Иордан - Гетика

Ввиду необычайного разнобоя в толковании имени Бож (Бус из «Слова о полку Игореве»; предводитель племени бужан; Маджак – вождь Valinana) представляется закономерным предположить, что, быть может, слово «Бож» стоит в связи со славянским словом «вождь» (в старинной форме «вож») и потому было не именем собственным, а лишь непонятным в греко-латинском мире синонимом слова «dux». Однако и слово «вождь», «вож» могло быть именем собственным антского предводителя, подобно тому как именами являлись Senator, Patricius или, в более позднее время, Marchesius, Comes, Comitissa, Vassallus, Prepositus и др. (см., например, в указателе в «Codex diplomaticus Cremonae», ed. L. Astegiano, II, Torino, 1899).

Здесь Иордан употребил термин римского права. Антов он назвал dediticii, этим именно словом отметив, что они были покорены, имея оружие в руках. Иногда этим термином обозначались рабы, отпущенные на волю по закону Элия Сенция. (См. о дедитициях в «Институциях» Гая: Gaii Institutiones, ed E. Huschke, I, 13—15, 25, 27).

Только Иордан записал (Get, § 130, 248—249), черпая сведения из устного готского эпоса, имя предводителя гуннских отрядов, которые обрушились на остроготов и, расколов их на две или три части, подчинили тех из них, которые не ушли со своих мест. Имя этого гуннского предводителя Баламбер (Balamber; разночтения: Balamir, Balamur, Balaber, Balambyr), и определяется он как «rex Hunnorum». Ссылаясь на высокий авторитет Мюлленгоффа, Моммсен отметил: «никто, кроме неопытных, не выдаст это имя за германское» («nemo nisi imperitus pro germanico vendet», см. Index personarum). Однако Л. Шмидт не признал ни рассказа о борьбе Винитария с Баламбером, рассматривая его как Кассиодорову выдумку, ни самого гуннского вождя. Баламбер для Л. Шмидта «подозрителен», а имя его «наверняка не гуннское, скорее, пожалуй, идентично германскому Валамер» (L. Schmidt, S. 256). В примечании к этому месту Л. Шмидт добавляет, что в те времена, т. е.: в IV в., вообще немыслимо заимствование гуннами германских имен. Мысль, высказанная Л. Шмидтом, несомненно, верна, и гуннский предводитель, конечно, не именовался германским именем. Если же оно кажется германским, то не потому ли, что ему придала подобный вид германская, готская традиция? Утвердительный и убедительный ответ на такой вопрос дает небольшой экскурс в книге Э. А. Томпсона, где ясно показано, что трудные для передачи на других языках (латинском, греческом, германском) гуннские имена приобретали вид имен того языка, на который они транскрибировались (см. E. A Thompsom, A history of Attila and the Huns, p. 222– 223). В связи с этим законно предположить, что в готских сказаниях гуннское имя победителя остроготов могло принять германское обличье. Впрочем, Э. А. Томпсон не решается (по-видимому, вслед за Л. Шмидтом) признать историческое существование Баламбера; ему «представляется достаточно вероятным, что Баламбер никогда не существовал». Рассуждения же Томпсона, почему Иордану понадобилось упомянуть Баламбера, не выдерживают критики: «готы выдумали его, чтобы пояснить, кто именно завоевал их» (Ibid., p. 57). При этом Томпсон, противореча своему экскурсу об именах, утверждает, что Баламбер – германское имя, которое гунн никак не мог носить. Г. В. Вернадский полагает, что Баламбер – аланский хан и имя его, через греч. Βαλάμερος (Prisci, fr. 28), является славянским именем Велемир, которое могло быть принято у аланов (G. Vernadsky, Ancient Russia, p. 131).

