Мэн Кэ - Мэн-цзы

У жителей владения Ци есть такая поговорка: „Хоть имеешь ум да разум, а все лучше уметь воспользоваться обстоятельствами, чем мудрить зря; хоть имеешь мотыгу и заступ, а все лучше дождаться времени полевых работ, чем действовать ими без толку". Сейчас как раз такое время, когда легче всего действовать. В годы полного расцвета династий Ся, Инь и Чжоу земель у них было не свыше тысячи ли, а ныне одно только владение Ци имеет столько же земель. В те времена петушиные крики и собачий лай, свидетельствующие о многолюдности населения, были слышны повсюду и достигали всех четырех сторон границ тогдашних владений, а ныне одно только владение Ци имеет такое же густое население. При осуществлении нелицеприятного образа правления любой правитель станет править, как настоящий ван, не изменяя ни земельных границ, ни густоты населения, и никто не сможет воспротивиться ему.

К тому же еще не бывало столь продолжительного времени, чем теперь, чтобы ван не проявлял себя достойным правителем; еще не бывало большей скорби народа о жестоком правлении, чем в настоящее время. Известно, что голодного легко накормить, а жаждущего легко напоить. Кун-цзы говорил: „Добродетель распространяется быстрее, чем указ, передаваемый пешими и конными гонцами" (12). Для нынешнего времени проведение нелицеприятного правления во владениях, обладающих десятками тысяч боевых колесниц, принесет народу такую же радость, какую испытает повешенный вниз головой при его освобождении. Поэтому выполнение хотя бы наполовину того дела, которому служили люди из древних времен, непременно завершится двойным успехом. Это тем более справедливо для настоящего времени».

3.2. Обращаясь к Мэн-цзы, Гун-Сунь Чоу спросил:

– Учитель, если б вам дали звание высшего сановника-цин или советника правителя «сян» и предоставили полную возможность осуществлять ваш путь управления во владении Ци, и пусть бы предводитель владетельных князей-ба и сам правитель-ван не возражали против этого, в этом случае ваше сердце дрогнуло бы или нет?

Мэн-цзы ответил:

– Нет! У меня с сорока лет сердце не содрогается.

Тот сказал:

– Если это так, то вы, учитель, далеко превосходите храбреца Мэн-Бэня.

Мэн-цзы ответил:

– Это же не трудно! Ведь и мудрец Гао-цзы раньше меня перестал содрогаться сердцем.

Гун-Сунь Чоу спросил:

– Имеется ли путь к тому, чтобы перестать содрогаться сердцем?

Мэн-цзы ответил:

«Имеется! Мужественный Бэй-Гун Ю, когда воспитывал в себе храбрость, не уклонялся от уколов в свое тело, не отводил взора от направленного в него острия. Причем его не оставляла мысль, что дрогни он хоть на волосок, значит, посрамит себя в глазах людей, будто его секут на базаре. Он ни от кого не принимал оскорблений: ни от презренных торгашей в просторных одеждах из грубого сукна, ни от владетелей сотни сотен боевых колесниц. Для него было безразлично, заколоть ли владетеля сотни сотен боевых колесниц или мужчину в грубой одежде. Для него не существовало строгих владетельных князей-чжухоу. На их злые окрики он обязательно отвечал такими же. Другой храбрец, Мэн Ши-Шэ, воспитывая храбрость, внушал себе: „Рассматривай неуспех свой как победу. Кто взвешивает силы врага и тогда только наступает, кто обдумывает победу и тогда только вступает в сражение, тот, значит, страшится мощи тройного войска врага. Разве я, Шэ, могу быть всегда уверенным в обязательной своей победе? Я могу добиться лишь того, чтобы не иметь страха, и только!"

Так как тебе ведь еще неизвестно, кто из этих двух храбрых мужей был рассудительнее, умнее в храбрости, сравни Мэн Ши-Шэ с Цзэн-цзы, а Бэй-Гун Ю с Цзы-Ся. Окажется, что самообладание все же было у Мэн Ши-Шэ.

Когда-то в прошлом Цзэн-цзы говорил своему ученику Цзы-Сяну: „Любишь ли ты храбрость? Мне вот довелось как-то слушать о великой храбрости от моего учителя Кун-цзы. Он говорил: «Как мне не быть в тревоге, когда, обратившись к самому себе, я нахожу, что был не прав, хотя бы и перед торгашом в просторной грубой одежде? Когда же, обратившись к самому себе, я нахожу, что прав во всем, то пойду против всех, хотя бы их было тысяча и даже десять тысяч человек!»"

И опять же, присутствие духа, которым владел Мэн Ши-Шэ, оказывается, не идет ни в какое сравнение с самообладанием Цзэн-цзы».

Гун-Сунь Чоу вновь спросил:

– Разрешите мне узнать, какова же невозмутимость сердца у вас, учитель, и какова у Гао-цзы? Осмелюсь спросить вас об этом!

Мэн-цзы ответил:

«Гао-цзы говорит: „Не ищи в своем сердце того, что не удается выразить в слове; не ищи в своем духе того, что не удается обрести в сердце".

С тем, чтобы не искать в своем духе того, что не удается обрести в сердце, можно согласиться, но с тем, чтобы не искать в сердце того, что не удается выразить в слове, согласиться нельзя. Ведь предводителем духа является воля, а дух – наполнитель тела. В нем (теле. – В. К.) воля является ведущей, а дух – второстепенным. Потому-то я и говорю: „Поддерживая волю свою, не возмущай духа своего!"»

Гун-Сунь Чоу, не поняв, спросил:

– Как же так? То вы говорите: «В нем (теле. – В. К.) воля является ведущей, а дух – второстепенным», то опять-таки говорите: «Поддерживая волю, не возмущай духа своего».

Мэн-цзы ответил:

– Когда воля сосредоточена в чем-то едином, она движет дух, а когда дух сосредоточен в чем-то едином, то он движет волю. Представь себе сейчас спотыкающегося или бегущего. Это – проявление духа. Тем не менее он оказывает обратное воздействие на сердце того, кто спотыкается или бежит.

Гун-Сунь Чоу спросил:

– Осмелюсь спросить, учитель, в чем же ваше преимущество? Мэн-цзы ответил:

– Я умею воспитывать мой беспредельный дух тем, что знаю слово.

Гун-Сунь Чоу спросил:

– Осмелюсь спросить, что вы называете беспредельным духом?

Мэн-цзы ответил:

«Это такой дух, благодаря которому достигают величия и твердости. Все пространство между небом и землей заполнит этот дух, только если воспитывать его в прямоте и не причинять ему вреда.

Это такой дух, благодаря которому достойно сочетаются справедливость и путь к познанию истины. Без этого духа тело испытывает изнурение.

Рождается же этот дух именно от накопления справедливости в делах, а не от захвата его наскоком при внезапном проявлении справедливости [25] Это место в трактовке комментатора Чжу Си звучит так: «Собирание справедливости [в делах] – вот что рождает правду, а кривду берут наскоком на справедливость». .

Поэтому я и говорю: Гао-цзы так и не понял, что такое справедливость, вследствие чего считает ее внешним проявлением духа.

При необходимости иметь дело со справедливостью не будь настороже, но не забывай в сердце о ней, не тщись сам способствовать ее росту [26] У Чжу Си эта фраза разделена ровно пополам. Получающееся сочетание Ш 'С > «упорядочить сердце» (см. • %.%£ «Учение для взрослых») он предлагает понимать иначе. – В. К. . Не уподобляйся в этом некоему уроженцу владения Сун.