Ахилл Татий - Ахилл Татий Левкиппа и Клитофонт. Лонг Дафнис и Хлоя. Петроний Сатирикон. Апулей Метамофозы, или Золотой осел

Бросившись на свои постели, мы без страха проспали остальную часть ночи.

Настал третий день, день долгожданного свободного пира, но нам, получившим столько ран, более улыбалось бегство, чем покойное житье.

Итак, мы мрачно раздумывали, как бы нам отвратить надвигавшуюся грозу, как вдруг один из рабов Агамемнона [178] Агамемнон — тот самый учитель красноречия (ритор), за разговором с которым читатель застает Энколпия в гл. 1. Энколпий и Аскилт были приглашены на пир к Трималхиону как ученики Агамемнона. испугал нас окриком.

— Как, — говорил он, — разве вы не знаете, у кого сегодня пируют? У Трималхиона [179] Трималхион — Это имя, согласно толкованию слова в древних глоссариях, значит «трижды противный». , изящнейшего из смертных; в триклинии у него стоят часы, и к ним приставлен особый трубач, возвещающий, сколько часов жизни безвозвратно потерял хозяин.

Позабыв все невзгоды, мы тщательно оделись и велели Гитону, который охотно согласился выдать себя за нашего раба, следовать за нами в бани.

27. Одетые, разгуливали мы по баням — просто так, для своего удовольствия, — подходя к кружкам играющих, как вдруг увидели лысого старика в красной тунике, игравшего в мяч с кудрявыми мальчиками. Нас привлекли не столько мальчики, — хотя и на них стоило посмотреть, — сколько сам почтенный муж в сандалиях, игравший зелеными мячами: мяч, коснувшийся земли, больше не поднимали, а свой запас игроки возобновляли из полной сумки, которую держал раб. Мы приметили одно новшество. По обеим сторонам круга стояли два евнуха: один из них держал серебряный ночной горшок, другой считал мячи, но не те, которыми во время игры перебрасывались из рук в руки, а те, что падали наземь. Пока мы удивлялись этим роскошным прихотям, к нам подбежал Менелай [180] Менелай — помощник Агамемнона. .

— Вот тот, у кого вы сегодня обедаете, а вступлением к пиршеству уже сейчас любуетесь.

Еще во время речи Менелая Трималхион прищелкнул пальцами. По этому знаку один из евнухов подал ему горшок. Освободив свой пузырь, Трималхион потребовал воды для рук и, слегка смочив пальцы, вытер их о волосы одного из мальчиков.

28. Долго было бы рассказывать все подробности. Словом, мы отправились в баню и, пропотев как следует, поскорее перешли в холодное отделение. Там надушенного Трималхиона уже вытирали, но не полотном, а простынями из мягчайшей шерсти. Три массажиста пили у него на глазах фалерн; когда они, поссорившись, пролили много вина, Трималхион назвал это свиной здравицей [181] …назвал это свиной здравицей — suum propinasse. Но если suum понимать не как родительный падеж множественного числа от слова sus (свинья), а как средний род от suus (свой), то надо перевести «своей здравицей». Первое понимание более подходит для любителя тривиальных шуток Трималхиона. . Затем его завернули в ярко-алую байку; он возлег на носилки и двинулся в путь, предшествуемый четырьмя медно-украшенными скороходами [182] …медно-украшенными скороходами… — то есть с модными бляхами, которыми украшали грудь солдат, скороходов и лошадей. и ручной тележкой, в которой ехал его любимчик: старообразный, подслеповатый мальчишка, уродливее даже самого хозяина, Трималхиона. Пока его несли, над его головой, словно желая что-то шепнуть на ушко, склонялся музыкант, всю дорогу игравший на крошечной флейте. Мы же, вне себя от изумления, следовали за ним и вместе с Агамемноном пришли к дверям, на которых висело объявление, гласившее:

Если раб без господского приказа выйдет за ворота, то получит сто ударов.

У самого входа стоял привратник в зеленом платье, подпоясанный вишневым поясом, и на серебряном блюде чистил горох. Над порогом висела золотая клетка, откуда пестрая сорока приветствовала входящих [183] …пестрая сорока приветствовала входящих. — О говорящих сороках упоминают Персий (в прологе к сатирам), Марциал (XIV, 76) и др. .

29. Задрав голову, чтобы рассмотреть все диковинки, я чуть было не растянулся навзничь и не переломал себе ног. Дело в том, что по левую руку, недалеко от каморки привратника, был нарисован на стене огромный цепной пес, а над ним большими прямоугольными буквами было написано:

Берегись собаки. [184] Берегись собаки. — Точно такое изображение и надпись обнаружены в Помпеях, в «доме трагического поэта».

Товарищи мои захохотали. Я же, оправившись от испуга, не поленился пройти вдоль всей стены. На ней был изображен невольничий рынок, и сам Трималхион, еще кудрявый, с кадуцеем в руках, [185] …с кадуцеем в руках… — то есть с жезлом Меркурия, которого Трималхион считал своим покровителем (см. гл. 67 и 77) (см. также прим. к стр. 522). ведомый Минервою [186] Минерва — предводительствует им, как богиня ума. , торжественно вступал в Рим (об этом гласили пояснительные надписи). Все передал своей кистью добросовестный художник и объяснил в надписях: и как Трималхион учился счетоводству, и как сделался рабом-казначеем. В конце портика Меркурий, подняв Трималхиона за подбородок, возносил его на высокую трибуну. Тут же была и Фортуна с рогом изобилия, и три Парки, прядущие золотую нить [187] Золотая нить — обозначает великую будущность. . Заметил я в портике и целый отряд скороходов, обучавшихся под наблюдением наставника. Кроме того, увидел я в углу большой шкаф, в нише которого стояли серебряные Лары [188] Лары — гении, покровители дома; обычно они изображались в виде двух юношей с ро́гами изобилия. , мраморное изображение Венеры и довольно большая засмоленная золотая шкатулка, где, как говорили, хранилась первая борода [189] …первая борода… — Впервые сбритые с подбородка волосы римляне посвящали богам. самого хозяина. Я расспросил привратника, что изображает живопись внутри дома.

— Илиаду и Одиссею, — ответил он, — и бой гладиаторов, устроенный Ленатом.

30. Но некогда было все разглядывать. Мы уже достигли триклиния, в передней половине которого домоправитель проверял счета. Но что особенно поразило меня в триклинии, так это пригвожденные к дверям дикторские пучки прутьев с топорами, оканчивающиеся внизу бронзовым подобием корабельного носа, на котором значилась надпись:

Г. Помпею Трималхиону, севиру августалов, [190] Г. Помпею Трималхиону, севиру августалов — Гаем Помпеем Трималхион называется, как вольноотпущенник, по имени своего бывшего господина. Севир августалов — один из шести старшин жреческой коллегии культа Августа, получавших право иметь при себе ликторов, то есть почетную охрану, носившую в качестве символа власти пучки прутьев (фасции). Киннам-казначей.