Эпосы, легенды и сказания - Забавные рассказы про великомудрого и хитроумного Бирбала

Дал ему падишах другой стебель, а он и его бросил. И так много раз. Взял он наконец кусок стебля и снова в слезы.

– Сыночек, чего же ты теперь плачешь? Чего еще хочешь?

«Дитя» помолчало, а потом заныло:

– Не-ет, не-ет… сами очистите его и дай-те-е мне-е-е… Падишах взял нож, очистил стебель и вложил его в руку

«ребенку». Тот откусил кусочек, остальное бросил на пол и заплакал.

– Ну, что теперь? – спросил падишах.

– Куски большие, порежьте их, хочу маленькие!

Падишах тотчас порезал стебель на маленькие кусочки.

А Бирбал опять расплакался.

– Ну, а теперь, детка, о чем ты плачешь?

– Положите кусочки мне в карман.

Падишах и это сделал, а «ребенок» обождал немного и снова захныкал. Плачет, а сам кусочки сахарного тростника из кармана вынимает и по полу разбрасывает.

– Дитя мое, я разрезал тростник, как ты хотел, чего же ты опять плачешь?

– Соберите кусочки вместе, хочу, как раньше было, – заныл «ребенок».

– Как раньше было уже не получится, – объяснил падишах.

– Тогда я буду плакать, – пообещал «ребенок».

Падишах был очень доволен Бирбалом.

– Ну, Бирбал, молодец ты, право же, молодец! Доказал свои слова на деле. Очень трудно уговорить ребенка.

Гнев падишаха рассеялся. Бирбал снял «детское» платье и сел на свое место.

Так прошел тот день у падишаха и Бирбала – в ребячьих забавах.

Однажды на дарбаре у раджи малайского Рохсена все хвалили, прославляли Бирбала, и раджа Рохсен решил проверить его ум. Он отправил такое письмо Акбару: «Высокородно, да неблагородно, низкородно, да благородно, уличную собаку и осла на троне поскорее достаньте и пришлите мне. Коли через шесть месяцев не пришлете, пойду на вас войной».

Прочитал падишах письмо и даже в лице переменился от тревожных дум, голова кругом пошла. Как раз в это время пришел в дарбар Бирбал. Видит он – потемнел лицом падишах, и спросил, что стряслось.

– Слова тут ни к чему, читай вот письмо, сам все поймешь. Как достать то, что с меня требуют? Придется, видно, зря воевать. Понапрасну кровь людская прольется, а виноват буду я. Вот о чем я горюю.

Прочитал Бирбал письмо и сказал:

– Ничего тут трудного нет, напрасно вы тревожитесь. Напишите радже, что надобно время, дайте, мол, год сроку.

Повеселел падишах и послушался Бирбала – послал письмо радже малайскому. А Бирбал начал искать то, про что в письме было сказано. Ох, и трудное это было дело! Где тут справиться за год, год все равно что ничего. Взял он у падишаха лакх рупий на расходы и отправился в столицу раджи Рохсена. Поехал он в обличье ростовщика и прихватил с собой всякие вещи, чтобы вести это дело на чужбине.

Снял Бирбал внаймы красивый дом как раз напротив дома начальника городской полиции. Стал он деньги в рост давать. Проценты брал небольшие, и дело пошло бойко. А сам времени не терял, старался сойтись поближе со своим соседом котвалом [88]. Бирбал часто устраивал у себя в доме веселые забавы, и котвал постоянно приходил поглядеть на них, послушать пение и музыку, посмотреть танцы. Бирбал привечал и угощал котвала. Очень они сдружились. Прослышит котвал про хорошего певца, музыканта или скомороха и тотчас посылает за ним солдата, а тот ведет их к Бирбалу. Они поют, играют, пляшут, а хозяин дома щедро их награждает. Случилось раз одной вешье приехать в тот город. Была она молода – шестнадцати лет, красавица писаная и великая мастерица петь и плясать. Даже апсары небесные могли бы поучиться у нее этому искусству. Котвал так ее нахваливал, что все, кто слушал его, загорелись одним желанием – поглядеть на нее, послушать ее пение.

– Господин сетх! – сказал Бирбалу котвал. – Вы только узнали про нее и уже сам не свои, а как услышите пение, да увидите пляски красавицы, всю жизнь помнить будете. Надо, чтобы она спела и сплясала у вас в доме.

Бирбал дал свое согласие.

На другой день, к вечеру, явилась вешья к Бирбалу. Она и вправду танцевала и пела очень искусно. Все гости без устали нахваливали ее. Бирбал спросил у котвала:

– Как ее наградить?

Котвал поднял два пальца – надо, дескать, дать ей двести рупий. Бирбал тут же деньги отсчитал. Получила вешья щедрую плату и обрадовалась.

– Господин сетх! Никогда не встречала я такого доброго человека. Мне не хочется расставаться с вами, не хочется уходить одной.

А сетх – Бирбал то есть – ответил:

– Хотя мне, человеку семейному, не должно так поступать, но не в силах я тебе отказать.

Завлекла вешья Бирбала в свои сети, позвала к себе домой, и провели они ночь в любовных усладах. Наутро Бирбал вернулся домой.

Однажды котвал принялся уговаривать Бирбала жениться. Хотелось ему, чтобы тот навсегда остался в этом городе. Бирбал принял совет друга и сказал:

– Господин котвал! Я могу жениться только на девушке из знатного рода.

– Это – моя забота, – ответил котвал. – Все силы на это положу.

– Воля ваша. Прикажете – женюсь, – промолвил Бирбал.

Котвал котвалом и останется. Кто-кто, а уж он своего добьется.

Пустился котвал хлопотать и устроил дело – сосватал Бирбалу девушку красивую, добронравную, родовитую. Даже сумел показать ее жениху [89]. Друзья жениха и родные невесты все обговорили и скоро, по законам и обычаям, как сказано в шастрах, справили свадьбу. Новобрачная вошла в дом ростовщика.

Еще больше сдружились котвал и ростовщик. Друг без друга и дня прожить не могут. Днем ли, вечером ли, хоть раз в день непременно свидятся.

А дома ростовщик завел такой порядок: из дому не уйдет, пока жену по спине плеткой не огреет.

Купил он однажды спелый арбуз, разрезал его пополам и завязал каждую половинку в чистую тряпку. Из узелков, понятно, красный сок закапал. Показал он жене свою ношу и говорит:

– Гляди держи язык за зубами, никому ни слова не говори, а то несдобровать тебе. Я сегодня отрубил головы сыновьям раджи.

Запер он узелки в сундук, хлестнул жену по спине плеткой два раза и вышел из дому. Только он вышел, жена заплакала, заголосила. На ее стоны и вопли сбежались соседи. Увидел толпу котвал, кликнул стражников и – к соседу. А женщина рыдала все громче и громче.

– Ты что плачешь? – спрашивает котвал.

– Сегодня мой муж отрубил головы сыновьям раджи и запер их в сундук. Меня без всякой жалости отхлестал по спине плетью и сказал: «Берегись! Молчи, а скажешь кому, пеняй на себя». От его побоев, от боли я и плачу.

Огнем горели у нее на спине рубцы от мужниной плетки. Она оголила спину и показала их котвалу. У него от гнева глаза налились кровью. Немедля приказал он стражникам найти и арестовать ростовщика. Словно туча саранчи накрыла улицы – то стражники разбежались по городу, искали Бирбала. А он прогуливался по городу и попал в руки одного отряда стражников. С бранью и пинками приволокли они его к котвалу.