Эрак, «fluvius nomine Erac». Моммсен, ссылаясь на объяснения Константина Порфирородного, без колебаний говорит, что Эрак – река Фазис (De adm. imp. 45: ο ’Έραξ ήτοι ο Φασις; изд. Moravcsik-Jenkins, p. 212, 214). В древности Фазис – либо Рион, либо верхнее течение Аракса. У Константина подразумевается не Фазис-Рион, а Фазис-Аракс (’Έραξ) в Армении. У Иордана Аракс в Армении упоминается в §§ 30, 54 и 61 с названием Araxes, Abraxes. Из рассказа Иордана ясно, что военные столкновения между остроготами и уже продвинувшимися к Дунаю гуннами не могли происходить в Закавказье. Соответственно ходу событий, река Эрак, по всей вероятности, – нижний Днепр. В упомянутом трактате Константина Порфирородного Днепр около двадцати раз назван ο Δάναπρις и только один раз ο Βαρούχ. В «Русском этимологическом словаре» М. М. Фасмера («Russisches etymologisches Wörterbuch von Max Vasmer») под словом «Днепр» разобраны различные названия этой реки и указано, что название Βαρούχ (De adm. imp., 38), возможно, близко осетинскому väräχ (в значении «широкий»). У Иордана же (Get., § 269) сообщается, что у гуннов Днепр называют «Var» (ср. прим. 678). Более поздние средневековые аналогии подтверждают правильность предположения, что река Эрак отождествляется с рекой Днепр. В текстах Notitiae episcopatuum встречается такое указание: το ’Ασπρόκαστρον το εις το στόμιον τοΰ ’Ελισσοΰ ποταμοΰ. (Η. Gelzer. Ungedruckte und ungenügend ieröffentitchte Texte der Notitiae episcopatuum. – Abh. d. Bayer Akad. d. Wiss. Philos.-philol. Kl. Bd. 21, 1901, S. 632). Аспрокастрон соответствует названиям города Белгород (нын. Белгород Днестровский), Четатя Алба, Аккерман, который расположен на берегу Днестровского лимана, т. е. недалеко от устья Днепра. На итальянских мореходных картах-портоланах XIV– XV вв. встречается обозначение Днепра названиями «Erexe», «Eresse», «Elexe», «Elice». В записях венецианского купца Иосафата Барбаро, который в 1436—1452 гг. жил в Тане, близ устья Дона, названа река Elice; соответственно контексту в ней следует видеть Днепр (Gios. Barbaro, Viaggio alla Tana... сар. 1). Через Киев проехал в мае 1473 г. венец, посол (к Узун-Хасану в Персию) Амвросий Контарини. Он говорил, что Киев (Chio over Magraman) стоит на Днепре: «Ha una fiumara, che si chiama Danambre in sua lingua, in la nostra Leresse, – la qual passa appresso la Terra [=город Киев], – che mette fine in mar Maggiore». (Изд. 1543 г.: «Viaggi fatti da Vinetia alla Tana in Persia, in India et in Costantinopoli». Aldus, in Vinegia, 1543, p. 68 v.) В этих источниках – портоланах и записях купца – отражена, конечно, не топонимика древности, которая уже отмерла к XIV—XV вв. и могла встретиться лишь в литературных произведениях, а живая, обиходная топонимика, воспринятая из словаря местного населения. И. Е. Забелин предполагал, что и название «Олешье» произошло от Elice; он приводит рассказ (помещенный в Прологе под 20 июня) о перенесении мощей святых Инны, Римы и Пинны: епископ выкопал их тела и положил в месте, называвшемся «Еликс» (в более поздних списках Аликс, Лякс); здесь был причал, пристань, «пристанище суще» (И. Е. Забелин, Заметка о древности днепровского Олешья, стр. 1 —3). Но Μ. Μ. Фасмер в «Русском этимологическом словаре» выводит имя «Олешье» из названия дерева «ольха» (но не из греч. ’Σλισσος, как думает А. И. Соболевский: «Русское начальное „о" = ц.-слав. ІЄ – „Русский филологический вестник“», т. VIII, № 4, Варшава, 1882, стр. 179). Г. В. Вернадский придерживается особой точки зрения относительно Эрака, считая, что он соответствует нын. реке Тилигул (G. Vernadsky, Ancient Russia, p. 131, со ссылкой на N. Zupanič, Prvi nosilci etničkih imen Srb, Hrvat, Ceh. – «Etnolog», II, 1928, str. 74).

Аталарих (Athalaricus) – внук и преемник Теодериха. Аталарих был королем остроготов с 526 по 534 г., но из-за малолетнего возраста не управлял государством. Регентшей при нем была его мать, дочь Теодериха Амаласвинта, а ее ближайшим советником был Кассиодор, фактически руководивший государственными делами. Последний, для того чтобы укрепить и прославить род Амалов, вывел в своем сочинении выдуманную им генеалогию Евтариха, мужа Амаласвинты и отца Аталариха.