Обейд Закани - Веселая книга

Читателю, который впервые откроет небольшой томик с жизнерадостным названием «Веселая книга» и перелистает его страницы, едва ли придет в голову, что автора этих остроумных и язвительных, насмешливых и забавных историй, анекдотов, сентенций уже почти шесть веков нет в живых. Ведь написанные им строки удивительно живы и даже современны! Однако Обейд Закани, перу которого принадлежат публикуемые в этом сборнике произведения, действительно жил в XIII–XIV веках на западе Ирана.

Мы располагаем очень скудными данными о жизни Закани, знаменитого персидского сатирика, впрочем, так же как и о жизни большинства его собратьев по перу, современников и предшественников. Шесть веков — немалое расстояние, а в средневековом Иране редко писали автобиографии. Можно, правда, обратиться к различным литературным тазкире . (Тазкире в персидской литературе — сборник, похожий на антологию, где образцы творчества различных авторов сопровождаются сведениями о их жизни, во многих случаях легендарными). Но сведения о Закани, приводимые в Тазкире ош-шоара Доулат-шаха, сводятся к двум-трем литературным анекдотам, не внушающим большого доверия, а другие тазкире попросту повторяют Доулат-шаха (средневековые авторы очень любили цитировать друг друга), не затрудняя себя сочинением новых подробностей. Единственная возможность как-то реконструировать превратности жизненного пути Закани — это обратиться к его творчеству, отыскать там слова, фразы, эпизоды, которые дополнили бы бесконечно скупые сообщения хроник и тазкире. Ведь надо полагать, что сведения самого автора будут сравнительно достоверными.

Незам ад-Дин Обейдоллах Закани происходил, по-видимому, из знатного, но обедневшего арабского рода, осевшего на плодородных равнинах в окрестностях Казвина. Он родился в последней четверти XIII века, получил солидное образование (об этом можно судить по немалой эрудиции, проявляемой им в его сочинениях) и, видимо, поступил на какую-то службу. Особо выдающимся государственным деятелем он не стал, однако мог вести вполне безбедное существование. Он сам потом напишет, вспоминая это время:

Однако, вероятно, спокойная, размеренная жизнь чиновника не устраивала Обейда, или, может быть, его начальство не устраивал острый язык и неуживчивый нрав будущего писателя. Что произошло, судить сейчас трудно — мы знаем только, что Закани становится профессиональным литератором. Он скитается по городам западного Ирана, наблюдает, записывает и наконец в 1327 году создает свою первую книгу, дидактический сборник на арабском языке Навадир ал-амсал. Надо сказать, что в средневековом Иране (как, впрочем, и в средневековой Европе) писатели обычно посвящали свои сочинения тому или иному правителю или вельможе, превознося его достоинства и ожидая взамен награды. На такие «доброхотные даяния» и существовали литераторы — ведь в Иране тех времен не было ни книгопечатания, ни издательств, ни авторских гонораров. Произведения Закани также часто содержат традиционные посвящения современным ему государям и вельможам, но не трудно догадаться, что толку от этих посвящений было немного. Сообщив во вступительных строках о намерении поднести свое сочинение такому-то шаху, Закани тут же принимался поносить шахов, султанов, эмиров, их прихлебателей и придворных. Маловероятно, чтобы адресаты испытывали большое удовольствие от подобных подношений — недаром они не спешили осыпать дождем милостей Обейда.

Первую книгу Обейд задумал поднести Ала ад-Дину, везиру Абу Саида, последнего представителя Ильханов. Однако везир не принял труда Закани. Закани бедствует:

Тема долгов надолго занимает прочное место в его творчестве. Все тазкире приводят знаменитые стихи Закани, где он, пародируя лирические стихотворения того времени, вместо возлюбленной воспевает долги. Но поэт еще молод, полон сил, весел, он не прочь посмеяться над своими бедами. Опять прибегая к изящной пародии, он создает «газель о деньгах»:

Но, конечно, главное занятие Закани не эти шутливые стихи. Он пишет новую книгу. Это опять сочинение на темы морали — «Этика аристократии» назовет его автор, — но оно совсем не похоже на первое. Талант Закани уже вполне сложился, его беспощадное перо набрасывает ряд метких портретов знати, смелых сатирических зарисовок быта и нравов господствующих классов Эпохи. «Этика аристократии» блестяще пародирует ученые трактаты средневековых мудрецов. Но в отличие от сочинений философов того времени, неизменно пользовавшихся арабским языком, этой латынью Востока, Закани пишет по-персидски — ведь он создает книгу для всех, а не для горстки «ученых мужей».

К 1340 году книга закончена. Она получилась очень резкой. Не послужит ли она причиной новых бед ее создателя? Закани, видимо, терзают сомнения. Может быть, в это время появляются среди его стихов горькие строчки:

В 40-х годах XIV века Закани приезжает в Шираз. Здесь, в Ширазе, одном из крупнейших центров литературной и культурной жизни того времени, Закани проводит 12 лет. Видимо, Это были неплохие годы. Закани нашел в Ширазе новых друзей — передовых людей той эпохи, выдающихся поэтов и ученых, — и искренне полюбил город — один из прекраснейших городов Ирана. Он пишет: