ошибках. Поэтому необходимо признать либо, как некоторые утверждают, что все, что является чувствам, истинно, либо что заблуждение происходит от соприкосновения с неподобным, а это [утверждение] противоположно положению о том, что подобное познается подобным. Однако, по-видимому, заблуждение относительно противоположного и познание его одинаковы.

Итак, ясно, что ощущение и разумение не одно и то же. Ведь первое свойственно всем животным, второе — немногим. Не тождественно ощущению и мышление, которое может быть и правильным и неправильным: правильное — это разумение, познание и истинное мнение, неправильное — противоположное им; но и это мышление не тождественно ощущению: ведь ощущение того, что воспринимается лишь одним отдельным чувством, всегда истинно и имеется у всех животных, а размышлять можно и ошибочно, и размышление не свойственно ни одному существу, не одаренному разумом.

Воображение же есть нечто отличное и от ощущения [100] Воображение отождествлял с ощущением Демокрит. , и от размышления; оно но возникает без ощущения, а без воображения невозможно никакое составление суждений; а что воображение не есть ни мышление, ни составление суждений — это ясно. Ведь оно есть состояние, которое находится в нашей власти (ибо можно наглядно представить себе нечто, подобно тому как это делают пользующиеся особыми способами запоминания и умеющие создавать образы), составление же мнений зависит не от нас самих, ибо мнение необходимо бывает или ложным, или истинным. Далее, когда нам нечто мнится внушающим ужас или страх, мы тотчас же испытываем ужас или страх, и соответственно когда что-то нас успокаивает. А при воображении у нас такое же состояние, как при рассматривании картины, на которой изображено нечто страшное или успокаивающее.

Имеются также различия в самом составлении суждений: познание, мнение, разумение и противоположное им; об этих различиях будем говорить особо.

А так как мышление есть нечто отличное от ощущения и оно кажется, с одной стороны, деятельностью представления, с другой — составлением суждений, то после рассмотрения воображения надо будет сказать и о мышлении. Итак, если воображение есть то, благодаря чему у нас возникает, как говорится, образ, притом образ не в переносном смысле, то оно есть одна из тех способностей или свойств, благодаря которым мы различаем, находим истину или заблуждаемся. А таковы ощущение, мнение, познание, ум.

Что воображение не есть ощущение, явствует из следующего. А именно: ощущение есть или возможность, или действительность, например зрение и видение; представление же возникает и при отсутствии того и другого, например в сновидениях [101] Т. е. когда ощущение бездействует. . Далее, ощущение имеется всегда, а воображение нет. Если бы они были в действии одно и то же, то, быть может, воображение было бы присуще всем животным. Но по-видимому, оно не всем присуще, например: не присуще муравью, пчеле, червю. Далее, ощущения всегда истинны, а представления большей частью ложны. И когда мы отчетливо воспринимаем предмет, мы не говорим, например: "Нам представляется, что это человек"" скорее наоборот: когда мы воспринимаем не отчетливо, тогда восприятие может быть истинным или ложным. Кроме того, как мы уже говорили, и с закрытыми глазами нам что-то представляется.

Но воображение не принадлежит ни к одной из тех способностей, которые всегда достигают истины, каковы познание и ум. Ведь воображение бывает также и обманчивым.