Полиэн - Стратегемы

5. Эпаминонд вторгся в Лаконику и намеревался разграбить город лакедемонян, но, изменив решение, не достигнув города, выступил в поход. Коллеги по должности [350]грозили ему судом. Он же, указав им на союзников аркадян, мессенцев, аргивян и сколько есть других пелопоннесцев [351], сказал: «Если бы мы опустошили лакедемонян, то теперь следовало бы сражаться со всеми ними; как и теперь, они воюют вместе с нами, истребляя лакедемонян, нисколько не усиливая фиванцев» [352].

6. Эпаминонд убедил фиванцев бороться с жившими [353]в Фивах лакедемонянами в гимнасиях. Они (фиванцы), легко опрокидывая их, научились презирать их и, как более мужественные, смело идя на них войной, изгнали.

7. Эпаминонд всегда выводил войско с восходом солнца, внушая представление, что он явно намерен сразиться. В Пелопоннесе же ночью, встав с места, он неожиданно напал на еще спящих лакедемонян.

8. Эпаминонд командовал фиванцами, Клеомброт — лакедемонянами и союзниками, — всего сорок тысяч воинов [354]. Фиванцы испугались массы врагов. Эпаминонд убедил их быть смелыми двумя уловками. Он устроил так, чтобы человек, не известный выступившим из города, украшенный венком и с лентами на голове, сначала явился фиванцам, возвещая: «Трофоний приказал мне сообщить фиванцам, что он дарует победу начавшим битву!» [355]После того как фиванцы ободрились и преклонились перед вмешательством бога, Эпаминонд приказал, чтобы они помолились, придя в храм Геракла. Было же и со жрецом Геракла давно оговорено ночью открыть храм, взять выставленное в храме оружие и, начистив его, положить перед богом; и чтобы он сам и служители, с ним бывшие, ушли прочь, никому ничего не сообщая. Когда же воины с командирами, войдя в святилище, увидели открытые двери, в то время как не было никого из служителей, увидели же и старое оружие, вновь вычищенное и сверкающее перед богом, они издали боевой клич и наполнились божественной отвагой, словно имея Геракла своим полководцем в битве. Таким-то вот образом удалось им, обретшим смелость, одержать победу над сорока тысячами.

9. Эпаминонд, желая вторгнуться в Лакедемон, после того, как лаконский гарнизон занял Оней, показывая, будто бы ночью собирается войти, уложил войско спать под самым Онеем. Лакедемоняне же, охраняя проход с оружием в руках, страдали, бодрствуя всю ночь. Когда же стало светать, Эпаминонд, подняв войско, напал на стражей, клонившихся ко сну, и, одолев их, легко прошел мимо [356].

10. Эпаминонд попытался ночью захватить город лакедемонян [357], оставленный гражданами. Агесилай, узнав от перебежчиков о нападении, быстро примчавшись со своим войском, раньше успев войти в город, дожидался фиванцев. Они же, напав, были с силою оттеснены лакедемонянами. Когда же, в сильной опасности впав в большую тревогу и принужденные ночью бежать, многие побросали свои щиты; Эпаминонд, видя случившееся, не желая, чтобы бросающие щиты были опозорены, возвестил через глашатая: «Никто из гоплитов пусть сам не несет щит, но пусть передаст его щитоносцам [358]или другим обозным [359]. Сами же следуйте за командиром [360], имея только копьями и кинжалами!» Таким образом, бросившие оружие в большинстве своем остались незамеченными и еще усерднее повиновались Эпаминонду в предстоящих опасностях за такое благодеяние [361].

