Тит Макций Плавт - Пьессы

Астафия

Ну, как — не я?

Грубиян

Ты зачем подходишь к дому близко? Что за стук такой?

Астафия

Здравствуй.

Грубиян

Не нужны мне эти здравствованья. Разве я

Не здоров? Да я согласен даже быть скорей больным,

260 Чем здоровым стать от этих здравствований. Что тебе,

Знать хотел бы я, здесь нужно в нашем доме?

Астафия

Ты сдержи…

Грубиян

Содержать тебя с хозяйкой кто сумеет? Насмех ты

Человека из деревни без стыда зовешь на блуд.

Астафия

Я — "сдержи!" тебе сказала. Как же ты ослышался?

Букву лишнюю прибавил! Эка грубиян какой!

Грубиян

Ты еще бранишься, баба?

Астафия

Где же я браню тебя?

Грубиян

Грубияном называешь. Или уходи сейчас,

Или говори скорее, для чего пришла сюда,

А не то стопчу ногами, словно поросят свинья.

Астафия

Вот деревня!

Грубиян

Вот бесстыжий обезьяний род! Пришла

270 Красоваться, изукрасив свой скелет нарядами!

Или думаешь, срамница, выкрасивши платьишко,

Станешь хороша, браслеты медные напяливши?

Астафия

Вот невежливостью этой ты теперь мне нравишься.

Грубиян

Ладно, но спросить хотел бы об одном еще тебя.

Эти медные ты кольца носишь для покупок, что ль,

Тех старинных, что с весами, с медью совершаются? [432] Эти медные ты кольца носишь для покупок, что ль, тех старинных, что с весами, с медью совершаются? — Имеется в виду особый архаический обряд символической купли-продажи, когда римляне вместо денег расплачивались медью. Покупатель в присутствии свидетелей и весовщика должен был передать медь продавцу, произнеся при этом особую формулу. Таким образом, раб издевается над Астафией, поскольку ей, рабыне, совершенно недоступна купля-продажа, практиковавшаяся только среди полноправных граждан, ее медные кольца не помогут ей при покупке на старый лад (при помощи меди и весов), тем более, что такая купля-продажа распространялась на предметы дорогие — рабов, землю, рогатый и вьючный скот.

А сережки — об заклад бьюсь — носишь деревянные. [433] …а сережки… носишь деревянные. — Упоминаются распространенные в Греции серьги с изображением богини победы Ники.

Астафия

Прочь, не тронь!

Грубиян

Тебя ли трогать стану я? Клянусь киркой,

Что рогатую корову дома обниму скорей

И просплю с ней на соломе напролет всю ночь как есть,

Чем твоих ночей возьму я сотню даром, с ужином.

280 Ты коришь меня деревней? Человека, вишь, нашла,

Что стыдиться станет брани! Но скажи-ка, баба, мне,

Что за дело возле нашей двери у тебя сейчас?

Что здесь вертишься, как только в город приезжаем мы?

Астафия

Повидать хочу я ваших женщин.

Грубиян

Женщин? Что плетешь!

Ни единой мухи женской в доме нет.

Астафия

Нет ни одной

В доме женщины?

Грубиян

В деревню, говорю, уехали.

Уходи!

Астафия

Чего кричишь ты, как безумный?

Грубиян

Если ты

Не уйдешь поспешным шагом, я тебе фальшивые

С головы собью кудряшки, завитые, взбитые,

Надушенные! Ей-богу!

Астафия

Но за что?

Грубиян

За то, что ты,

290 Надушившись, к нашей двери подойти осмелилась,

И за то, что так красиво щечки нарумянила.

Астафия

Из-за крика твоего я покраснела, вот и все.

Грубиян

Так ли? Покраснела! Будто в теле сохранила ты

Силу принимать, паскуда, цвет еще какой-нибудь!

Щеки красной краской, тело мелом все намазано.

Негодяйки!

Астафия

Ну, а что же вам дурного сделали

Негодяйки эти?

Грубиян

Знаю больше я, чем думаешь!

Астафия

Что же ты такое знаешь?

Грубиян

Что Страбак, господский наш

Сын, — у вас он погибает, что его вы тянете

В злой позор и разоренье.

Астафия

Если бы я думала,

Что в уме ты, я сказала б: "Это — оскорбление!"

300 Здесь у нас никто не гибнет, губят лишь имущество,

А как разорится, всякий может уходить к себе,

Если пожелает, целым. Я не знаю вашего

Молодого человека.

Грубиян

Вправду ли? Серьезно ли?

Ну, а что забор садовый говорит нам, — знаешь ли?

На кирпичик ночь от ночи меньше он становится.

Проторил тут путь себе он к вам на разорение.

Астафия

Ну и что же. Стар забор ваш, стар кирпич — и рушится.

Грубиян

Ах, ты вот как! Что, кирпич там рушится от старости?

Пусть никто ни в чем отныне мне не верит, если я

Не скажу про ваши штуки старому хозяину.

Астафия

Он сердит, как ты?

Грубиян

Копил он деньги не распутницам

310 На подарки: бережливо собирал, с терпением.

А теперь все к вам, мерзавки, потихоньку сносится

На духи и на попойки! Что же, мне молчать о том?

Тотчас же пойду на площадь, старику скажу про все,

А не то спине насыплет он моей порядочно!

(Уходит.)

Астафия

Если б жил одной горчицей этот человек, и то

Невозможно быть настолько мрачным. Ну да, впрочем, он,

Видно, господину предан. Я надеюсь все-таки,

Как он ни сердит, возможно лаской изменить его,

Подбодреньем и другими женскими приманками.

Укрощаются, видала, даже звери дикие.

Ну, теперь вернусь к хозяйке. Вот, однако, вижу я,

320 Там идет мой ненавистный. Что-то мрачен вышел он.

Надо думать, до сих пор он не видал Фронесии.

Диниарх, Астафия.

Диниарх

В воде проводят рыбы жизнь, а все-таки

Купаются не дольше, чем Фронесия.

Когда б, купаясь, женщины любилися,

То банщиками стали бы влюбленные.

Астафия

Не можешь ли немного подождать еще?

Диниарх

Устал от ожиданья я, измучился.

Хоть сам бы искупался от усталости!

Пойди скажи, что я пришел, Астафия,

330 Уговори с купаньем поспешить.

Астафия

Иду.

Диниарх

Ну, что ж?

Астафия

А что?

Диниарх

Будь проклят я, что звал тебя!

Я только ведь и говорил одно: иди!

Астафия

Зачем же звал сейчас назад, ничтожный ты,

Негодный вовсе человек! К чему теперь

На милю промедленье создал сам себе!

(Уходит.)

Диниарх

Что у дверей она стояла долго так?

Ждала кого-то! Вероятно, воина.

Им заняты они теперь! Как коршуны,

Уж за три дня предчувствуют, [434] …коршуны, уж за три дня предчувствуют. — По мнению римских гадателей на внутренностях животных (преимущественно печени) — гаруспиков, коршуны за три дня прилетают на то место, где будут трупы в какой им день

Удастся есть. Все на него раскрыли рот!

О нем все мысли! На меня никто уже

340 Не взглянет больше по его прибытии,

Как будто я скончался двести лет назад.

Приятно состояние сберечь свое!

Мое несчастье: поздно спохватился я,

Все потеряв, что раньше было нажито.

Но если б мне наследство выпало,

Большое и блестящее, то знаю я,

Что сладкого и горького в деньгах! Уж так

Беречь начну, жить буду так расчетливо,