Антология - Пятнадцать тысяч монет

— Какая жалость! Какая жалость! Так где же она?

— Она ждет на той стороне улицы, — ответил Чжан Шэн.

— Пригласи ее скорее сюда, — велела мать.

Госпожа вошла в дом и, раскланявшись с матерью Чжана, рассказала ей свою историю, закончив ее словами:

— У меня нет никого из близких, к кому бы я могла обратиться. Вот я и пришла к вам искать пристанища и прошу разрешить мне остаться у вас!

Старуха отвечала:

— Вам ничто не помешает остаться здесь на несколько дней. Только боюсь, что при нашей бедности вам будет у нас недостаточно хорошо и удобно. Но может быть, впоследствии вы найдете, куда перебраться.

Госпожа вынула из-за пазухи жемчуг и передала его матери Чжан Шэна. Старуха поднесла жемчужины к свету лампы, рассмотрела их хорошенько и еще раз повторила госпоже свое предложение.

— Вы можете завтра же отрезать и продать одну из них, — сказала в ответ госпожа. — На вырученные деньги откроете лавку и станете торговать в ней нитками и румянами, а ивовую корзину повесьте над дверью — на счастье.

— За такие драгоценности, если даже придется их продавать не торгуясь, мы всегда получим хорошие деньги, — сказал Чжан Шэн. — А кроме того, у меня сохранился в неприкосновенности еще слиток серебра в пятьдесят лян. Вот на него мы и накупим товаров для лавки.

И Чжан Шэн открыл лавку, став, таким образом, продолжателем дела своего прежнего хозяина — господина Чжана. Поэтому люди прозвали Чжан Шэна младшим господином Чжаном. Между тем его бывшая госпожа постоянно пыталась соблазнить его, но сердце Чжан Шэна было твердым как камень. Он ставил ее настолько выше себя, что чары ее на него нисколько не действовали.

Наступил праздник Цинмин — праздник Весны. Можно ли было не заметить его?

Все жители Кайфына вышли к пруду Цзиньмин на прогулку. Младший господин Чжан тоже пошел погулять. Вечером, у ворот Ваньшэн, когда он возвращался домой, кто-то его окликнул:

— Приказчик Чжан!

«Нынче меня все зовут младшим господином Чжаном, — сразу подумал Чжан Шэн. — Кто бы это мог быть, что он зовет меня приказчиком?» Он обернулся и узнал своего старого хозяина, господина Чжана. Чжан Шэн всмотрелся в его лицо и заметил на нем четыре иероглифа, вытатуированные золотом. Господин Чжан был неумыт, непричесан и одет неопрятно. Чжан Шэн пригласил своего хозяина в винную лавку и, когда они там уселись вдвоем, спросил:

— Что с вами случилось, хозяин?

— Мне не следовало жениться на этой женщине из дома министра Вана, — отвечал старый господин Чжан. — В первый день Нового года она стояла за занавеской и смотрела на улицу. Мимо проходил мальчик-слуга с какой-то коробкой. Она остановила его и спросила: «Что нового в доме министра?» — «Ничего особенного, — ответил мальчик. — Только вот третьего дня министр принялся искать ожерелье в сто восемь жемчужин, но нигде не мог найти. Он обвинил в пропаже всех домашних, и никто не избежал наказания». Когда жена услышала это, она стала меняться в лице — то бледнела, то заливалась краской. Вскоре ко мне в дом явилось человек двадцать. Они унесли все — и мое имущество, и приданое жены, а меня схватили и доставили ко двору, допрашивали и пытали: требовали эти сто восемь жемчужин. Но я их в глаза не видел, ну и отвечал, что их у меня нет. Тогда меня избили отравленными ядом палками и заключили в тюрьму. К счастью, жена в тот же день повесилась у себя в комнате. Суд не мог найти улик, и меня оставили в покое. До сих пор ничего не известно о том, куда девалось ожерелье в сто восемь жемчужин.

«Как же так? — изумился Чжан Шэн. — Ведь его жена живет у меня, и при ней это ожерелье. Да нас еще угораздило отрезать и продать несколько жемчужин». В полном смятении Чжан Шэн расплатился за вино и закуску и расстался со своим бывшим хозяином. Всю дорогу Чжан Шэн размышлял: «До чего же подозрительная история!» Вернувшись домой и увидя госпожу, он остановился в нескольких шагах от нее и взмолился:

— Смилуйся надо мной!

— Что это значит? — спросила она.

Чжан Шэн повторил ей все, что услышал от господина Чжана.

— Ничего тут нет странного! — ответила на это она. — Посмотри на меня! Одежда на мне такая же, как на всех людях, голос мой чист. Ты разве не понимаешь? Он узнал, что я живу у тебя, и нарочно все это выдумал, чтобы ты меня выгнал.

— Может быть, ты и права, — согласился Чжан Шэн.

Прошло несколько дней. Вдруг как-то раз Чжан Шэн услышал, что с улицы кто-то кричит:

— Младший господин Чжан, тебя ищут!

Чжан Шэн вышел и столкнулся со старым господином. «Что ж, — подумал он, — вызову-ка я сюда госпожу. Пусть она встретится с мужем, и тогда станет ясно, человек она или бес». С этой мыслью Чжан Шэн велел служанке попросить госпожу выйти к ним. Но когда служанка вошла во внутренние покои, госпожи там не было — она бесследно исчезла. Тут Чжан Шэн понял, что в ее облике действительно скрывалась бесовка, и обо всем рассказал старому господину Чжану.

— Где же жемчуг? — спросил тогда господин Чжан.

Чжан Шэн пошел в комнату и принес ожерелье. Господин Чжан попросил его пойти вместе с ним к министру Вану и возвратить ожерелье. За те жемчужины, которые были отрезаны и проданы, он заплатил из собственных денег. Министр помиловал господина Чжана и возвратил ему все его имущество, повелев ему опять открыть лавку и по-прежнему торговать в ней нитками и румянами. Господин Чжан пригласил монахов из даосской обители Тянь-цингуань принести жертвы духу его умершей жены, дабы он больше не беспокоил людей. Видно, любовь, которую госпожа при жизни питала к Чжан Шэну, не покинула ее и после смерти — потому-то ее дух и явился к нему. К счастью, Чжан Шэн был человеком добродетельным и не поддался никаким искушениям; это спасло его от беды. Кто в наше время не соблазнится богатством и устоит против женских чар? — А таких, как Чжан Шэн, и одного на тысячу не встретишь. Это о нем сложили стихи: