Демосфен - Избранные речи

(79) Здесь нигде он не называет Демосфена и не выставляет никакого обвинения против меня. Почему же он, обвиняя остальных, о моих действиях даже не упоминает? Да потому, что если бы он написал что-нибудь относительно меня, ему пришлось бы упомянуть о своих собственных преступлениях, так как на них я постоянно указывал и с ними вел борьбу. И прежде всего я внес письменное предложение о посольстве в Пелопоннес, когда он впервые хотел проникнуть в Пелопоннес 101, затем о посольстве на Эвбею, когда он стал посягать на Эвбею, затем о походе – уж не о посольстве – под Орей и в Эретрию 102, когда он поставил тиранов в этих государствах. (80) А после этого я отправлял 103уже все морские походы, и благодаря им спасены были Херсонес, Византия и все союзники. Это приносило вам прекраснейшие последствия – похвалы, славу, почести, венки, благодарность от получивших вашу помощь, а кто, подвергаясь притеснениям, слушался ваших советов, тем доставалось спасение; тем же, которые пренебрегали ими 104, приходилось потом многократно вспоминать о высказанных вами предупреждениях и убеждаться, что вы не только благожелательно относились к ним, но и были людьми разумными и прозорливыми, так как сбывалось все, о чем вы предупреждали. (81) И конечно, дорого бы заплатил Филистид за то, чтобы владеть Ореем, дорого бы заплатил Клитарх, чтобы владеть Эретрией, дорого бы заплатил и сам Филипп за то, чтобы эти места были у него оплотом против вас, за то, чтобы не раскрывалось ничего из остальных его дел и чтобы никто нигде не расследовал его преступных действий, – это все ни для кого не составляет тайны, а меньше всех для тебя. (82) Ведь приезжавшие сюда в то время от Клитарха и Филистида послы останавливались у тебя, Эсхин, и ты был их проксеном 105. Люди, которых наше государство выслало как врагов, предлагавших несправедливые и вредные советы, тебе были друзьями. Правда, из их предложений ничего не вышло, – ты, бранящий меня и говорящий, будто бы я молчу, если получил, и кричу, когда что-нибудь потратил! 106Не то у тебя: ты кричишь, потому что получил, и не перестанешь никогда, если они 107сегодня не остановят тебя, предав бесчестью. (83) И вот вы тогда наградили меня по этому случаю венком, причем написал предложение Аристоник 108слово в слово так же, как теперь написал вот этот Ктесифонт, и тогда об этом увенчании было провозглашено в театре, – следовательно, теперешнее провозглашение является уже вторичным 109, но Эсхин тогда, хотя и присутствовал лично, ничего не возражал и предложившего не привлек к суду. Ну-ка возьми и прочитай мне также и эту псефисму.

(84) [При архонте Херонде, сыне Гегемона, 24-го Гамелиона 111, в пританию филы Леонтиды, Аристоник, фреарриец, заявил: ввиду того, что Демосфен, сын Демосфена, пеаниец, оказал много важных услуг народу афинскому, оказал помощь псефисмами многим из союзников, как прежде, так и в настоящее время, освободил некоторые из городов на Эвбее и постоянно проявляет свою преданность народу афинскому, говорит и делает, что только может, на благо самим афинянам и всем вообще грекам, Совет и Народ афинский постановили похвалить Демосфена, сына Демосфена, пеанийца, увенчать золотым венком и провозгласить об увенчании в театре на Дионисиях при постановке новых трагедий. А провозглашение об увенчании должна принять на себя фила, исполняющая обязанности пританов, и агонофет 112. Предложение внес Аристоник, фреарриец.]

(85) Так вот есть ли среди вас кто-нибудь, кто бы знал, что государство подверглось за эту псефисму какому-нибудь позору, поруганию или насмешкам, какие сейчас предсказывал этот человек, в дальнейшем, если я буду увенчан 113. Но, конечно, когда события случились недавно и у всех в памяти, они, если хорошо идут, заслуживают благодарности, если же идут плохо, навлекают возмездие. Значит, я, как оказывается, заслужил тогда благодарность, а не порицание или возмездие.

(86) Таким образом, можно считать признанным, что вплоть до того времени, когда произошли обсуждаемые события, все мои действия были наилучшими для государства, поскольку у вас на совещаниях я выходил победителем, выступая с заявлениями или письменными предложениями, поскольку мои предложения выполнялись и заслуживали венки и государству, и мне самому, и всем вообще; наконец, поскольку вы устраивали жертвоприношения и шествия в честь богов, считая эти действия благодетельными.

(87) Далее, когда Филипп был прогнан вами с Эвбеи, силою оружия – вашего, а политическими мерами и псефисмами (пускай хоть разорвутся некоторые из этих людей!) моими, – тогда он стал искать другой опоры в борьбе против нашего государства. Он видел, что мы более всех людей пользуемся хлебом привозным 114, и потому, желая овладеть подвозом хлеба, прошел во Фракию и стал требовать, чтобы византийцы, бывшие его союзниками 115, приняли участие в войне против вас. Но те стали отказываться и ссылались на то, что этого не предусмотрено в условиях заключенного ими союза, и это было вполне справедливо. Ввиду этого он, устроив заграждения перед городом и подведя осадные сооружения, начал осаду. (88) А что́ при таких обстоятельствах вам нужно было делать, об этом я не стану снова еще спрашивать, так как это всем очевидно. Но кто же помог византийцам и спас их? Кто не допустил в то время, чтобы Геллеспонт попал в чужие руки? Это вы, граждане афинские. Но когда я говорю «вы», я имею в виду государство. А кто говорил, писал, действовал и, прямо не щадя своих сил, отдавал себя на это дело? Это я. (89) А какую пользу принесло это всем, об этом надо судить уже не на основании моих слов, но это вы испытали на деле. Именно, начавшаяся тогда война, помимо того, что принесла прекрасную славу, позволила вам жить в условиях большего изобилия и дешевизны, чем позволяет теперешний мир 116, который эти «честные» люди берегут в ущерб своему отечеству в расчетах на будущие блага 117, – пусть же они в них ошибутся и получат то, чего молите у богов вы 118, руководящиеся наилучшими пожеланиями, а им пусть не удастся наградить вас тем, что они сами себе избрали наперед 119. Но прочитай им постановления о венках от византийцев и перинфян, которыми они увенчивали наше государство по этому поводу.

(90) [При гиеромнамоне 121Боспорихе в Народном собрании Дамагет заявил, получив решение от Совета: ввиду того, что народ афинский и в прежнее время всегда относился благожелательно к византийцам и их союзникам и к сородичам их, перинфянам, и оказал много важных услуг, а в настоящее время, когда Филипп македонский повел наступление на страну и город с целью уничтожения византийцев и перинфян и стал выжигать страну и вырубать деревья, народ афинский, послав на помощь 120 кораблей, с продовольствием, метательным оружием и гоплитами, избавил нас от больших опасностей и восстановил отеческий строй, законы и могилы (91), – ввиду этого народ византийцев и перинфян постановил дать афинянам брачное право 122, права гражданства, права владения землей и домами, проедрию на состязаниях, право непосредственного обращения к Совету и Народу в первую очередь после жертвоприношений и тем, которые пожелают поселиться в нашем городе, дать освобождение от всех литургий; кроме того, поставить в Боспорее 123 три изображения в 16 локтей высотой Народа афинского, увенчиваемого народом византийцев и перинфян; послать также священные посольства на всеобщие собрания в Греции – на Истмийские, Немейские, Олимпийские и Пифийские игры и провозгласить о том, как увенчан нами Народ афинский, чтобы греки знали как о доблести афинян, так и о благодарности византийцев и перинфян.]