Алексей Горбылев - Боги, святилища, обряды Японии: Энциклопедия Синто

Основные божества, почитаемые в хондэн— Сусаноо, его жена Куси-инада-химэ, их восемь детей.

На территории ЯД. находится несколько объектов, имеющих статус «культурное достояние»: хондэнв стиле ясака-дзукури (1654), западные ворота Сакура-мон (1497), ториии святилище, посвященное Эбису (1646, см. Ситифукудзин), а также мечи, зеркала и свитки.

Рэйсай— Гион мацури15 июня. 30 июня проходит летний обряд очищения (нагоси-хараэ), обеспечивающий здоровье на полгода вперед.

В.Ф.

ЯСИРО社 — синтоистское святилище (см. вступительную статью к этому разделу).

ЯСУКУНИ ДЗИНДЗЯ靖国ネ申 — г. Токио.

Святилище основано в 1869 г. по указу императора Мэйдзи (1868–1912) для увековечивания памяти погибших за императора в только что закончившейся гражданской войне. Получило статус бэккаку кампэйся.

До 1869 г. называлось Токио- сёконся, затем было переименовано в ЯД. Одно из главных святилищ кокка синто(государственного синто). ЯД. стало основным государственным святилищем, где почитаются ками(духи) всех солдат и гражданских лиц, отдавших жизнь в войнах, которые вела Япония в XIX–XX вв. до 1945 г. Все они считаются эйрэй (героическими духами), и таким образом увековечивает не только память о погибших, но и прославляют те войны, участниками которых были. Среди почитаемых «героев» около 1000 военных преступников, осужденных Токийским и другими военными трибуналами. Всего в храме почитается более 2,5 млн. ками.

В процессе реформ, проводимых после окончания войны штабом американских оккупационных войск, ЯД. был отделен от государства и стал финансироваться частными фондами.

В центре Токио на сравнительно небольшой территории расположено множество построек: внешние и внутренние металлические ториивысотой 25 м. и шириной 34 м.; 51 камень с полей сражений (сэнсэки-но иси); «источник памяти» — монумент, посвященный погибшим в сражении, умершим от жажды; бронзовая скульптура Омура Масудзиро, героя гражданской войны начала периода Мэйдзи; два больших каменных фонаря ( торо), считающихся самыми большими в стране и символизирующие армию и флот; 6-метровые врата из криптомерии, увенчанные императорской хризантемой. Хайдэнсооружен в 1901 г. Хондэнпостройки 1872 г. реставрирован в 1989 г. Здание архива (рэйдзибо хоандэн), в котором хранятся списки всех почитаемых в храме, отстроен в 1972 г. на личные средства императора Сёва (1926–1989). В память всех животных, погибших при исполнении военных задач, воздвигнуты статуи собаки, лошади, голубей. В 1974 г. поставлен памятник матери в знак признательности всем женщинам, воспитавшим детей без отцов, павших на полях сражений.

Особенностью комплекса ЯД. является военный музей, открытый для публики в 1872 г. В нем представлены разные виды вооружения, техники, а также документы, дневники камикадзэ и пр.

К югу от основного храма расположено небольшое святилище Тинрэйся («храм успокоения духов»), посвященное всем, независимо от национальной принадлежности, погибшим в войнах, не включенным в храмовые списки.

Рэйсай— дни поминовения 21–23 апреля (Сюнки рэйтайсай), 17–19 октября (Сюки рэйтайсай).

Е.С.-Г.

Концептуальное рассмотрение интеллектуальной истории синто требует от нас прежде всего уяснения двух вещей: (1) определения исторически и контекстуально обусловленного спектра значений самого слова «синто» и (2) определения понятия синто, которым мы будем оперировать в дальнейшем в этом предисловии. Как указывает один из наиболее авторитетных и одновременно контроверсивных японских историков Курода Тосио, исторически само слово «синто» использовалось, по крайней мере — в трех значениях, или, как говорит сам автор, прошло три стадии в своем становлении. В древности и в средневековье его использовали для указания на (1) существование божеств ( ками), их особенностей, способов обращения с ними и соответствующих ритуалов, в новое время для обозначения (2) определенных религиозных конфессий, а в современности для обозначения (3) этнической религии Японии [100] Курода Тосио 黒田俊雄. Смысл слова «синто» 神道の語義. Ежемесячник серии «Японская мысль» 日本思想大系月報, № 57 (вкладыш в 19 т.), 1977. с. 3–4. Немецкий ученый Н. Науманн утверждает, что термин «синто», использованный в разделе Нихонги, посвященном правлению государю Тэмму, который, как полагает исследовательница, был первым, кто провозгласил себя божеством- ками , означает «путь (императора) как ками», т. е. фактически культ императорского рода и его первовпредков. (Naumann, Nelly. The state cult of the Nara and early Heian period. In Shinto in History: ways of the kami. Ed. By J. Breen and M. Teeuween. Honolulu: University of Hawaii Press, 2000. p. 64). . При этом историк подчеркивает, что современное общепринятое истолкование слова «синто» не может быть экстраполировано в прошлое, т. е. используя слово «синто» древние и средневековые авторы отнюдь не имели в виду некую обособленную и самодостаточную этническую религию Японию, отдельную от сложившегося религиозно-идейного конгломерата, в котором доминировал буддийский (в его китайско-японском варианте) метанарратив. Называя этот конгломерат «экзо-эзотерической системой» (顕密体制), Курода Тосио утверждает, что «синто» было лишь частью этой конгломерата в качестве его «мирской» (世俗) или «посюсторонней» (現世) составляющей, теоретически «оправданной» широко распространенным толкованием камикак «проявленных следов» (垂迹) «исконной основы» (本地), т. е. будд и бодхисаттв [101] Ibid, 2. .