11. Эпаминонд сражался с лакедемонянами. Поскольку битва была упорной, когда много пало с обеих сторон и ночь помешала достижению победы, каждая из сторон отступила в свой лагерь. Лакедемоняне же, расположившись по лохам и морам, эномотиям [362]и сисситиям [363], увидели массу погибших и, тем опечалившись, стали клониться ко сну. Фиванцам же Эпаминонд приказал расположиться лагерем, как каждому придется, и не искать ни своих лохов, ни отрядов [364], но, как можно быстрее пообедав, отдыхать, чтобы муж помог мужу из имеющихся припасов. Потому случилось так, что, пообедав, они поспешно легли отдыхать, и величайшим благом было то, что не заметили погибших, обедая не на обычных сисситиях, но порознь [365]. Потому, естественно, фиванцы, на следующий день построившись лучше [366], победили, а лакедемоняне из-за гибели своих были похожи на преждевременно побежденных.

12. Эпаминонд вел шесть тысяч [367]фиванцев против сорока тысяч спартиатов и их союзников. Когда граждане, естественно, боялись массы врагов, он исцелил их уныние. Была в Фивах статуя Афины, держащая копье в правой руке и имеющая щит, лежащий перед коленями. Он же, приведя ночью мастера, придал статуе другой вид и сделал богиню держащей щит за рукоятку. Когда настало время похода, он открыл все храмы, будто бы совершая жертвоприношения ради похода. Воины же, увидя переменившийся образ богини, изумились тому, что сама Афина словно бы вооружается против врагов. И много побуждал Эпаминонд воинов быть смелыми на том основании, что богиня будто бы выставила щит против неприятеля. Тем самым фиванцы ободрились и, вступив в бой, блестяще сражались и одолели гораздо более многочисленных врагов [368].

13. Эпаминонд у моста через Сперхей [369], — когда против него стояли фессалийцы, — видя, что от реки к востоку поднимается большой и густой туман, повелел каждому лоху доставить два груза срубленных деревьев — один груз зеленых деревьев, другой — высохших, и около середины ночи сухие, снизу, а зеленые, сверху положенные, поджечь. Одновременно были ночь, и туман, и дым. Воздух врагам был невидим. Эпаминонд же перевел по мосту воинов, а они вновь находились посреди равнины, так как рассеялся дым с туманом, фессалийцы узнали о переправе неприятеля [370].

14. Эпаминонд, возле Тегеи отваживаясь на борьбу с лакедемонянами, желая занять более возвышенные места, чтобы быть скрытым от врагов, приказал гиппарху [371]вместе с тысячью шестьюстами всадниками ехать верхом впереди фаланги и делать частые повороты туда и сюда [372]. Так как они подняли большое облако пыли, заслоняя себя от взоров врагов, он скрытно занял возвышенности. Спартиаты же, когда рассеялась пыль, увидев случившееся, поняли причину конных разъездов [373].

15. Эпаминонд, склоняя фиванцев к тому, чтобы напасть на самих лакедемонян, схватив самую большую змею, показал им ее и, в присутствии всех разбив голову животного, сказал: «Смотрите, что остальное тело бесполезно, когда уходит голова. Таким вот образом, когда мы разобьем (голову врагов), именно это лаконское войско [374], то прочее тело союзников будет бесполезным». Убежденные этим примером, фиванцы, смело устремившись на лаконскую фалангу, обратили ее в бегство, и масса союзников бежала.

1. Пелопид осаждал города, отстоящие друг от друга на сто двадцать стадий [376]. Находясь рядом с одним из них, он распорядился, чтобы, когда он подойдет к городским стенам, четыре всадника, увенчанные венками, видимые всем, быстро прибыли, сообщая, что второй город взят. Услышав это, он выступил к тому городу, который, как казалось, был покорен, и, поджегши густой лес перед стенами, поднял много дыма, чтобы внушить неприятелям представление о том, что город горит. Они же, как это увидели, испугавшись предстоящего взятия, сдались Пелопиду. Он же, получив от тех войско, придя ко второму городу, и тот покорил, более не решавшийся сопротивляться. Таким вот образом, добившись впечатления, что один город он взял, а другой захватив, Пелопид покорил оба [377].