Признавая такую постановку вопроса по большей части справедливой, мы не должны забывать и про другой аспект этой проблемы — отсутствие термина для обозначения того или иного феномена или категориальное невыделение того или иного феномена в «эмическом» [102] Мы используем здесь ныне широко используемую терминологию, предложенную американским лингвистом К. Пайком, который предложил употреблять термин «(н) эмический» (от «фонема») для указания на язык, присущий внутренне той или иной системе («язык носителя»), а термином «(н) этический» (от «фонетика») обозначал внешний по отношению к ней язык описания, опирающимся на ту или иную научную методологию («язык ученого»). языке описываемой культуры отнюдь не означает его несуществование и невозможность его выделения в «этическом» языке аналитического описания (метаязыке). Наиболее очевидный и яркий пример — отсутствие понятия и термина «религия» (как и многих других — например, «философия» [103] Слово «тэцугаку» было придумано в 1874 г. японским мыслителем Ниси Аманэ и некоторое время использовалось наряду с другими вариантами перевода западного термина «философия», пока окончательно не прижилось (Философский словарь. 哲学. 思想辞典.Токио: Иванами сётэн, 1998. с. 1119). ) в японском языке вплоть до XIX в., когда для этого понятия, пришедшего вместе с западным категориальным философско-социологическим аппаратом, было использовано слово «сюкё 宗教», обозначавшее до того (преимущественно в буддийском контексте) выраженное словами и транслируемое (教) высшее откровение или воззрение (宗) того или иного философско-религиозного направления [104] Слово «сюкё» было впервые использовано для перевода с немецкого слова Religionsübung («религиозные отправления»; в заключенном в 1869 г. торговом договоре с Северо-Германским союзом, а в качестве общепринятого термина стало широко применяться после 1882–1883 г. (Религиоведческий словарь. 宗教学辞典. Токио: Токё дайгаку сюппанкай, 1974. с. 255–256). . При этом, очевидно, отсутствие собственной «этической» концептуальной категории и термина для ее обозначения свидетельствует о специфике японской культуры, в целом отражавшей особенности китайского цивилизационного ареала, но отнюдь не означает отсутствия «религии» в японском обществе. Точно так же дело обстоит и с термином «синто». То, что это слово не использовалось вплоть до новейшего времени, по утверждению Курода Тосио [105] Такое утверждение само по себе достаточно спорно — если мы обратимся к такому известному средневековому тексту как «Дзинно сётоки» (1339–1343), то увидим что слово синто в нем используется для обозначения присущей только Японии и неотделимой от нее правящей династии священной традиции, не только выделяющей, но и в глазах автора этого трактата обуславливающей превосходство Японии над всеми другими странами. , для обозначения исконной религиозной национальной традиции японцев как некой самостоятельной сущности отнюдь не означает, что таковой религиозной традиции не существовало. Подобное утверждение равносильно признанию того, что никакой религии до прихода в Японию буддизма не было, что явно противоречит и теории, и фактам [106] При всем том, эта тенденция получила широкое распространение в современном японоведении. Основанием для этого провозглашается отсутствие «систематических доктрин» и «религиозных сооружении», но при этом признается существование «веры в ками» до прихода буддизма в Японию. (См. напр. Yoshida Kazuhiko. Revisioning Religion in Ancient Japan. JJRS 30/1-2, 1-26. р. 2). Подобная позиция, которую мы не приемлем, проистекает, на наш взгляд, из не совсем точной дефиниции религии, принятой не без влияния протестантской теологии, согласно которой наличие «доктрины» (догматики) провозглашается обязательным условием признания того или иного феномена «религией». Подробнее см. вступительную статью к разделу «Ритуал в синтоистской традиции». . Курода Тосио в полемическом запале борьбы с учеными оппонентами-«этерналистами», утверждавшими неизменную сущность синто, которая передавалась с незапамятных времен (например, Хираи Наофуса 平井直房) в другой своей работе, следуя точке зрения, выдвинутой ранее Фукунага Мицудзи 福永光司, приходит, фактически, к отрицанию существования автохтонных религиозных практик и представлений, утверждая, что в древности термином синто обозначалось ни что иное как даосизм, для обозначения которого в Китае использовался порою тот же иероглифический бином 神道, а раннее «синто» было ни чем иным как импортированным из Китая продуктом [107] Подробно история толкования слова «синто» в различных контекстах рассматривается в статье Teeuwen, Mark. From Jindo to Shinto: A concept takes shape. JJRS 2002 29/3-4, 233–263. . Подобное утверждение является явным преувеличением, поскольку несмотря на сходство используемых отдельных ритуальных предметов (бронзовые мечи и зеркала), а также на одинаковые названия, используемые для обозначения титулов жрецов и наименования святилищ, содержание ритуальных практик в значительной мере явно отличалось от даосских и по форме, и по интенциям. Как известно, в древней Японии за неимением собственного письменного языка использовался, как и во всех странах китайского цивилизационного ареала, классический китайский — вэньянь. Соответственно, при описании местных реалий подбирался тот или иной уже существующий термин, но вот содержание понятия, обозначаемого этим термином, могло значительно отличаться от собственно китайского. В качестве очевидного примера можно привести использование бинома «тэнно»天皇 в качестве титула японского государя [108] См. Neumann, Nelly. Ibid. .